Опасные игры с реальностью 1 (СИ) - Моури Эрли

До двери в мою комнату мы шли молча, хотя, казалось бы, тем для разговора у нас вагон и сто тележек. Звеня ключом, я отпер дверь и пропустил ее вперед.

— Эта кеошерийка, что сидела с тобой, она кто тебе? — неожиданно спросила бывшая москвичка.

— Агата — моя лучшая подруга. А что? — на всякий случай я запер двери изнутри.

— Ничего. Ведет себя, будто твоя любовница. Трахаешься с кошками? — сказала она, подходя к окну. — Я боюсь подцепить что-нибудь.

— Во-первых, Агата мне просто подруга. Лучшая подруга, которых у меня никогда не водилось. А во-вторых, я с ней не трахаюсь. Очень советую, сбавь свой гонор, — я повернул ее к себе и поднял подбородок, заглядывая в глаза.

Она лишь недовольно засопела, отводя взгляд.

— Я хочу, чтобы ты сначала взяла в рот, — внятно проговорил я. Мне действительно так захотелось, чтобы обломать ее борзость. — Если сделаешь это хорошо и будешь нормально себя вести, то получишь кое-что в награду.

— Даже у мужа в рот не беру. Вернее редко. Блин, ты понимаешь, я ему никогда не изменяла! Ты это можешь понять⁈ — казалось, из ее глаз сейчас брызнут слезы.

— А ты можешь понять, что ты сейчас не в Москве и больше не королева положения? Давай, детка, раздевайся. Познакомимся ближе, — я поступал жестоко, и вполне это понимал.

Если бы она не повела себя так сразу, то я бы вовсе не настаивал на таких отношениях, а просто бы накормил обедам и дал хотя бы рублей десять — хватит на первое время, чтобы понять, что к чему в Вятиче, может найти какую-то не слишком унизительную работу. Я бы даже предложил ей присоединиться ко мне с Агатой… Хотя нет, это под большим сомнением — избалованная московская сучка стала бы для нас обузой. Такое возможно лишь потом, когда она освоилась бы, стала бы хоть чего-то стоить в этом непростом мире.

Она нехотя распустила завязки на талии, расстегнула пуговку и начала стаскивать платье. Я тоже не стал отдалять приятный момент, расстегнул рубаху, занялся ремнем. Прежде чем снять штаны, замер на полминуты, любуясь ее красивым телом: подтянутый животик, даже слегка угадывается рельеф мышц, длинные ровные ножки, грудь небольшая, но явно упругая.

— Ты сказала, будто занималась спортом? — спросил я, все-таки позволяя штанам упасть на пол.

— КМС по художественной гимнастике, — она отвернулась к окну. — Хотя, что с этого толка здесь. Лучше бы я занималась кикбоксингом, как мой муж.

— Ну давай, покажи на что способны КМС, — я повернул к себе и обнял теперь уже голое тело.

Затем поцеловал в подбородок, в губы. Она неохотно ответила, затем сказала:

— Может просто трахнешь? Я хорошо это делаю… Я горячая, правда.

— Просто трахнуть, детка, это слишком просто, — нажал на ее плечи, заставляя опуститься на колени.

Она подчинилась, откинула волосы с лица. Светло-зеленые глаза смотрели снизу вверх, полные муки и нерешительности.

— Откуда у тебя такой синяк, — я дотронулся пальцем до синеватой припухлости с правой стороны ее лица.

— Оттуда… Представь себе, в рот не хотела брать, — со злой усмешкой ответила она. — Один пьяный негодяй за это ударил.

— Но все-таки взяла? — я погладил ее блестящие каштановые волосы.

— Нет, — сказала она и коснулась пальчиками моего члена, который нетерпеливо топырился. — Так кончился мой первый день в попытке поработать здесь обслугой в таверне. Я тоже ударила того мерзавца и убежала.

— Серьезная ты девочка… — мой труженик вздрогнул от прикосновения пока еще сухих губок.

Кончиком языка она лизнула головку, провела по шкурке. Нежно, едва касаясь выше, добралась до вздрогнувшего живота. Не представляю, какой у нее в этом вопросе опыт, но знаю, что многие гламурные московские сучки делают это с большой выдумкой, начитавшись всяких «кама-сутр».

Она начала целовать член с боку, одновременно лаская головку пальцами. Затем взяла ее в рот, украдкой глянув на меня. Странно, у этой девочки даже с х*ем во рту, по-прежнему был мятеж в глазах. Решительный такой, прям до глубины души. Наверное, Флагрум ее не скоро обломает. Я прикрыл глаза от блаженства, ощущая тепло и влагу ее ротика. Редкие причмокивания особо разгоняли мою кровь. Кровь будто гудела, билась в теле, раздувала вены моего члена.

Погладив волосы Ирины, я слегка нажал на затылок, погружаясь до горлышка. Она сделала несколько глотательных движений, рождая во мне бурю приятнейших ощущений. Вытащила окаменевшего воина полностью, поиграла язычком с головкой и взяла ее за щеку, причмокивая. Я провел пальцем по ее щечке, округлившейся бугром. Жар начал разливаться по телу и сейчас мне безумно захотелось ей засадить. Поиметь ее уже не в рот, а в киску, которая, подозреваю, стало мокрой — я чувствовал, что наша игра стала небезразлична не только мне, но и начинающей шлюхе.

— Иди сюда, — я поднял ее, подхватывая под руки и усадил на стол. — Хочу тебя здесь, сучка. Посмотрим, как КМС раздвигают ноги.

Мои слова ей явно не понравились — скривилась. Я стянул с нее трусики и сразу вонзил два пальца в лоно. Я угадал — оно уже взмокло. Основательно так взмокло.

От игры моих пальцев Ирина закусила губу и зажмурилась, но не проронила ни звука. Только мышцы подергивались на ее животе, когда я погружался глубже. Хороша, сучка. На редкость хороша! И от того, что она сдерживалась, довести ее до оргазма захотелось с еще большей силой. Подразнив нежную вагину, поласкав немного клитор, я раздвинул ноги гимнастки пошире — реально получился шпагат. Затем направил окаменевший от нетерпения член в ее пещерку. Засадил сразу глубоко. Вот тут она не сдержалась, вскрикнула судорожно выгибаясь, сжимая стол так, что столешница едва не раскрошилась в ее пальцах.

— Нравится, детка, — я притянул ее к себе и двинулся в мокрой пещерке, вытаскивая наполовину… И погружаюсь с приятным, страстным ударом.

Моя левая рука сжала ее грудь, пальцы помучили твердый как камешек сосок. Ирина все чаще подавалась мне навстречу, держа ноги шпагатом и насаживаясь на член. Прекрасное тело гимнастки подрагивало от волны нарастающего удовольствия.

Мокрым от ее соков пальцем я провел по ее подбородку, потом по приоткрытым губам. Она лизнула его, с желанием взяла в рот. Я подхватил ее под ягодицы, чувствуя близкий огненный финал. Двинулся в ней резко и часто, буравя мокрую дырочку на всю глубину. Ирина выгнулась и закричала. Ее затрясло от оргазма. Жутко затрясло, так что стол заходил ходуном. Мне очень хотелось кончить ей в рот, но я был уже на грани и поменять позицию не успел бы. Я со страстью прижал Ирину к себе, грубо сдавил ее ягодицы. Еще несколько решительных ударов, от которых она вскрикивала и извивалась, и я превратился в вулкан Член задергался в ее пещерке, выстреливая потоками густого семени.

Боги, какое это удовольствие! Воистину небесное! Я ее не отпускал еще минуту, пока все семя не вытекло в ее сладкую киску. Мысль, что в нее, наверное, нельзя было кончать, мелькнула где-то на заднем плане. Будто в подтверждение Ирина прохрипела, вырываясь:

— Сволочь, нельзя в меня было!

— Надо было предупреждать, — ответил я, неохотно отпуская ее.

— Надеюсь обойдётся, — она на несколько мгновений замерла, загибая пальцы и считая дни.

— Там можешь помыться, — я указал на ширму, за которой имелся умывальник и добавил ей в след: — Быть шлюхой не так плохо. Ведь ты кончила. Тебя вон как колбасило на столе, чуть мебель не сломалась. Получила порцию кайфа, еще получишь за это деньги.

Если бы меня не ждала Агата, то я бы еще порезвился с ней. Моего запала точно бы хватило еще на пару раз. Но придется на этом сегодня закончить. Достав из котомки кошелек, я отсчитал семь рублей, положив их на столе. Хотелось дать ей больше, но не последний же раз: надеюсь, увидимся завтра или даже сегодня вечером.

— Где здесь можно купить самое дешевое платье? — спросила она, выглянув из-за ширмы.

— Недорогие лавки в районе Ремесленников — это севернее доков. В Гостином дворе еще посмотри, — объяснял я под плеск воды умывальника. — Говорят, в Гостином часто дешевые привозы, но это как повезет.