Ростислав Марченко - Вторая жизнь-3

   Была захвачена богатейшая добыча, хотя и в большинстве состоявшая из доспехов и вооружения. Некоторое количество монет и ценностей погоды не делали, тем более что моим подчиненным и соответственно мне их достались крохи, мы не участвовали в грабеже лагеря герцога, а замковые действительно пошли на вылазку налегке. Разве что с сэра де Мор и его сыновей сняли немного золота, золотые шпоры Мика притащил мне.

   Теоретически, захват большого числа хорошего доспеха толкал на простые действия по перевооружению бюджетников в коже. На практике данные действия всегда сталкивались с определенным противодействием самой боеспособной части воинов, не желавших давать милостыню без особых на то причин.

   Боеспособность неотрывно связана с временем затрачиваемым на тренировки с оружием и стоимостью самого вооружения, связанного как с ударными возможностями так и защищенностью владельца, поэтому свалить воина в хорошем доспехе обычно удается только такому же. Естественно, коли, мы в море ходим грабить, а не развлекаться, нормальный среднестатистический хольд очень косо смотрит на подарок кольчуги с убитого им человека типу носящему комплект вооружения ценой в несколько раз дешевле. Собственно и правильно, почему он должен терять деньги? Но слишком поощрять капиталистические тенденции не было в моих интересах, поскольку мне реально нужно было увеличить боеспособность всех моих подчиненных, чтобы компенсировать потери, например.

  Тут помогало то, что добычу мы уже взяли богатейшую, но поход и близко не был близок к завершению. В результате я пришел к выводу, что правильное пиратство - это в первую очередь учет. В той же ратуше я нашел подходящий гроссбух и элементарно зачел стоимость вооружения в счет добычи каждого нуждающегося, оценив каждый предмет вооружения при помощи комиссии из тех же первых лиц дружины. Нескольким воинам, правда, выдав доспех, воспользовавшись правом призового фонда, они заслужили, скрипя зубами, но сие признали все. Для бедноты это было явным дополнительным стимулом проявлять себя, на возможность чего я и намекнул. Хольды поняли мою мысль, хотя она и не доставила удовольствия их жадности, но смирились. Я был в своем праве. Тем более что чересчур хитрых или трусоватых никто скопом поощрять не собирался, хрен им, а не зачет при разделе.

   В общем, перевооружение подчиненных прошло успешно. У приятелей впрочем, тоже. Пока же нужно было срочно обсудить дальнейшие планы. Короче говоря, нужно было решить, кого следовало брать в оборот дальше, замок или Герцога, коли он по глупости своей с острова не ушел. Логика вещей требовала уничтожить войско, замок после потери основной части гарнизона никакой опасности в плане вылазки не представлял, там действительно осталось около ста человек, плюс кое-как вооруженные шпаки, я, как начальник разведки нашей банды допросил пленных. Но можно было работать и от противного, чтобы вынудить противника (герцога) на активные действия. Вторично атаковать лагерь было глупо, по донесениям разведки люди работали как пчелки. Можно было конечно, как немцы под Курском ломиться в закрытую дверь, но потери нам компенсировать было очень проблематично, приходилось экономить каждого солдата, полевое сражение, без чужих укреплений на поле было в данном случае выгоднее. Хотя герцог и доставил на остров лошадей, похоже он рассчитывал на свою кавалерию. Кстати и зря, на мой взгляд.

   Хорошенько все обдумав, Бруни принял решение добить герцога, штурм замка излишне усложнял ситуацию, я как главный разведчик, со своими подчиненными должен был заняться разведкой боем и мотанием противнику нервов, чтобы хочешь не хочешь, но привести к мысли что лучше бы попытать судьбу острова в поле. Как можно быстрее. Мы дружно сомневались, что план прибрать к рукам весь архипелаг, на данном этапе операции ясен противнику. Даже для меня самого периодически казалось, что такой замысел уж слишком крут для имеющихся сил и средств. Допив вино, все разошлись.

   Блокировать замок и продолжать швырять камни остался Хадд, с небольшой частью своих подчиненных и ходячими ранеными, последние в основном контролировали хашар. Гарнизон видимо смотрел на свои перспективы с большой тоской, закрытая надвратная площадка зияла проломами, лучники противника вообще ушли со стен, камни посбивали примерно треть зубцов на стене. Разве что сами ворота пострадали не слишком сильно, большой требучет ставить прямо напротив них не рискнули, и правильно сделали. Покойный рыцарь поставил на башни и надвратную площадку видимо почти все свои стрело и камнеметы. Даже передвижной мелочи эти машины изрядно осложняли работу, несколько камнеметов вообще пришлось разобрать, потери среди хашара тоже были приличны. Сами ворота были все-таки достаточно серьезно повреждены и грозились быть выбитыми достаточно быстро, хотя на месте леди де Мор я бы их завалил всяким дерьмом. Как мы все подозревали, что и было проделано.

   К слову сказать, хашар к концу осады, когда определился победитель и пошли большие потери со его стороны, определился с мироощущением и счел главными врагами соотечественников не желающих сдаваться, а не нас, злобных орков. "Стокгольмский синдром" во всей красе, ха! Тем более что орки были близко, а люди далеко. Мы могли пустить пленных под нож в любое мгновение, шансы погибнуть от стрелы защитника замка были куда меньшими. Кто же признает, что добросовестный труд на благо захватчиков орков основан на страхе каждого конкретного человека, а не на его уме, оценке ситуации и правильной расстановке приоритетов? Пленные, после того как их повязали кровью и вполне конкретными действиями, сами удавят человека решившегося организовать мятеж, например. Что собственно ночью и произошло.

   Пленные, из гарнизона замка отправленные в хашар попытались организовать подпольную организацию, начав с диверсий на камнеметах. Хватило их ровно на один, да и тот исправили через час. Их сдали сразу, разумеется, сдали люди, делившие с ними чашку супа и корку хлеба. Для самооправдания, герои, разумеется, нашли множество причин, главной из которых конечно оказалось социальное положение преданных людей. Эти ублюдки служили страшному сатрапу, хозяину острова, выжимали из бюргеров для него налоги и даже смели при случае разбивать им головы в драках в тавернах.

   Я искоса посматривал две стоящие в строю передо мной кучи дерьма и думал, что с куда большим удовольствием сделал бы "кровавого орла" им самим, причем самолично, чем людям честно и до конца выполнявшим свой долг. Предателями оказались, разумеется, не два низкорослых лысоватых типчика крысиного вида, а попавшие в плен в ополчении средней руки островной купец высокого роста и мощного телосложения и приказчик другого телосложением пожиже, но тоже с честным и открытым лицом. И тот и другой преданных ими людей прекрасно знали, чуть ли не с детства и, разумеется, имели репутацию больших патриотов, как острова, так и герцогства в целом. Я уже навел справки. Так вот и бывает, смерть, висящая над головой всегда несколько изменяет приоритеты и обычно показывает истинные лица.