Андрей Прусаков - Рождение героев

Путь до холмов они прошли молча. Это были огромные, покрытые редкой травой барханы. Сухой ветер проносился над ними, выстраивая миллионы песчинок в ступенчатые извилистые узоры. Шенн первым вскарабкался наверх, и Далмира услышала его призывный крик.

– Что случилось? – по колени утопая в песке, она не без труда взобралась на бархан и увидела такую же унылую степь, расстилавшуюся пред ними. И зачем он кричал? Далмира не сразу заметила извилистую полоску, выделявшуюся на оранжево-желтой равнине. И тоже удивленно вскрикнула:

– Это дорога, Шенн! Дорога! Бежим!

Они сбежали с холма и, приблизившись к дороге, изумленно замедлили шаг. Действительно, похоже на дорогу, но какую! По ширине она могла соперничать с рекой, через которую они перебрались! Ни трава, ни растения не росли на выжженной солнцем и утрамбованной до каменной твердости земле, являя разительный контраст с пустынной, но все же покрытой хоть какой-то растительностью равниной.

– Какая огромная тропа! – произнес Шенн. – Какие же звери по ней ходят? Нам лучше уйти отсюда, Далмира!

Он не понимал, чему она радуется. Люди не могли протоптать такую тропинку – зачем? Местность здесь ровная, встречавшиеся им холмы невысоки и редки. Можно свободно идти, куда захочешь, и тропинки не нужны. «Это тропа на водопой, – подумал Шенн, – вот только кто протоптал ее?» Вдруг он заметил что-то и, нагнувшись, оторвал от земли кусок засохшего помета. Он размял его пальцами, наметанным взглядом отметив кусочки непереваренной травы. Это уже лучше, выходит, огромные твари травоядные и вряд ли набросятся на них первыми…

– Смотри, Шенн! – громкий крик девушки прервал его размышления.

Шенн вскинул голову: огромная туча пыли надвигалась со стороны реки. Далмира всматривалась в нее, пытаясь понять, что это: пыльная буря или огромное стадо животных, бредущее куда-то? Если животные, может, на этот раз им повезет, и удастся убить хотя бы одно…

Шенн с тревогой разглядывал странное облако, затем повернулся к Далмире и указал в ту сторону:

– Идем за ними! Если это животные, то вряд ли хищники – они стадами не ходят. И помет у них другой. Идем, здесь мы просто умрем от голода.

Она кивнула. Шенн говорил на жуткой смеси своего языка и нескольких выученных слов, но она поняла. Надо рискнуть.

Они снова побежали. Животные двигались быстро и, к счастью, в их сторону. Решив срезать угол, Шенн и Далмира пробежали между холмов, и замерли от открывшейся глазам невероятной картины…

Огромное строение из светлого дерева, непохожее ни на что виденное Далмирой прежде, двигалось по пустыне, поднимая клубы пыли, и гул движущегося дома напомнил ей отзвук камнепада. Шенн никогда не видел домов, в Лесу никто ничего не строил ни из дерева, ни из камня, жили в шалашах, норах, на деревьях. И потому вид гигантского сооружения вызвал у него почти благоговейный ужас. Шенн принял дом за огромное чудовище и схватил Далмиру, пригибая к земле:

– Чудовище заметит нас!

– Да отпусти же ты! – вырывалась девушка. – Это люди! Пойми, Шенн, там – люди!

Она была поражена, как никогда в жизни! Далмира видела черные проемы окон в стенах движущегося города, видела гигантские вращающиеся колеса, но сейчас все удивление меркло перед единственной мыслью: там, внутри – люди! Люди!

С огромным трудом она заставила дикаря следовать за собой. Шенн двигался неохотно, всем своим видом выказывая желание немедленного бегства, и Далмире пришлось тащить его за руку:

– Иди же! Быстрее! Дикарь, ты что, домов никогда не видел? Ну, пусть огромный, на колесах, но все же это дом, Шенн, понимаешь, дом! И внутри люди! Они помогут нам.

Шенн видел, что Далмира хочет нагнать это жуткое чудовище. Зачем? Ему было страшно, но ведь было страшно и перед рекой, а он смог победить ее. И быть может, она видела такого зверя и знает, что он не опасен? После некоторых колебаний он позволил себя убедить и побежал рядом с девушкой. Бежать с холма, а затем по вытоптанной земле было нетрудно и даже приятно, ноги сами неслись вперед.

Они приблизились к чудовищу на расстояние броска дротика, и Шенн не поверил глазам. У чудища не было лап, вместо них по земле катились огромные деревянные болванки. Они были действительно из дерева – Шенн различил характерные полоски распиленной древесины. Еще отчетливей стал слышен странный звук, какие-то размеренные удары, от которых сотрясалась земля. Шенн почувствовал эту дрожь даже через сандалии. Затем зверь зарычал, и Шенн в ужасе упал наземь.

– Вставай, что с тобой? – Далмира потянула его с земли. – Это трубил рог! Они заметили нас!

В боку зверя приоткрылось окошко. Оттуда высунулась голова, и зычный голос что-то прокричал, но циклопический город не останавливался, продолжая катиться дальше. Далмира не расслышала слов, но человек из окна указал рукой куда-то вниз. Он приглашал их внутрь! Девушка дернула Шенна, из последних сил таща за собою:

– Идем же! Они зовут нас! Быстрее, Шенн!

Шенн крепче сжал заостренную палку – свое единственное оружие, и подчинился спутнице. «Если она не боится, значит, знает, с чем имеет дело, – думал он, спеша за ней. – Не показывай страха, Шенн, не теряй лица, Зверь», – бормотал он, двигаясь вслед за девушкой. Путники с трудом догнали катящееся строение, и нависшие над головой высоченные борта сухопутного корабля невольно заставили Шенна втянуть голову в плечи.

В борту деревянного монстра откинулась дверь, и выглянувший наружу человек махнул рукой, снова что-то прокричав. Путники прибавили ходу, хотя и так бежали на пределе сил. Невероятных размеров колеса вращались рядом, одно неосторожное движение или падение – и циклопические жернова раздавят, как букашку.

Откинувшаяся дверь висела, подобно лестнице, и достаточно низко, чтобы бегущие смогли уцепиться за нее. Шенн подсадил Далмиру, затем вскарабкался сам. Ожидавший у проема человек впустил их внутрь и, потянув за веревку, поднял дверь и закрыл проем.

Сразу стало темно. Более привычный к полумраку леса Шенн сумел разглядеть, что они находятся в небольшой комнатке с большим проемом, ведущим куда-то внутрь гигантского дома. Нос юноши уловил множество незнакомых прежде запахов, а уши тотчас заложил странный, еще более ощутимый, чем снаружи, гул.

Человек, впустивший их, стоял неподвижно, бесцеремонно разглядывая пришельцев. Он совершенно их не боялся, и Шенн понимал, почему: на его запястье болталась внушительная дубинка с шипами, сделанными из того же материала, что и заколка Далмиры. Удар такой дубины с легкостью разобьет череп, как перезрелый орех. Встретивший их был невысок и пузат, длинные сальные волосы закрывали уши и спускались до плеч. Одет был в кожаную рубаху и широкие штаны из материи, державшиеся на красивом узорчатом поясе. Обитатель дома на колесах подошел к Шенну, взялся за его палку и попытался вырвать из рук. Шенн не отдавал.