Пепел и снег - Сильвана Дж. Санчес
Леандр вытер губы ладонью. Он подошел к двери и выглянул наружу, возможно, надеясь на возвращение Эштона. От глубокого вздоха его плечи поднялись, а затем опустились. Он медленно повернулся.
– Знаешь, девочка, иногда… – он сделал паузу, и в его пронзительных синих глазах появилась грусть. Наконец он откашлялся и продолжил: – Есть такие вещи…
Дверь внезапно резко распахнулась, и в зал со смехом ворвалась шумная ватага мужчин.
– Леандр! Мы потеряли тебя в порту Бри! – воскликнул рыжеволосый мужчина. Он бросил на стол черный кожаный мешок, из которого высыпались золотые монеты, изумруды и рубины. – Это твоя доля, дружище.
Леандр бросился к нему и встал между нами, проведя ладонью по столу.
– Туриад, у нас гостья, – мягко сказал он, словно пытаясь немного успокоить своего буйного друга.
Туриад. Еще одно имя, высеченное на колодце.
Он выглянул из-за плеча Леандра. В зеленых глазах Туриада сияло такое же потустороннее пламя. И это выглядело особенно странно в сочетании с его бородой и длинными волнистыми волосами, заплетенными в тонкие косы. Его веснушчатая кожа обветрилась и покраснела от дней, проведенных на солнце. Профиль был резким, но выражение лица смягчала добрая улыбка.
– Да что ты говоришь? – сказал Туриад низким хрипловатым голосом. – У нас и правда гостья? – он нахмурил брови, но губы снова расплылись в улыбке. – Как тебя зовут, куколка?
– Снежка, – ответил за меня Леандр, не скрывая своего раздражения. Со вздохом он отошел от стола.
Хотя Леандр и Туриад оба были магами, они сильно отличались друг от друга и казались двумя сторонами одной медали. Леандр был как луна – тихий и степенный. А Туриад – солнцем, ослепляющим своим ярким светом.
Встав около меня, Туриад потянулся через стол. Рукав его рубахи немного задрался, и я увидела татуировки на предплечье, спускавшиеся к запястью и тыльной стороне ладони. Это были символы – древние магические руны. Он схватил кувшин и кружку и подтянул их к себе.
Налив себе эля, маг взял стул, легким движением развернул его спинкой к столу и уселся рядом со мной.
– Итак, – начал он, сжимая в руке кружку и окидывая меня оценивающим взглядом. – Ты ведьма, Снежка? – он наклонился ко мне и прищурился, словно намеревался поведать какой-то секрет. – Видишь ли, я терпеть не могу ведьм.
Его непослушные, заплетенные в косы волосы напомнили мне портреты Хозяев Девяти морей – героев, которые завоевали пять королевств много столетий тому назад.
– Нет… она не ведьма, – раздалось за моей спиной. Голос этот был резким и недружелюбным.
Кто-то подошел к обеденному столу тяжелой поступью. Незнакомый мужчина выдвинул из-за стола стул слева от меня и поставил на сиденье грязный сапог. Тонкие изящные пальцы ловко извлекли из голенища три спрятанных там кинжала. Он осторожно выложил их в идеально ровный ряд около моей пустой тарелки.
Краем глаза я заметила, что он положил локоть на колено. Я повернула голову, чтобы лучше рассмотреть его, но грива черных волнистых волос полностью скрывала лицо. Заметив мой интерес, он откинул с лица волосы, и лишь тогда я увидела, что он улыбался. Тонкий шрам белой линией тянулся через его щеку и исчезал в короткой бороде. Его шея и руки до плеч оказались покрыты такими же символами, что были у других магов. Пусть он был груб, но карие глаза мужчины так и светились добротой, а его улыбка была приятной.
– С чего ты взял, что она не ведьма? – сердито спросил Туриад.
Маг удивленно изогнул брови.
– Ведьмы ужасны, – заявил он, бросив на меня украдкой взгляд, а затем снова посмотрел на Туриада. – А она – не очень. – Он подмигнул, словно пытаясь подразнить меня, и взял из корзины сливу.
– Они совсем не уродливые, – возразил Туриад, еще сильнее хмуря лоб. – Бриндел – роскошная женщина. Соблазнительная, чувственная… сведет с ума любого мужчину, у которого есть глаза.
Маг усмехнулся.
– Бриндел – фейри! – бросил он и направился к очагу.
Туриаду его слова явно не понравились. Он надул губы и огорченно ссутулил плечи.
– Без разницы, – пробурчал он. – Она околдовала меня.
– Не обращай внимания на Туриада, – махнул рукой Леандр. – И на Эссгарда тоже. – Он указал на темноволосого мага у камина.
– Я умираю от жажды! – простонал кто-то из коридора, а затем в трапезную вошел маг. Головой он едва не задел потолок – таким он был огромным, настоящая гора мускулов. Мужчина внес в комнату большой сундук и держал его так, словно тот ничего не весил. Длинные серебристые волосы волнами спадали по его широким плечам, пока он пытался открыть крышку. Наконец она резко поднялась, и сундук перевернулся и упал на бок, рассыпав по полу поистине королевские богатства.
– Нам необходимо устраивать эти налеты в предрассветные часы? – проворчал он возмущенно, откидывая за спину свои шелковистые волосы. Его руки тоже были покрыты татуировками. – Дорога домой такая долгая… – Он зевнул. – Леандр, я не могу так больше продолжать. Знаешь, мне тоже нужно спать.
Леандр поджал губы.
– Акрон, я же говорил тебе не называть их так, – проговорил он. – Это не налеты, брат. Мы просто… – Он пожал плечами. – Уравниваем шансы.
– Воруя сокровища у Совета фей? – бросил в ответ Акрон. – Как по мне, это и есть налет. – Он криво усмехнулся, и на его левой щеке появилась ямочка. Но она тут же исчезла, едва Акрон заметил меня. – А это еще кто? – он наклонился ко мне. В его голосе слышалось столько доброты, словно он разговаривал с маленьким ребенком.
– Это Снежка, – ответил Леандр, махнув в мою сторону рукой.
– Она – ведьма, – добавил Туриад с такой уверенностью, что я даже раскрыла рот от удивления.
– Нет! Я… – тут же неуверенным тоном возразила я.
– Я же говорил тебе, что никакая она не ведьма! – раздраженно перебил меня Эссгард. – Туриад, скажи честно, что ты каждого готов назвать ведьмой.
Туриад вскинул свои рыжие брови.
– Да. Но можем ли мы доверять ей? – он откинулся назад и поднял палец, словно намеревался прочитать нравоучение.
– Замолчите! – гаркнул Акрон. Его голос был таким громким и звучным, что в комнате тут же воцарилась тишина. – Она ведь оказалась в нашем доме, так? – продолжил он уже более дружелюбно. – Раз Леандр пустил ее сюда, то и я не стану возражать. – Он сделал паузу и нежно улыбнулся мне. После чего снова обратился к братьям: – И вам не советую.
Он снова зевнул и, посмотрев на меня грустными глазами, проговорил:
– Пожалуйста, извини моих братьев.
