Сергей Бадей - Лукоморье. Курс боевого мага

— Может быть, может быть, — задумчиво сказал Тимон. — Ты все-таки поосторожнее будь!

— Поосторожнее в чем?

— А в желаниях. А то пожелаешь, чтобы я пропал, — бах, и меня нету!

Так. Шутить изволите? Я с нехорошим интересом осмотрел своего друга.

— Знаешь, Тимон, у меня сейчас что-то такого типа и возникло! Дай-ка, я попробую!

— Эй-эй! Не надо! — Тимон всполошено вскочил с кровати. — Я пошутил!

— А ты думай, когда подаешь ценные идеи!

— Да ладно тебе! — Тимон снова удобно расположился на кровати.

Сон не шел. Овец считать было в лом, пришлось думать, благо есть чем. Оставался один день до начала учебы. Это же надо! Прошло всего четыре дня, а сколько всего произошло! Я вдруг осознал, что уже не так сильно хочу домой, вернее, совсем не хочу. Здесь интереснее. Конечно, домой я вернусь из принципа, но для этого надо много знать и уметь. Я представил себе, как я — конечно, к тому времени могучий маг — появляюсь дома. Трепещите все! Ха! А все-таки, неужели было уничтожено все, что связывало меня с домом? Ну, не верится, что все не помнят и не верят! Это надо же было убрать все вещи, стереть всем память. Огромная работа! Чтобы мама или папа не помнили меня! Брат, с которым мы столько всего переделали и переломали! Не укладывается в голове! Ладно. Утро вечера мудренее….

Проснулся я внезапно. Скатился с кровати и тут же отскочил на пару шагов. Очень вовремя! Лента воды, распластавшись в воздухе, хлюпнулась на подушку, простыню и откинутое одеяло. Тимон с кружкой в руке ошарашенно смотрел на меня.

— Ну, и что это, предположительно, значит? — опасно вежливым тоном спросил я, нашаривая правой рукой деревянную рапиру.

— Как ты это сделал? — внезапно севшим голосом спросил Тимон. — Только что ты спал, и вдруг уже стоишь там!

Сейчас я буду кого-то убивать!

— Неважно, как я это сделал! Важно то, что ты замочил мою постель! — помахивая рапирой, я начал приближаться к Тимону.

— Но я же пошутил! — завопил Тимон, отскакивая от меня.

— Пошутил?! Да знаешь ли ты, что не совсем проснувшийся я смертельно опасен для окружающих, то есть, тебя? Впрочем, нет! Сейчас я тебя убивать не буду! Сначала ты высушишь мне постель.

— А, — отмахнулся Тимон, — через час она сама высохнет.

— Учти, еще одна такая шутка, и я тебе на голову надену вон ту бадью с водой!

— А я тебя на дуэль вызову!

— Не вызовешь! — злорадно сказал я. — Я пока не дворянин!

— Да, действительно, патента у тебя нет, — опечалился Тимон. — Ну, ничего! Я тебя после того, как ты получишь патент, вызову.

— А я твой вызов не приму! — нахально ответил я.

— Это как — не примешь? — глаза Тимона изумленно округлились. — Дворянин обязан принять вызов!

— А я не хочу, чтобы над тобой смеялись! — пояснил я. — Посуди сам: как ты объяснишь повод? Ведро с водой на голову надел? Ха-ха! Дальше: если ты меня победишь — велика ли честь одолеть ученика, который рапиру только-только в руках научился держать! Ну, а если я буду победу праздновать — сам понимаешь, тебе полный амбец настанет! Засмеют.

— Ну, если так смотреть, то — да, — наморщил лоб Тимон. — Ничего! Пошли на тренировку! — глаза Тимона загорелись в предвкушении садизма, который он сейчас применит по отношению ко мне.

Минут пятнадцать Тимон издевался надо мною по полной. Вот он извернулся, пошел на свой излюбленный прием. Не успеваю!!! Клинок идет прямо в грудь… Краски дня внезапно стали тусклее. Или показалось? Птичий гомон перешел в низкий гул. Острие клинка Тимона медленно приближается. Подбиваю его рапирой влево от себя, сам ухожу вправо. Он очень медленно реагирует…Снова вернулись краски. Птичий гомон ломанулся в уши ударной волной. Я стою, уткнув свою деревянную рапиру в живот друга, он недоуменно рассматривает мою рапиру и меня.

— Этого не может быть! — потрясенно бормочет он. — От этого приема не уходят! Как ты это сделал?

— Он вошел в темп! — заявила Аранта. Она, оказывается, стояла и наблюдала за нашей тренировкой.

— Какой темп? — Тимон был в прострации.

— Темп — это состояние ускоренных реакций и движений, — втолковывала Аранта, — вообще-то, это состояние присуще только вампирам.

— Слушай! А ты случайно его не кусала? — забеспокоился Тимон. — А ну-ка, Коля, покажи шею!

— Не глупи! — взорвался я. — Кстати, в моей реальности это состояние свойственно не только вампирам, которых у нас нет, а и некоторым людям. Японские ниндзя, изучая ниндзюцю, специально разрабатывают и исполняют приемы, которые развивают этот самый темп. Откуда он у меня взялся, я не знаю!

— И потом, если бы я его укусила, — Аранта плотоядно взглянула на меня, — этого времени совершенно не достаточно для развития таких качеств. Потребуется лет семьдесят-восемьдесят, не меньше. Коля, давай я тебя кусну, а?

— Ты это прекрати! — сурово сказал я. — Я и так неплох!

— Ах, Коля! В тебе нет ни капли романтики! — томно сказала Аранта.

За нашими спинами кто-то прокашлялся, явно намекая на то, что нам следует обратить внимание на присутствующего здесь человека. Мы обернулись. Перед нами стояла танесса Валеа — секретарь Школы.

— Николай Петрович Бутенко? — сухо осведомилась она. В ответ на мой кивок она продолжила: — Тебя приглашает в свой кабинет тан Горий ад Хаснеб. Прошу тебя надеть парадную форму и следовать за мной.

Я недоумевающе уставился на секретаря.

— Что-то непонятно? — нетерпеливо спросила она.

— Тан Горий ад Хаснеб?

— Директор Школы.

— Но что я сделал? — у меня уже на уровне рефлексов отложилось, что вызов к директору школы связан с тем, что я что-то натворил.

— Не волнуйся, мальчик, — улыбнулась секретарь, — ты ничего не сделал, по крайней мере, недозволенного. Причина другая.

— Какая?

— Увидишь, — танесса повернулась кругом четко, не хуже солдата роты почетного караула.

Следуя за секретарем, я поднялся на второй этаж административного корпуса и прошагал вслед за ней в кабинет директора.

Очень хотелось бы сказать: «Над широким зеленым полем гордо реяли разноцветные знамена. Шумная толпа празднично одетых людей приветствовала меня, такого красивого во всем белом…» Ну, и как там дальше?

На самом деле было всего два флага, которые уныло торчали в углу кабинета из подставки, слегка душноватый воздух и несколько человек, сидящих в креслах вдоль длинного, покрытого зеленым сукном стола. Когда я вошел, мне навстречу поднялся мужчина в темно-синей хламиде и шапочке того же цвета, сидевший во главе этой композиции.