Владимир Кучеренко - Возвращение Легенды

- Ш-ш-ш. Я опасная кобра! Ш-ш-ш".

Глава 4

Мидо

- Здравствуй, Олика! Как я рад тебя видеть, моя коро…

Дочка старосты не дала договорить, резко приложив указательный палец к моим губам.

- Тс-с. Достаточно: "Здравствуй, Олика! Рад тебя видеть!" Мы же договаривались: без ласковых обращений. По крайней мере, на людях. О том, что я твоя любимая, милая, нежная, рыбка, дорогая или даже бесценная - будешь информировать меня наедине. Ага?

- Да помню. Но я другое хотел сказать?

- Конечно, "моя королева" - это другое. Или ты так приветствуешь всех встречных девушек.

- Нет, ты не дала договорить мне слово "корова".

- Вот это комплимент! Спасибо!

- Да нет же! Давай начнём сначала.

- Хорошо. Вот я иду, задумалась, совсем не замечаю, как преследуешь, громко шурша кустами. Вот хрустнула ветка, и ты внезапно выскочил с довольной рожей. Делаю вид, что всё произошло внезапно и немного вздрагиваю от неожиданности. Твоё слово.

- Здравствуй, Олика! Как я рад тебя видеть!

- Привет, Мидо. Взаимно.

- А почему так кисло? Чем-то обеспокоена? Или оскорбил кто?! Так скажи, я с ним быстро разберусь.

- Не говори глупостей. Кто может обидеть "боевую девку"? Да ещё зная, что на её защиту кинется преданная стайка ещё не свирепых псов, но уже показывающих зубки щенков.

- Но я же вижу, что ты расстроена.

- Стоп. Не заговаривай зубы. Кажется, ты жаждал поведать что-то насчёт твоей "королевы-коровы"?

- Ах, да. Моя корова повалила забор и сбежала к вам на задний двор.

- Неубедительно выкрутился.

- Слушай дальше. Пока я оттягивал эту скотину от сенника, услышал тайный разговор твоего отца и королевского гонца.

- Продолжай.

- Король Констаф собирается идти войной на Генурга пятого.

- Он давно об этом кричал. Но дальше угроз его смелости не хватало. Потому что у Генурга, как ты сам говорил, непомерно сильная армия. И хорошие отношения с оружейниками гномов.

- Теперь всё серьёзно.

- С чего ты взял?

- Во-первых, официально гонец доставил какие-то бумаги, касающиеся изменения налогов. О чём Фатун позже объявит на площади. Во-вторых, разговаривали они шёпотом. В-третьих, человек короля сказал, сам велел держать эту информацию в секрете, и быть готовым, по первому требованию Констафа, предоставить с нашей деревни полтораста воинов.

- Ничего себе! Это ж половина взрослых мужчин Заозёрья!

- В-четвёртых, поступивших в армию короля за счёт казны полностью оденут, вооружат и даже станут выплачивать жалованье в размере пяти медяков в день!

- Есть ещё и в-пятых? - догадалась и пристально посмотрела на меня Олика.

- Да. Мне вот-вот стукнет семнадцать. А значит, я тоже смогу пойти на службу к королю.

- Зачем?

- Чтобы в бою применить перенятую у тебя науку. Доказать что я уже не мальчик, а мужчина. А после войны возьму тебя в жены.

Свирепый взгляд любимой, подсказал мне, что ей почему-то не нравится эта идея.

- Теперь слушай сюда, дружок. Во-первых, я готовлю тебя и остальных парней не в армию наёмных убийц, а для защиты родины; во-вторых, не так уж многому вы и научились. В-третьих, записавшись добровольцем, ты докажешь, что являешься не умным рассудительным мужчина, готовый стать опорой семьи, а глупым пацаном, жаждущим добиться славы в Войне. В-четвёртых, если погибнешь, я себе этого не прощу.

- А ты причём? Это моё самостоятельное решение.

- Притом. Буду корить, что не сумела тебя, дурака, образумить.

- Но, Олика. Я уже решил. К тому же…

- Замолчи, не хочу слушать очередную браваду о том, как романтично завоёвывать чужие земли и разорять дома мирных жителей. Ответь мне, перед тем, как сжечь очередное поселение, солдаты обычно насилуют женское население - чьих-то малолетних дочек, беременных жён, сестёр, матерей. Зачастую происходит это на глазах пленённых или рядом с трупом родного мужчины. Подумай, ты в состоянии отобрать жизнь у сына чьей-то матери? Сможешь зарубить чьего-то отца и оставить сирот? Ты готов к таким подвигам?

Мне нечего сказать. Яркие краски плана сделать карьеру военного, добиться высоко положения в обществе и вернуться с победой, меркли на глазах.

- Нет, Олика. Мне представлялось это чем-то вроде опасного, но интересного приключения. Может, ты всё-таки преувеличиваешь? И твои страхи связаны с долгим пребыванием в плену у орков?

- Поверь, люди ничем не лучше. Разве что не едят поверженных. Одно дело сражаться за отчизну, совсем другое быть захватчиком.

- Я хотел поступить глупо. Прости. Теперь даже если меня заставят идти на ту войну, обещаю, что сбегу в лес.

- Так-то. И ещё есть в-пятых.

- Слушаю, - пробурчал я, уныло рассматривая муравьёв под ногами.

- Иди ко мне, - крепко обняла меня дочка старосты, поцеловала в щёку и шепнула: - В-пятых, я люблю тебя и не хочу потерять!

- Что ты делаешь, нас же могут увидеть?

- Тебе не нравится?

- Очень. Но ты же сама говорила…

- Тогда сделаем так, - покрепче схватила меня Олика, выполнила бросок через бедро, перешла на удушающий захват и назидательным тоном произнесла: - Запомни: хороших войн не бывает. Это всегда чьё-то горе. Понял?

- Хр-р, дха, - прохрипел я.

- Повтори! - ослабила захват дочка старосты.

- Любая война - это плохо.

- Молодец, - снова чмокнула меня и помогла подняться девушка.

- О! Вы уже и тут приёмы отрабатываете? - спросил внезапно появившийся Ресл.

- Ага! - кивнула Олика.

- Привет, Ресл. Куда спешишь? - потирая ушибленное плечо, поинтересовался я.

- Разве не слышите большой барабан?

Действительно над деревней разносились глухое: "Бум! Бум! Бум!".

- Народ собирают на площадь. Фатун объявит важные новости. Говорят они связаны с приездом королевского гонца, - сообщил друг, - Идёте?

- Конечно! - ответил я, потом притянул за руку подругу и тихонько, чтобы не услышал Ресл, произнёс: - Олика, сегодня особый день! Счастливый. Я запомню его на всю жизнь!

- Почему? - не поняла дочка старосты.

- Ты призналась мне в любви.

Базирог

- Блин, никак не получается произнести заклинание, не глядя на своё отражение, - сетовал человек.

- Сконцентрируй внимание только на буквах. Ведь в прошлый раз у тебя получилось, - посоветовал я.

- Тогда условия открытия Врат мне были не знакомы. А теперь, когда знаю, что Проводнику запрещено видеть себя в зеркало, глаза сами косятся, куда не следует.

- А если повернуть диск так, чтобы в нём отображалось не его лицо, а что-нибудь другое? - предложила Теона.

- Солнце, ты же прекрасно знаешь, что так нельзя, - ответил Серый.