Ольга Куно - Вестфолд

- Возможно, но маловероятно. Риск слишком велик. И потом, у путешественников по-любому бывает при себе больше денег, чем у гуляк, заскочивших поужинать в трактир.

- Ладно, - Адриан принял аргумент, - что-нибудь ещё?

- Конечно. Арбалеты. Люди Статли никогда бы ими не воспользовались. Они стреляют из луков и гордятся своей зоркостью и меткостью. Арбалет для них - позорное оружие наёмников, игрушка, которая не стоит того, чтобы с ней возиться.

- Верно.

- Ну, и что касается самого "Статли", у меня было несколько причин усомниться, что он тот, за кого себя выдаёт, - уклончиво добавила я. - А то, что остальные грабители были так легко готовы бросить его на произвол судьбы, послужило лишним подтверждением.

-Ты думаешь, люди настоящего Статли поступили бы не так?

- Точно, конечно, не знаю, но непохоже. Ты задумывался о том, за счёт чего Статли уже несколько лет удерживается во главе разбойников и остаётся в живых, несмотря на ту цену, которая обещана за его голову? Он хороший лидер. Он харизматичен и умеет сплачивать людей вокруг себя. Думаю, большинство из них будут стоять за него до последнего.

- Всё может быть, хотя скорее всего ты приписываешь разбойникам свойства людей иного склада.

Я снова пожала плечами. Не рассказывать же, в самом деле, о том, что я лично знакома кое с кем из них.

К подошве прицепились какие-то опавшие листья, и я остановилась, чтобы их стряхнуть. Покамест выпитый коньяк не слишком сильно давал о себе знать, но всё-таки я предпочла не играть в игры с равновесием, стоя на одной ноге, и села на траву, предварительно осторожно поставив рядом бутыль. Прямо передо мной тихонько журчал тонкий ручеёк, и я передвинулась поближе к воде.

- Тушёная телятина, - сказала я вдруг, хлопнув себя по лбу.

- Где, в ручье? - изумился стоявший у меня за спиной Адриан. - И что, прямо сразу тушёная? Может, кому-то стоит завязывать с коньяком?

- Да нет! Я совсем забыла, ради чего пришла в этот чёртов трактир! Чтобы попробовать их знаменитую тушёную телятину.

- И что, так и не попробовала? - сочувственно спросил он, помогая мне подняться.

- В том-то и дело, что попробовала, - вздохнула я. - И совершенно не запомнила её вкуса! Это-то и есть самое обидное! А ты её пробовал?

- Ну да, - кивнул Адриан, - мы эту самую телятину и заказали.

- И как, она хоть действительно так хорошо приготовлена, как рассказывают?

Уоллес нахмурился.

- Не помню, - признался он. - Как-то не обратил внимания.

Я перевела на него разочарованный взгляд, и через секунду мы оба расхохотались.

- Придётся сходить туда ещё разок, - заключил Адриан.

- Туда? - скептически переспросила я. - Не, ты как хочешь, а я, кажется, обойдусь. Чего доброго трактирщик на радостях опять предложит мне молодого человека...или, того хуже, девушку!

Новый взрыв хохота свидетельствовал о том, что алкоголь в правильных количествах весьма способствует весёлому настроению.

- Чего же ты ожидала, когда попросила у него кровать? - воскликнул Адриан.

- Так я же не для этих целей! - возмутилась я.

- Ну, а для каких?

- Ну как...Надо же мне было куда-то парня пристроить! Ну, что ты смеёшься? Что мне было, оставлять его валяться прямо там на столе? Или запихивать в карету и отвозить домой? Так я даже не знаю, где он живёт!

- И в результате ты оставила его спать на дереве! - заключил сквозь смех Адриан.

- Да, это было слегка непоследовательно... - Я отхлебнула ещё немного коньяка. - Слушай, давно хочу спросить. Ты извини, что лезу в личную жизнь, но правда очень интересно.

- Ну-ну?

- Та барышня, которая выбрасывала из твоего окна посуду и чуть не убила собаку. На что она так обиделась?

Адриан со вздохом поднял очи горе.

- Ну, если тебе очень надо знать...Она нашла у меня в кровати женскую булавку.

Я хихикнула.

- Булавка, как я понимаю, была не её?

- Она вообще не пользуется булавками.

- И чья же в таком случае?

- Слушай, я что, знаю, что ли? - немного раздражённо ответил он. - Да мало ли!

Я расхохоталась.

- Их что, одновременно так много?

- Почему именно одновременно? Я здесь живу уже почти полгода.

- Ах, целых полгода? Ну, тогда конечно! - продолжала подтрунивать я. - Ну так сказал бы ей, что булавка завалялась в кровати ещё со времён предыдущего жильца. Ты же, в конце-то концов, живёшь в гостинице!

Адриан даже остановился.

- Слушай, а я об этом не подумал, - признался он. - Пожалуй, я теперь буду с тобой советоваться.

- Представляю себе эту картину, - с трудом выговорила я сквозь смех. - Барышня находит у тебя в постели...ну, скажем чулок. Грозно так спрашивает: "Что это такое???", готовая схватиться за кофейник. А ты такой: "Дорогая, подожди минуточку, я тебе сейчас всё объясню". Распахиваешь ставни, высовываешься из окна и кричишь: "Инга! Мне нужно с тобой посоветоваться!"

Дальше говорить я уже не могла, только шла полусогнувшись, размазывая слёзы смеха по лицу.

Когда мы подходили к гостинице, в голове промелькнула мысль: что делать, если он пойдёт меня проводить, а потом попытается наведаться в гости? Пускать или не пускать? А если не пускать, то что при этом сказать? Однако вопрос оказался неактуальным. В холле Адриан пожелал мне спокойной ночи, и мы разошлись; каждый отправился в свою комнату. То ли я совсем не в его вкусе, то ли он записал меня в боевые подруги, а это уже иная система отношений. Надо признать, что я испытала некоторый укол разочарования, но надолго сосредоточиться на этом чувстве не получилось. Отперев дверь и войдя в комнату, я почувствовала, как мир сильно качнулся, сперва в одну сторону, а затем и в другую. Потом желудок пронзила острая боль. Хватаясь за попадавшиеся под руку предметы, я успела подумать, что моё состояние не совсем соответствует алкогольному опьянению. И потеряла сознание.

Глава 6

Море мягко меня покачивало, ласково убаюкивало. Лёжа на спине, я постепенно погружалась всё глубже в тёплую, мягкую, обволакивающую воду. Я отстранённо подумала, далеко ли ещё до дна, но эта мысль не имела особенного значения. В том-то и заключалась вся прелесть этого места: ничто не имело значения. Ничего не надо было делать, ни о чём не надо было думать, просто расслаблено лежать под уютным водяным покровом.

Внезапно начало штормить. Волны растрясли меня, принялись раскачивать туда-сюда, то влево, то вправо, причём не монотонно, а как попало, то сильнее, то слабее, тем самым окончательно нарушая недавнюю размеренность. Я поморщилась и махнула рукой, пытаясь отогнать этот шторм и возвратиться в мягкие объятия покоя. Куда там. Кто-то упорно не хотел меня туда отпускать. "Инга! Инга!" Кажется, я узнаю этот голос. Ещё немного, и, может быть, даже вспомню имя...