Культивация рунного мастера (СИ) - Сергей Полев
Ладно, черт с этим экзаменом и с этим пацаном, он уже с ними ничего не поделает. Важнее то, как быть дальше? Домой однозначно возвращаться нельзя. Там его старый садист либо забьет до смерти под видом тренировки, либо отправит служить на стену, что в принципе одно и то же. Виктус как раз говорил, что у Джино остался еще один урок — последний урок. Но жить больше негде. У него нет ни родни, ни друзей. Просто так ему дадут кров и пищу только на стене. Черт, опять все упирается в эту стену. Джино пытался решить, куда ему пойти дальше, но как назло нормальные идеи в голову не лезли.
Глубоко вздохнув, Джино отхлебнул еще Пушистых облачков. Его в очередной раз скривило от кислятины, и он невольно задел кружкой голову спящего за столом соседа. От касания немного эля выплеснулось тому на голову.
Лежащий за столом здоровяк зашевелился. Его кулак яростно ударил об стол. Стоящие на нем кружки подпрыгнули и расплескали пиво.
— Жить надоело?! — здоровяк поднял голову. Налитые кровью глаза гневно уставились на Джино.
Джино узнал его. Это был тот самый громила, которого он встретил перед экзаменом. Крейго.
Крейго, кажется, тоже узнал Джино, его лицо слегка вздрогнуло, но быстро вернуло свирепый вид.
Джино усмехнулся. Теперь понятно в чем дело. Для бывшего чемпиона мира по покеру раскрыть чей-то блеф было также легко, как приготовить яичницу. А яичницу Джино готовил улетную.
Едва заметная дрожь, прерывистое дыхание, да этот изо всех сил изображающий гнев бугай попросту был напуган до чертиков. Не считая Алисии, бои Джино на экзамене были самыми яркими. И Крейго тоже их видел и понимал, что Джино сильнее него.
Возникла неловкая пауза.
Джино никогда не был драчуном и не хотел провоцировать драку. В этой ситуации он был не прав. Эффектно щелкнув пальцами, он заказал лысому в качестве извинений кружку Пушистых облаков. Благо мелочи в карманах было достаточно. Виктус время от времени давал ему на карманные расходы. И теперь у него скопилась солидная сумма, целых тридцать серебряных. На них можно было на месяц снять номер в таверне.
— Вот это другое дело, — расслабился Крейго. — Тебя как звать, малой?
— К чему вопрос? Ты же запомнил мое имя. Тогда, на экзамене Дион Нуга громко огласил его. А я запомнил твое, — спокойно ответил Джино.
Услышав ответ, Крейго побледнел, поняв, что его раскусили. Свирепое выражение сразу исчезло с лица, сменившись на растерянность и недоумение. Джино сделал глоток и продолжил.
— Зря ты прохожих избиваешь.
— Ты про него, что ли? — Крейго указал пальцем на звездочета возле барной стойки. — Куда бы он, по-твоему, деньги потратил? Пиво, вино, самогон. Да у него же спирт по венам течет, еще пару лет и копыта откинет. Он мне еще спасибо сказать должен, что я ему жизнь продлеваю.
— А сам? Вторая серебряная монета, которую ты отобрал у него, где она? Ты же ее тоже здесь пропиваешь. Ясно все с тобой, добродел.
— А это уже не твое дело. Все, что я брал, предназначалось для благих целей, — Крейго тяжело вздохнул и залпом осушил кружку. — Но не все идет, как мы планируем. Кстати, раз уж ты угостил меня элем, я тебе завесу будущего приоткрою.
— В смысле?
— Щас все поймешь… Эй, шарлатан! — Крейго поманил пальцем старого алкаша с синяком под глазом. — Не вздумай прятаться и дуй сюда. Я требую, чтобы ты предсказал судьбу моему другу Джино!
Звездочет, опасливо глядя на здоровенный кулак Крейго, подошел к их столу весь дрожа и трясясь.
— Вы ошибаетесь, милорд. Я не шарлатан, мои предсказания всегда сбываются. Однако, звезды сейчас скрыты за плотными облаками, и мне сложно прочесть их волю.
— Если ты не сделаешь предсказание для моего друга, старый алкаш, — Крейго нахмурился, сурово смотря на звездочета. — Получишь еще один фонарь под вторым глазом для полной симметрии.
Джино, окутанный алкогольным туманом и в опьянении, равнодушно смотрел на все это действие. Плевать, что там скажет звездочет, он все-равно не верит в судьбу.
Звездочет, убежденный нахмуренным взглядом и здоровенным кулаком Крейго, принялся проводить круговые движения рукой перед лицом Джино.
— Вижу, вижу, вижу… только чернота. Весь твой будущий путь находится только во тьме, — осторожно зашептал звездочет. Он пытался сфокусировать получше, но как-будто ничего не видел больше.
— Что за ерунду ты несешь, старый шарлатан? — грубо прервал его Крейго. — Давай заново, и что-нибудь нормальное. Предскажи ему баб, например.
Звездочет покосился на Крейго, содрогаясь от страха. Затем принялся вновь торопливо водить рукой перед рукой Джино, на этот раз для пущей надежности даже прикрыл глаза:
— Вижу, вижу, вижу… девушку около тебя, но… — голос звездочета задрожал. — К сожалению, она, как бы это яснее выразить, зеркала не восхищаются ее внешностью«.
— Черт возьми, не предсказывай ему уродин. Я же тебе сказал, давай нормальную бабу! Нормальную бабу, ты понял?
Звездочет, снова нервно замахал рукой перед Джино, и вдруг осветленной надеждой выпалил:
— Кажется я вижу. Да, я вижу самую прекрасную из всех женщин, что сопровождает тебя, милорд.
Джино едва сдерживался от смеха. Что самое интересно, так это то, что старик сам верил в тот бред, который он нес. Джино считал это, не уловив сигналов лжи в его поведении.
— Ну, вот, можешь же, когда захочешь, — Крейго, удовлетворенно похлопал старика по плечу и перешел к следующему вопросу. — А что насчет врагов, дедуля? Есть ли у него сильные враги?
Звездочет, трепещащий от страха и тяжести своего положения, снова задвигал рукой в воздухе и прошептал:
— Вижу чрезвычайно мощного врага, милорд, кто встал на пути вашего успеха.
— А что насчет победы? Суждено ли Джино победить этого могущественного врага?
— В конечном счете, враг победит. Тело месье Джино останется лежать бездыханным, — произнес старик, словно проникая взглядом сквозь мглу неизвестности. Но в последний момент он вдруг замер и осторожно покосился на Крейго, поняв, что сболтнул лишнего, и градус напряжения в воздухе повышается.
Внезапно огромный кулак Крейго треснул по столу, отчего стаканы подпрыгнули, выливая на пол остатки эля.
— Ублюдок, ты не понимаешь, что такое нормальное предсказание? Тебе жить надоело? — Крейго схватил алкаша за шкирку и ткнул лицом в стол.
— Милорд, милорд, я
