Владимир Снежкин - Князь Палаэль. В другом мире

— Что «но»? — вопросительно кивнул Истамирэль.

— Я не против шуток. Только шутки тоже должны измениться, стать более тонкими, умными. Другими, в общем.

Истамирэль радостно кивнул, а Тилиэль до сих пор обдумывал мои рассуждения о команде.

Вроде все обошлось. Если честно, даже и не надеялся на подобный исход. Когда спросил, что должен сделать, дабы искупить свою вину, и вмешался Истамирэль, у меня волосы на голове чуть дыбом не встали. Уж он-то выдумал бы…

Князь Палаэль оказался довольно разумным эльфом. Не злопамятным, хотя для нашей расы такая черта не характерна. Я бы на его месте поступил совершенно иначе — постарался бы смешать оппонента с грязью. А он нет. Этим сильно меня удивил.

Может быть, он что-то изощренное придумал? Я сижу, радуюсь, что все обошлось, а он какую-нибудь гадость в отношении меня сделает, используя произошедший конфликт в качестве предлога. Надо быть осторожным.

Мысли по поводу команд для управления тоже интересные. Явно не он выдумал, говорил-то со знанием дела. Значит, все это где-то уже используется. А где? Тут и до ближайшей рощи ходить не надо, ясно, что в Королевском Доме. А князю это уже преподавали наставники, как основы управления. У нас в Доме о таких методах даже не подозревают! Отстаем…

Надо к Палаэлю внимательно прислушиваться, может еще чего выдаст интересного. Из того, чему его учили. Наталкивать на подобные рассуждения буду за обедами, как раз кушать договорились ходить вместе.

А к Виоэль надо внимательнее присмотреться.

Далее начались учебные будни. Предметов оказалось чуть более десятка. Помимо связанных с огненной стихией (шесть наименований), были еще и основы целительства, растительства, конструирования, а также физическая подготовка (куда уж без нее) и введение в темную стихию. Причем в последнем все собрали в кучу — и некромантию, и темную магию, и демонологию. Стоящая факультативом, воздушная стихия включала дополнительно три предмета.

Дни побежали незаметно, я целиком посвятил себя учебе. Общаться с новыми знакомыми, к которым я отнес и Истамирэля (лично я его знаю недавно), удавалось только во время приемов пищи. Болтали, что называется ни о чем. Каждый рассказал о своей жизни до академии, потом о жизни в ее стенах. Выяснилось, что они втроем встречаются еще и по вечерам, собираясь то в холле, то у кого-то в комнате для игры в «сирн». Как я понял, это что-то вроде нашей «Монополии». Тилиэль быстро избавился от всех своих прихлебателей. Вернее, он проводит все свободное время в нашем обществе.

Про себя удивился тому, что эта парочка приняла Виоэль. Общаются с ней на равных, по крайней мере, при мне. Скорее всего, и не при мне тоже, поскольку она чувствует себя совершенно свободно, раскованно. Ей очень интересно слушать про высший свет, про всякие события, происходящие в нем, новости о которых регулярно циркулируют среди дворянства. Но толком никто ничего не знает — все остается на уровне слухов, сплетен и домыслов. А тут аж трое представителей, из того круга, путь в который для рядового дворянина заказан. Касательно некоторых сплетен — их непосредственных участников.

Для себя открыл, что тяга к знаниям в области магии во мне гораздо сильнее, чем я выказывал, обучаясь на Земле, на инженера. Здесь гораздо интереснее, хотя учеба даже интенсивнее и сложнее. Многое для меня непривычно, антинаучно, так скажем.

По поводу выходных. Их здесь нет! Есть только каникулы раз в полсезона (сезоны здесь подразделяются по временам года, то есть зимний, осенний и т. д.) продолжительностью в одну декаду. И большие каникулы между учебными сезонами, длящиеся четыре декады.

Декады через четыре, после начала учебного сезона, во время обеда, мы, как повелось, болтали, обсуждая последнюю новость в Академии. Водники с третьего цикла, пытаясь опробовать новое заклинание, составленное ими же в тайне от преподавателя, что-то сделали не так. В итоге четверо студиозов оказались в лазарете, лаборатории причинен значительный материальный ущерб. Пока это на уровне слухов, но уже объявлено о сборе всего состава Академии во дворе после обеда. Выступать будет сам ректор. Об этом с моей учебной группой поделился преподаватель на последнем занятии, по основам целительства.

Во время обсуждения я заметил, что Виоэль сидит мрачная, без настроения, медленно ковыряясь у себя в тарелке. При разговоре произнесла от силы три-четыре общих фразы.

— Что-то случилось? — как бы между делом поинтересовался я.

Молчит, продолжая поиски неизвестно чего у себя в тарелке. Наклонился к ней и слегка коснулся плечика.

— А? Что? — встрепенулась Виоэль.

— Не спи, зима приснится. Замерзнешь.

— Какая зима? Почему замерзну? — хлопает глазами.

Истамирэль и Тилиэль замолчали и обратили на нас внимание.

— Что случилось, спрашиваю.

— Да так, ничего, — не хочет рассказывать.

— Да уж, я вижу, что ничего. Вся потерянная сидишь, — посмотрел ей в глаза, вернее постарался, свои-то она от тарелки не поднимает.

— Со мной никто не общается. Все перестали, — наконец подняла глаза и грустным таким взглядом печального теленка обвела нашу троицу.

— Как это никто не общается, — не понял Истамирэль, — а мы?

— Вы не в счет. Со мной перестали общаться в группе. Даже те девчонки, которых я считала своими подругами, только здороваются со мной, — у Виоэль в глазах заблестели слезы, — а на самом деле избегают моего общества. Я же вижу. Все такие предельно вежливые, аж противно.

— И почему это произошло? — недоуменно спросил Тилиэль.

Виоэль молчит. Для меня все ясно. Постараюсь ответить за нее.

— С ней боятся общаться. — оба смотрят на меня удивленно, — А все потому, что она общается с нами. Во-первых, окружающие считают, что вдруг что-то сболтнут не то, посмеются над чем-нибудь или кем-нибудь, из власть предержащих, а она нам расскажет. Могут быть проблемы, причем весьма большие. Во-вторых, элементарная зависть, но показать ее тоже боятся — а вдруг нам пожалуется. Опять же могут возникнуть проблемы. Я прав? — это уже обращаясь к Виоэль.

— Да, — тихо пробормотала она, — и в дальнейшем тоже будет сложно. Все маги после выпуска общаются друг с другом, если они в Академии друзьями были. Помогают друг другу. А я? Осталась одна, без подруг.

— А мы? — подняв брови, спросил Тилиэль, — нас ты за друзей не считаешь?

Ого, да это прогресс для Тилиэля, признать другом не равного себе!

— Действительно, — говорю я, — мы все считаем тебя своим другом, поэтому собственно и общаемся с тобой. Так? — мужское население стола дружно кивнуло, — и всегда придем тебе на помощь даже после Академии. Уж я точно!