Дмитрий Дашко - Враг всего сущего

— Для точного определения причины смерти нужно что-то от тела барона. Клок волос, кусочек кожи или обломок ногтя, а еще лучше все вместе. Причем стоит поспешить — еще день-два и я уже ничем не смогу помочь.

Я брезгливо поморщился, но это чувство быстро прошло — стоило вспомнить, что достать любое из вышеперечисленного будет проблематично. Баронесса — не помощник, придется идти на риск. Я погрузился в обдумывание плана проникновения в фамильную усыпальницу барона, а Алур с нездоровым интересом начал исследовать картину с зеленым квадратом. Он смотрел на нее с разных сторон и так, и эдак, ковырял ногтем краешек полотна, в какой то миг показалось, что маг нюхает лак, которым была покрыта картина! Довольно интересный подход к живописи. Наблюдая за странной активностью старика, я совершенно не мог сосредоточиться. В конце концов, раз старику понадобилось потрошить труп, пусть идет со мной.

— Алур, отстань от несчастного квадрата. Можешь меня не благодарить, мы с тобой отправляемся на дело — навестим недавно умершего.

— А я-то зачем?

— Для страховки — вдруг ногти не так отрежу или волосы неправильно отстригу. Я такими вещами сроду не занимался и второй раз к покойнику не пойду. Бросай любоваться на этот дурацкий «квадрат», скоро дырку глазами просверлишь.

Оторвавшись от картины, маг довольно покачал головой и пробормотал себе под нос, что теперь-то знает, как этот художник странствует между мирами.

— Знаешь, Гэбрил, когда-то нам очень пригодились знания по перемещениям в иные миры. С ними люди победили злейших врагов.

— О чем ты?

— Да так, Гэбрил. Не бери в голову. Это было очень давно.

Я подошел к картине, зачем-то поскреб ее пальцем (вот зараза!), непонимающе пожал плечами и вернулся за стол.

Поместье фон Боммов представляло собой крепкий орешек для нежданных гостей, решивших посетить его без ведома хозяев. Я накидал приблизительную схему по памяти, получилось довольно грубо и условно, слишком много белых пятен. Да и не было никакой информации об охране, наличии собак, месторасположении комнат, о возможных магических ловушках.

Многие дворянские дома передают по наследству всевозможные артефакты, доставшиеся от предков, живших в те времена, когда маги за деньги накладывали охранительные заклинания на замки, запоры и двери. Хотя постойте, что-то я разошелся, нам нужна всего лишь родовая усыпальница, а не главное здание поместья. Усыпальница, по словам баронессы, расположена позади дома, где-то в конце сада. Поразмыслив над этим, я поднялся и начал собирать необходимую экипировку.

Отмычки, миниатюрная фомка, веревка с кошкой, небольшой масляный фонарик и комплект, состоящий из черной куртки, плаща с капюшоном и перчаток. Думаю, это все, что необходимо для проникновения в усыпальницу.

Маг с удивлением смотрел на сборы. Его несказанно мучил вопрос: откуда у меня взялся арсенал, уместный скорее для грабителя, чем для частного сыщика. Ответ простой: часть коллекции осталась с тех времен, когда я сбежал из сиротского приюта, после чего четыре года провел на улице, превратившись в мелкого воришку. «Добрые» дяди из гильдии воров научили обращаться с отмычками и орудовать фомкой. Кто знает, чем бы все закончилось, но однажды я попался. Полицейские застали меня прямо на месте преступления с фомкой в одной руке и дужкой замка в другой. Дружки, позабыв о воровской солидарности, сбежали, не предупредив об облаве.

В то неспокойное время королевство воевало и остро нуждалось в пушечном мясе, поэтому по приговору суда каторжные работы заменялись службой в армии. Несколько лет я служил в пехоте, потом меня зачислили в штат полка Диких Псов, который занимался разведкой и диверсиями в тылу врага. Там за мое обучение взялись сержанты-инструктора, тертые калачи и мастера своего дела. Не скажу, что добился больших высот, но приобретенных навыков вполне бы хватило, чтобы сделать хорошую карьеру в гильдии воров. Фонарик и спецкомплект оставил на память, когда после войны полк расформировали, а солдат отправили в запас.

Выругавшись, хлопнул себя по лбу: чуть не забыл перочинный нож, чем буду отрезать необходимые компоненты, не зубами же обгрызать у покойника ногти?.. Хорошо хоть вспомнил вовремя! Нож благополучно перекочевал за отворот сапога. Взглянув на часы, опустился на раскладушку (времени до наступления темноты было в избытке) и предложил магу:

— Поспим чуток: нужно быть сумасшедшим, чтобы лезть в баронское поместье раньше полуночи. Подождем, пока все спать лягут, и нагрянем.

Маг осмотрелся по сторонам.

— Но у тебя только одна раскладушка. Где я буду спать?

Поворчав для виду, я уступил старику спальное место и вновь взгромоздился на стол. Еще немного, и на вопрос о том, какое у меня постельное белье, я буду отвечать: «А что это такое?»

Я накрылся курткой, ноги все еще гудели от сегодняшних походов по городу, и моментально заснул. Проснулся оттого, что в окно барабанил проливной дождь, за стеклом царила абсолютная темнота, лишь редкие уличные фонари освещали мостовую. Дождь был весьма некстати — на размокшей почве следы от ног видны, как чернила на бумаге. Я растормошил сонного мага и, проклиная все на свете, начал собираться. Распихав инвентарь по многочисленным карманам любимой черной куртки, я в сопровождении мага покинул такую уютную на фоне творящегося за окнами погодного безобразия контору.

Нам повезло: случайный кэб, возвращавшийся от клиента, среагировал на поднятую руку и остановился. Цену кэбмен задрал несусветную, но, раз баронесса обещала оплатить все расходы, я согласился. Мы с удовольствием разместились на кожаном сиденье.

Я назвал адрес, кэбмен понимающе кивнул и дернул за поводья. Кэб мягко тронулся с места и постепенно стал набирать скорость. Легкое мерное покачивание действовало расслабляюще, я снова прикрыл глаза, но спать не стал, зато Алур вовсю посвистывал носом. Мы ехали к дому, который располагался неподалеку от поместья фон Боммов, я тем временем погрузился в размышления, и вовсе не о предстоящем деле.

На какой-то миг окружающий мир перестал меня интересовать. Кэб стучал колесами по мостовой, маг дремал, сложив руки на животе, а я думал о своем доме. У каждого человека должен быть дом, в который он стремится попасть после работы, чтобы отдохнуть от забот, сбросить накопившийся за день груз проблем. Но почему я так мало бываю в нем, вот уже почти целую неделю практически живу в конторе и даже не помышляю о ночевке в родных стенах? Тяжело приходить в дом, где тебя никто не ждет, где холодные стены, давно не топленный очаг, на кухне, наверное, уже повесилась последняя мышь. Я невесело улыбнулся.