Юлия Григорьева - По воле богов (СИ)

   - Ну, ты совсем, - возмутился Дорбери. - Хватит дурить, выпей со своими друзьями.

   - Нет, - Арман вновь отказался, отодвигая руку с протянутым стаканом. - Не хочу. Мне хорошо и так.

   - Как может быть хорошо без вина? - опешил Нерил. - Мой верный наперсник, ты слышал эту крамолу?!

   - Оставь его, зануда, - ответил Бониваль. - Пусть летает в своих облаках. Идем ко мне, там пьется лучше.

   - То есть мы теряем друга? - не пожелал отставать Нерил. - Ах, да, эта высокородная нюня жениться собрался. Нет, к Тьме все эти муси-пуси, я не сдамся на волю слабой женщине. Бони, дохлый арх, любовь забирает лучших из нас!

   - Полюбишь, тогда поговорим, - улыбнулся ему Арман и вновь вернулся к свиткам.

   - Арман, ты хотя бы поешь, - сказал Бониваль. - Ты ведь весь день голодный.

   - Он сыт любовью, - огрызнулся обиженный Дорбери.

   - Ты прав, - пожал плечами князь, - есть я совсем не хочу.

   - Арман, это не дело, - серьезно ответил Бони. - Мы не будем тебе мешать и уйдем, но ты поешь, я оставлю тебе. Любовь - прекрасно, но на ней одной долго не продержишься.

   Князь кивнул, соглашаясь с приятелем, и Бониваль подтолкнул Нерила к выходу, мрачно слушавшего диалог друзей.

   - Надеюсь, не собираешься удрать? - спросил он, буравя взглядом Армана.

   - Нет, я ведь дал обещание, - ответил тот. - До утра я никуда не денусь.

   - А знаешь, что забавно, Бони? - ядовито спросил у Бониваля молодой Дорбери. - Обещания, данные нам, он нарушает с легкостью. А здесь, смотри ж ты, держать собрался.

   - Хватит ревновать, Нерил, - насмешливо ответил Бони. - Главное, что не помчится никуда. Пусть работает, мечтает, витает в небесах. А мы пойдем и выпьем за безумие влюбленных.

   - Чтоб им гореть в огне, - фыркнул Нерил, и друзья покинули Армана.

   Он проводил их взглядом и вернулся к документам, честно изучал их какое-то время, но на третьем свитке вздохнул и отложил в сторону. Его мысли уносились все дальше от дворца лорда Одариана, возвращаясь на берег неспешной, но опасной реки. Куда он отправился, когда солнце еще не было в зените. Амулет, купленный у мага, надежно отвел глаза охране, скрыл от любопытных и ненужных глаз. А верный конь отнес его по указанному духом пути...

   ... Небольшой домик, который мог принадлежать семье небогатых обывателей, а не первой леди, появился из-за деревьев неожиданно. Юноша уже было направился к мостику, но остановился, понимая, что лорд Одариан не мог не защитить свою первую супругу. К тому же его предупредил отец, что старший сын лорда - маг, значит, и его защита могла лежать на жилище одинокой вампирши, добровольно покинувшей богатые чертоги главы клана.

   - Эль, - позвал молодой князь, вглядываясь в окна домика на другом берегу.

   Ему не хотелось давать ей шанс отказаться от встречи, но приходилось мириться с подобным положением.

   - Прекрасное создание ночи, - с улыбкой вновь позвал он.

   В одном из окон появилось лицо обычной вампирши. Она с явным интересом разглядывала его, а вскоре дверь открылась, и белокожая женщина показалась на пороге. Она снова посмотрела на юношу. Тот спешился и учтиво поклонился. Первая леди подошла к мосту и сжала перила тонкими пальцами.

   - Проезжай, человек, путь свободен, - сказала вампирша.

   Конь процокал копытами по деревянному настилу, ведомый хозяином. Арман снова поклонился.

   - Удачи во мраке, леди Одариан, - сказал он. - Не мог бы я увидеть юную леди Одариан?

   - Арман, - послышался тихий стон девушки, и она вышла к нему.

   - Увидел, - усмехнулась старшая вампирша и скрылась в доме, оставляя дочь своего мужа наедине с человеком.

   - И век бы смотрел, - произнес Арман, не сводя восхищенного взгляда с юной вампиршы в легком алом платье.

   Она нервно теребила ворот, не поднимая смущенных глаз. Легкий румянец играл на нежных щеках девушки, делая ее так похожей на человеческую женщину.

   - Ты прелесть утра, - улыбнулся князь, убирая с лица черную прядь.

   - Ночью ты называл меня иначе, - ответила она, взглянув на него.

   - Чудо ночи, прелесть утра, радость дня и отрада вечера, все ты, милая Эль, - сказал он, приподнимая ее голову за подбородок и вынуждая взглянуть себе в глаза.

   - Зачем ты это делаешь? - спросила она, вымученно глядя на молодого мужчину.

   - Зачем люблю тебя? - переспросил Арман с улыбкой.

   - И говоришь мне эти слова зачем? - Эль встретилась с взглядом синих глаз, и в который раз подумала, что таким глубоким бывает только море.

   Он взял ее за руку и повел прочь от дома. Вампирша не сопротивлялась, позволяя их пальцами переплестись. Арман посматривал на нее с теплой улыбкой. Эль украдкой поглядывала на него, вряд ли замечая, что тоже улыбается. Когда густой кустарник скрыл их, молодой князь выпустил повод коня и привлек к себе смущенную девушку.

   - Эль, - позвал он, и она подняла на него взгляд.

   - Ты должен уйти, - произнесла она, оплетая его плечи руками, противореча сама себе.

   - Я должен видеть тебя, значит, уйти не могу, - не согласился Арман, пропуская сквозь пальцы ее волосы.

   - Но ты скоро уедешь, а я останусь. Ты играешь со мной, отравляешь каждым словом, каждым взглядом, - тихо ответила она.

   - Ты не веришь мне? - понял он.

   - Как я могу тебе верить? Ты ведь человек, - Эль провела ладонями по широкой мужской груди, затянутой в замшевый камзол, но даже под слоем одежды она ощутила биение его сердца.

   - Да, человек, - согласно кивнул он. - Человек, вампир - всего лишь названия расы. Разве это может быть помехой тому, что мое сердце готово выскочить из груди, когда я вижу тебя?

   - Человек, ты все время смущаешь меня, - воскликнула она, заливаясь румянцем. - Это всего лишь слова. Слова - все равно, что вольный ветер. Сейчас он здесь, а через мгновение уже умчался.

   - Чем доказать тебе мою любовь? Хочешь, поклянусь этой рекой...

   - Чьи воды убегают вслед за ветром? - Эль с легкой насмешкой посмотрела на юношу.

   - Небом, землей, солнцем, своей жизнью клянусь, что для меня более не существует женщин, кроме тебя, Эль. - Жарко воскликнул Арман.

   - И все равно слова, - улыбнулась она.

   Арман задумался и счастливо улыбнулся. Он снял с пальца перстень с синим камнем, взял руку девушки и надел на средний пальчик. Перстень был ей безнадежно велик, но она сжала пальцы, не позволяя ему соскользнуть, и изумленно посмотрела на молодого князя, опустившегося на колени.

   - Пусть наша свадьба станет доказательством моей любви, - сказал Арман. - Согласна ли ты стать моей женой, мое чудо?