Александра Салиева - Прокляты и забыты

Преодолев спуск на три этажа и пройдя через просторный холл, мы вышли на улицу.

Я обернулась на здание из белого камня, украшенное одиннадцатью башнями, эркерами, галереями, зубцами и каменными химерами. Замок был огромен, грандиозен и поражал своим величием. По правую сторону крепости располагался парк с большим ангаром, из которого слышился рев каких-то животных. По левую сторону — большое поле с идеально ровной травкой, явно служившее тренировочным полигоном. Именно туда и повел меня магистр.

— Черный цвет — для стандартной боевой формы академии. Ее носят маги, которые закончили четырехлетний курс обучения. На рукаве каждой формы есть руны, обозначающие специализацию. Если не разбираетесь в письменности, то можете запомнить по цвету: целительство — зеленые, некроманты — фиолетовые, ведьмачество — коричневые, артефакторы — синие, демонологи — серые.

В воздухе пахло озоном. С темного неба настырно моросил дождь. Он поливал территорию, освещенную только магическим плетением, переливающимся различными оттенками. Два из них я совсем недавно видела в своем странном сне из первого видения, которым одарил меня до боли знакомый незнакомец — лазурно-бирюзовый и огненно-оранжевый. Помимо них, еще был фиолетовый, серый, зеленый, коричневый и синий. Магический контур шел вдоль сторожевых башен и стен, расположенных по всему периметру академии. Он был огромен. Оглядевшись по сторонам, я так и не смогла определить его границы. Единственное, в чем я была уверена, — мы находились внутри этого невероятного купола.

— А красные? — деловито поинтересовалась я.

— Красные нашивки — для командиров. Белая — у главнокомандующего, — он с легкой усмешкой добавил: — Если быть точным — у главнокомандующей.

Магистр проводил взглядом идущую быстрым шагом Веронику в черной форме, на правом рукаве которой переплетались огненно-оранжевые и белые руны.

На полигоне уже находилось более ста человек. Люди разбились на несколько групп — по цветам рунических нашивок. Через минуту снова взвыла сирена. Как только сигнал затих, Вероника заговорила — громко, холодно и властно:

— Доброе утро, господа маги.

Она отыскала взглядом Аврору. Девушка стояла перед группой некромантов. На ее форме красовались красные, фиолетовые и лазурно-бирюзовые нашивки.

— Сейчас что, разнарядка будет? — шепотом полюбопытствовала я.

— Нет. Сейчас попадалово будет, — также шепотом ответил мне командующий артефактор.

Тем временем главнокомандующая с пренебрежительной усмешкой посмотрела на пары магов, стоящие перед каждой группой.

— Вчера, в отсутствие командующих, ответственными за дисциплину были назначены старшие отрядов, — продолжила она речь.

— В смысле? — обратилась я к Азарию за комментариями.

— Вчера все командующие с небольшой группой магов отбыли в земное измерение устранять прорыв, а остальные тут несанкционированную вечеринку с умертвиями устроили. Сегодня отрабатывать придется, — тихонько объяснил Азарий.

— Так вот, у меня к вам, ответственные за дисциплину господа Старшие, только один вопрос, — и тут над территорией пронесся громогласный рык. — ГДЕ СЕДЬМОЙ КОРПУС?!

Я, приоткрыв от удивления рот, наблюдала за тем, как десять стоявших перед Вероникой мужчин стремительно краснеют, бледнеют, но упорно молчат, прицельно уставившись на свои ботинки.

— КТО?! — не успокаивалась Вероника.

Блондинка испытующе сверлила взглядом тех, кому придется отвечать, хоть они и молчали, как партизаны. Господа маги уже почти позеленели и посинели, но заговаривать не собирались, понимая, что если откроют рты, то отвечать придется не только перед архимагом стихии огня.

— Хорошо, — внезапно смилостивилась Вероника и елейным голоском продолжила: — Господа некроманты, я даю вам один час на восстановление оружейной. Иначе, — стальные нотки все же проскользнули, — я разрешу архимагу Нестерр проводить практикумы для адептов с вашим участием.

И тут почему-то все, кроме демонологов, облегчённо вздохнули, а жертвы репрессий, наоборот, напряглись, косясь в сторону людей в форме с серыми отметками.

— Значит, все-таки твои люди, Даниэль, — произнесла Вероника твердо.

Ветер растрепал ее золотые пряди, но то, насколько торжествующе засверкали золотисто-карие глаза, увидели все.

— Это как она определила? — не поняла хода рассуждений я.

— Все просто, — Азарий следил, как довольная Вероника, сложив на руки груди, наблюдает за гневно шипящим на демонологов Даниэлем. — Проще всего обвинить некромантов, потому что их месть — самое жуткое, что только может быть. Ну, ты знаешь, убьют, поднимут, снова убьют. И так — пока не надоест, — расплылся в очередной улыбке маг.

Внезапно некроманты стали мне как родные. Вспомнились собственные слова о расправе, сказанные Александру перед тем, как тот собрался отдать мои ювелирные украшения.

«Уважаю людей, похожих на меня», — подумала я.

Разнос на этом, видимо, закончился, люди стали потихоньку расходиться. К нам подошел магистр Риус, тот, который на три минуты младше.

— Как дети, ей-богу. Мои адепты на такое уже давно не ведутся, — сказал Ян.

— Ага, не зря Вероника ими пугала, — съязвил в ответ Азарий.

— Весело у вас тут, — невольно сказала вслух.

Мое любопытство насытилось, и я только сейчас сообразила, что вообще-то не должна здесь находиться.

— Где Джеймс? — добавила я.

Тут же Ян сменил выражение с беззаботного на крайне серьезное и сосредоточенное.

— Тебя прокляли «печатью анчара». Выбора не было, нам пришлось вернуться и взять тебя с собой. Для твоего же блага. Ты же знаешь, что в том энергетически мертвом измерении наши силы сильно ограничены. А Джеймс… ты и сама понимаешь. Шансов было крайне мало.

Ян взял меня за руку, словно боялся, что я сейчас устрою истерику, и повел обратно в здание. В какой-то мере он был прав: хотелось кричать, ругаться, плакать. Но я сдержала себя, потому что помнила: лучше иметь каменное сердце, чем живое, но разбитое вдребезги.

Азарий остался на полигоне.

Мы с Яном прошли несколько одинаковых коридоров и оказались в огромном зале. Пол из черного мрамора, стены из светлого камня, украшенные разноцветными фресками, две широкие лестницы заканчиваются просторными коридорами-балконами, с которых виден зал, в котором мы сейчас находились. — Его мягко освещали шарики, парящие под самым потолком. Несколько десятков длинных обеденных столов, полных еды. За ними — молодые девушек и парни в разноцветных мантиях; они с любопытством разглядывали меня.