Морис Делез - Конан и Посланник Света

— Конечно, не Митра.— Лицо богини помрачнело.— Он не пошел бы на это, даже если бы мог всерьез рассчитывать на победу.

— Кто же тогда? Нергал?

— Нергал… Да ты что! — воскликнула Деркэто и невольно рассмеялась.— Да он спит уже сотни лет, и ему дела нет до борьбы за власть!

— Тогда кто же?

— Ты слышал когда-нибудь о Владыке Страха — Ксотли? — Деркэто пытливо посмотрела Конану в глаза, но тот лишь кивнул, ожидая продолжения ее рассказа.— Так вот когда пала Валузия, были уничтожены My, Атлантида и Лемурия, Ксотли предложил Сету объединиться, чтобы изгнать Подателя Жизни из нашего мира. Он был уверен, что Великий Змей с радостью согласится, но ошибся. Он считал Сета бесспорным приверженцем Зла, а стало быть, своим естественным союзником и поначалу просто удивился, услышав отказ. Ксотли посчитал, что Отец Тьмы просто набивает себе цену, но когда понял, что это не так, ярости его не было предела.

— Чем же кончилось дело? — спросил Конан, понимая, что вряд ли эти двое просто так разошлись.

— Сет победил,— кратко ответила богиня.

— Это-то понятно,— отозвался Конан,— но что стало с Ксотли?

— Он укрылся в Кавернах Нижнего Мира.

— Что еще за Каверны? Ты хочешь сказать…

— Верно,— кивнула богиня,— опасность вовсе не миновала. Помня о нависшей угрозе войны, Сет готовился к ее отражению все это время. Я думаю, именно из-за постоянных забот он так изменился. Великий Змей просто не успевал следить за всем.

Конан задумчиво посмотрел вниз. Теперь уже не только небо, но и земля оказалась изрытой трещинами. Да и воздух стал суше и горячее. Из некоторых трещин поднимался пар, кое-где полностью закрывая землю белым облаком. Струя кипятка ударила в небо чуть дальше и правее, словно кто-то пытался попасть именно в них, да промахнулся. Горг тут же начал набирать высоту.

— Не волнуйся,— успокоила киммерийца Деркэто,— он летал здесь не раз, и ему тоже совсем не хочется свариться заживо. Кстати, о Владыке Страха. Я не удивлюсь, если узнаю, что этот любопытный невидимка — один из его демонов. Время от времени они забираются к нам, чтобы подсмотреть и подслушать. Но залезть в замок самого Сета, да еще когда он там…— Она недоверчиво покачала головой.— Такого еще не бывало. Впрочем, если Ксотли узнал о предупреждении, он может попробовать напасть, ведь сейчас Сету не до него.

— Но победа Посланца и для Владыки Страха обернется гибелью! — не удержавшись, воскликнул Конан.

— Это единственное, что немного успокаивает,— согласилась она.— С другой стороны, кто знает наверняка? Быть может, он хочет предложить свою помощь, чтобы выторговать себе место в новом мире.

— Ты это серьезно?

— Не знаю… Просто размышляю вслух. Не обращай внимания. Если дело обстоит именно так, Сет об этом позаботится. И о любителе тайком подбрасывать другим свои идеи тоже.

Полет между тем подошел к концу. Горг не удалялся от исполинской стены дальше чем на две-три сотни локтей, оставляя ее слева от себя.

— Нам нет смысла осматривать пещеру с этой стороны,— заметила Деркэто, хотя они были еще далеко от входа.— Она отличается от той, что ты видел позавчера, только размерами.— Конан кивнул.— Эта часть пути короче,— продолжила богиня, когда они вновь полетели вдоль дороги. Смотри! Впереди Огненная Река и Мост Сета — единственная переправа через нее.

Исходившее раскаленным паром русло Огненной Реки змеилось вдоль стены исполинской чаши Вилайета. Чуть дальше и справа раскинулось озеро, еще дальше — Священная Роща, за которой, Конан помнил это, располагался Храм Подателя Жизни, сооруженный гигантами, а внутри него — Алтарь Митры, который ему предстояло оберегать.

— Давай остановимся сразу за рекой,— предложил северянин, как только понял, где они находятся.

— Хорошо.

Деркэто, кивнув; дернула поводья. Горг расправил крылья и начал стремительно снижаться. Через несколько мгновений повозка коснулась колесами земли и почти сразу остановилась. Конан спрыгнул на землю и протянул руки, чтобы подхватить свою спутницу, но, хотя сердце богини радостно затрепетало, она отстранилась.

— Ишь ты какой скорый! — фыркнула она.— Такую честь нужно заслужить!

— Я готов, о прекраснейшая!

Киммериец склонился в шутливом поклоне и подал руку.

— Не смей называть меня, как Сет! — нахмурилась богиня, но руку все-таки подала.— Ненавижу этот титул! — Конан улыбнулся.— И не думай, что на меня подействуют эти штучки,— они хороши лишь для смертных! Кстати, для начала забудь их всех,— грозно велела Богиня Страсти, и лицо киммерийца исказила гримаса боли.

— Кром! — хмуро, но беззлобно выругался он.— Ты хочешь отобрать мои воспоминания?

— А если я потребую такую плату? — серьезно спросила она.

— Мудрецы говорят, что именно память делает человека человеком,— заметил Конан.— Да и как я могу забыть Белит, вернувшуюся из холода Серых Равнин, чтобы защитить меня? Или Зенобию? Кому, как не тебе, знать, что любовь ее оказалась сильнее смерти! Так как же я могу вычеркнуть их из памяти?

— Так вот ты какой, Конан из Киммерии прошептала богиня, глядя на молодого мужчину за плечами которого осталась жизнь, и какая!

Не сказав больше ни слова, Деркэто пошла прочь, а Конан долго смотрел ей вслед, потом пожал плечами и направился к Огненной Реке. Он остановился на обрыве и взглянул вниз: не меньше двух сотен локтей отделяло его от огненной поверхности, которая лениво шевелилась, словно густое тесто. Подобрав с земли невесть как очутившийся здесь кусок дерева, он бросил его в реку. Долго, неправдоподобно долго летела деревяшка, но едва коснулась огненно-рыжего потока, как вспыхнула призрачным белесым языком пламени и исчезла.

— Огонь настоящий.— Деркэто вернулась и теперь стояла рядом с киммерийцем.— По нему не пройти.

— Знаю.— Конан повернул голову направо, где вдалеке дымились две горы с округлыми склонами.— Она ведь от них берет свое начало?

— Верно! — Деркэто кивнула.— И называются они Груди Хали.

Конан хмыкнул:

— У кого-то из живущих здесь богатое воображение.

— За ними лежит царство Нергала,— пояснила богиня, оставив слова Конана без внимания.— Я никогда там не бывала. Уже много веков Повелитель Загробного Царства крепко спит,— в который уже раз повторила она,— но говорят, что единственный путь к нему проходит между грудей Хали. А еще говорят, что прежде Нергал был страстно влюблен в Богиню Смерти, но она потребовала, чтобы он сменил обличье и стал более походить на человека.

— И чем кончилось дело? — поинтересовался киммериец.

— Не знаю,— равнодушно ответила Богиня Страсти— и, думаю, никто не знает этого. Пойдем лучше посмотрим Мост,— предложила она.— Ручаюсь, ты никогда не видел ничего подобного!