Ник Перумов - Война мага. Том 4: Конец игры

Искать подходящие заклятья среди этих бесчисленных инкунабул? Безнадёжное занятие.

Фессу казалось, что решение вот-вот придёт само, вынырнет из глубины памяти, он чувствовал это, подобно стоящему на пороге человеку, готовому сделать следующий шаг.

Но вместо этого с одной из полок вдруг сорвалась книга и, трепеща страницами, точно диковинная стрекоза, зависла в воздухе прямо перед ним. Изумлённый, Фесс уставился в раскрывшийся том.

Написано на непонятном языке, похоже на иероглифы Синь-И, хотя откуда в восточной державе могли знать хоть что-то об Аркинском Ключе?

А прямо посредине желтоватой страницы оказался начертанный тёмно-красным рисунок: череда странных сцепленных кубиков на вершине кристалла. И это как две капли воды походило на реальность — именно так положил Фесс доставшуюся ему половину артефакта. Иероглифы поплыли, срываясь со своих мест, точно осенние листья в ручье.

— Делай, как я говорю, — прозвучал тот самый грудной голос, что благодарил некроманта за освобождение, в том самом видении, где поури и ещё шестеро странных сущностей крушили Чёрную башню. — Окропи Ключ кровью, смотри, она у тебя уже течёт…

— Я сам! — выдавил из себя некромант. — Я… должен… сам…

— Ну, конечно, конечно, гордость человеческая, — вздохнул голос. — Окропи Ключ, не мешкай. У нас мало времени.

— Кто ты?!

— Ещё не понял? Тогда и говорить не стану, незачем зря раскачивать Весы. Торопись, некромант, ради всего для тебя святого, торопись!

Фесс шагнул к пылающему Кристаллу, вытянул подрагивающую руку. Сквозь сжимающие шестигранник пальцы сочились быстрые тёмные струйки.

Ключ вспыхнул ослепительно-белым, едва его поверхности коснулась первая капля. Вторая разбилась роем мгновенно сгоревшей пыли, ударившись о горящий камень магии.

Иероглифы тем временем продолжали свой танец, и теперь они уже не казались бессмысленными. Повинуясь смутному наитию, некромант потянулся к Кристаллу, словно окунаясь в раскаленную купель, зашипел от боли. Взор застилало яростное сияние, и среди него — белый росчерк пылающего нестерпимым, слепящим светом Ключа. Поток силы — несдерживаемый, неостановимый — подхватил Фесса, швырнул его к стене Чёрной башни, словно норовя вырвать из-под горных корней, вновь унести туда, к последнему пределу, где от неба до земли поднялась непроницаемая стена, стена не-мрака и не-тьмы, стена не из этого мира, преграда, воздвигнутая нечеловеческими силами, сплетавшимися в диких плясках ещё когда не было ни самого Эвиала, ни иных, куда более древних миров, когда не было вообще ничего, один только Хаос, великий, беспредельный, не имеющий начала, но — могущий встретить свой конец: это пронеслась вдруг искажённая яростью морда козлоногого.

…Однако камни Башни выдержали. Человеческое тело тупо ударилось о них, рухнуло на пол, застонало, попыталось подняться.

Там, где был Кристалл, крутился тугой огненный вихрь, в нём плавал сияющий Ключ; со стороны надвинулась тёмная завеса, простроченная пламенными нитями; цепочка полыхающих кубиков, куда больше похожая на детскую игрушку, чем на могущественный артефакт, поплыла ей навстречу, слилась с ней, и…

Медный звон басовитого колокола. Тёмная завеса разлетелась тысячами острых осколков, а следом за ней хлынуло Нечто, то самое, описать кое не удалось бы никакими словами. Некроманта вторично сбило с ног, однако он удержался на одном колене; перед его глазами словно развёртывалась невиданная битва — Кристалл Магии тоже взорвался, алые брызги смешались с чёрными, и огонь схлестнулся с серой мглой, прорезал её, опрокинул и погнал вспять.

— Наш Ключ… наш… — вырвалось у некроманта.

Эта половина Аркинского артефакта, похоже, отпирала именно ту часть барьера, что не допускала никого к Западной Тьме, оставляя в неприкосновенности преграду, удерживавшую саму Сущность.

Фесс почувствовал, как из глаз покатились слёзы.

Им повезло. В кои веки, после стольких неудач судьба улыбнулась им.

Окровавленные пальцы разжались, шестигранник выскользнул и покатился по полу; Чёрная башня послушно стала таять, рассыпаясь лёгким туманом.

Он вновь оказался на холодном полу сфайратовой пещеры, и к нему с воплем мчалась Рысь. И… он смотрел на мир нечеловеческими глазами.

Некромант разом видел всё, и спереди, и сбоку, и сзади. Шевельнулся — по камню что-то заскрежетало, словно драконья чешуя.

Ужас резанул острой бритвой по внутренностям, готовый расплескаться вокруг слепым безумием, но чудовищное наваждение уже проходило, глаза вновь, как и положено, смотрели прямо перед собой, и тело вновь облекала кожа, а не подвижная костяная броня.

Рысь на миг замерла как вкопанная, а потом бросилась поднимать Фесса.

— Папа, пап, что это было? Что с тобой? Ты в кого превращался?..

— Ни в кого я не превращался, — некромант заставил себя улыбнуться. — Это морок, отражение от заклятья. Со мной всё в порядке, дочка.

— Д-да? — Рысь, похоже, не слишком ему поверила. — А то тут такое вместо тебя появилось, у-у-у, страх один, да и только!

— Что, дракон?

— Если бы! Кабан — не кабан, но что-то вроде. Клычищи — во! Сфайрат бы обзавидовался. Лапы — что две моих шеи, когда я — не Рысь, а Аэсоннэ.

— Всё прошло, — повторил некромант. — Мало ли что привидится, когда такие заклятья в ход идут…

Он скосил глаза — половина Аркинского Ключа, целая и невредимая, по-прежнему возлежала на вершине пламенеющего Кристалла. Черные кубики, прочерченные огнём грани.

— Нам удалось, дочка, — Фесс с трудом поднялся, опираясь на руку драконицы.

— Что удалось?.. Ой, пап, да ты ж весь в крови!

— Не преувеличивай, всего-то ладонь порезал… — он поспешил подобрать заветный шестигранник.

— Эйтери! Эйтери-и! — заверещала негодная драконица, но Сотворяющую не требовалось подгонять, она уже была рядом, на бегу раскрывая заветную сумку со снадобьями и эликсирами.

— Опять! — всплеснула руками гнома. — Теперь левую, эвон, искромсал?.. Держи его, Аэ, а то у меня кровоедка жгучая…

Подоспели и Сфайрат с Этлау.

— Вот именно так ты, мэтр Лаэда, и перекидывался там, в Аркине, — проворчал инквизитор. — Смотри, нас не сожри ненароком. А то, не ровен час, и ты, словно волколак…

— Я не волколак и даже не верволк, — фыркнул некромант, морщась от боли в порезанной ладони: Эйтери не жалела снадобья, и впрямь оказавшегося жгучим, точно пламя. — Это просто отдача, ну, после заклинания…

— Не хотел бы я с тобой схватиться, если это и впрямь — превращение, — покачал головой Сфайрат. — Но…

— Мне удалось, — предвосхищая вопросы, быстро проговорил Фесс, меняя тему. — Ключ откроет нам дорогу к Западной Тьме, но не выпустит Её на свободу.