Побежденные Любовью (СИ) - Цеханович Василина

Даже не успела пискнуть, когда цепкие пальцы больно обхватили запястье и меня потащили за собой. Почувствовала, что в этом месте останутся синяки, и закусила губу, лишь бы не зареветь. Из тени вышло еще семеро мужчин, одетых как и Крег Дайс в шаровары и свободную тунику. У каждого из них волосы были заплетены в длинную косу - символ свободы, а не рабского труда в каменоломнях. В руках бандиты держали по короткому арбалету. Близко к таким не подойдешь, не успеешь - застрелят.

Идти пришлось далеко. Кривые улицы изредка освещались одинокими факелами, истошно мяукали коты, рычали бродячие собаки, из некоторых домов слышалась брань и звуки глухих ударов. Мои ноги промокли насквозь, когда мы наконец подошли к довольно уютному небольшому коттеджу. Во всех окнах горел свет. Меня бесцеремонно затащили на крыльцо, тем же способом заставили преодолеть коридор, и я оказалась в богато обставленной спальне. Это в Грязном квартале! На огромной и нелепо смотрящейся в комнатке кровати под золоченым балдахином лежала молодая красивая женщина. Точнее она определенно была красивой, но болезненные схватки настолько исказили ее лицо, что даже стоящая рядом с ней старая повитуха и то выглядела в этот момент привлекательнее. Мокрая обувь мгновенно утонула в длинном ворсе ковра, а меня отпустили, слегка подтолкнув вперед.

- Помоги ей целительница Иа! - приказал Крег Дайс и перекинул через плечо длинную черную косу, только этим жестом выдавая свое волнение. Узкие злые глаза обещали большие проблемы если не подчинюсь, но взглянув на роженицу, я бы итак согласилась. Все было плохо. Очень плохо.

- Крег скотина ты зачем ее привел?! Что это за девка-целительница? Полюбовница? Шашни с ней крутишь, мразь... ааа...

Ругалась молодая будущая мать не менее талантливо, чем все остальные жители Грязного квартала.

- Заткнись Нандин, поняла! Или я уйду, забрав с собой девку, а ты подыхай дальше.

- Но тогда умрет твой сын! - истерически прокричала женщина и согнулась из-за боли от очередной схватки.

- Мелкая еще, - повитуха с интересом рассматривала меня и, поймав мой ответный взгляд, улыбнулась беззубым ртом. - Скока тебе весен?

- Меня привели помочь, а не вести беседу, - я вспомнила, что сейчас являюсь целительницей, и от моих действий зависят две жизни. - Вы или помогайте или уходите!

Повитуха рассмеялась и резко шмыгнула носом.

-Ха, деваха-то с характером. Учись, как надо вежливо посылать Нандин!

- Закрой свою беззубую пасть и вытащи наконец из меня это отродье Дайса...

Очередная схватка и новый крик. Я разулась, так как не хотела испачкать ковер, да и заразу лишнюю нести не хотела, вымыла руки в тазу и принялась за осмотр. Спиной чувствовала на себе взгляды главаря и повитухи. Часть меня хотела развернуться и убежать, а вторая велела не отвлекаться, действовать. После сканирования поняла одно: без магии света ребенка не спасти. Вокруг малыша туго обвилась пуповина, которая вызовет удушье, как только начнутся сами роды. Но что делать? Наставник строго-настрого запретил показывать свой дар при посторонних. Опасно. Кто не захочет себе персонального целителя, который спасет от любой болезни, даже смерти и даст на это почти стопроцентную гарантию?

- Видишь? - спросила повитуха, и в ее черных глазах появилось подобие уважения.

- Вижу.

- Сможешь?

Это уже спросил главарь и чуть дернулся вперед, но я выставила руку и покачала головой:

 - Не подходите. Вы - грязный, а заражения нам не нужно. Лучше уйдите.

Крег Дайс хмыкнул, но на удивление подчинился. Правда так и не ушёл,  продолжая издалека следить за моими действиями. И тут поняла: он знал обо мне много. Наводил справки и наверняка расспрашивал. Вот почему пришел именно за мной, слышал о схожем случае, когда я смогла спасти ребенка, но тогда обвитие оказалось однократным и не тугим, а сейчас...

- Я озолочу тебя, Иа, если они выживут.

Маска жестокого главаря спадает буквально на секунду и вижу любящего мужчину. Сглатываю, когда глаза Крега Дайса снова становятся злыми.

- Мне ничего не нужно, - разворачиваюсь к нему спиной и забыв обо всем уверенно произношу повитухе. - Будем резать.

- Нееет, - вопит Нандин и пытается соскочить с кровати, но пара пощечин от старухи и она затихает. Повитуха привязывает руки молодой женщины к кованым столбикам ложа, чтобы не мешала и ждет моих указаний. Делаю глубокий вдох и решаюсь. У меня все получится, получится.

Поим роженицу специальным отваром и она теряет сознание. Дальше стараюсь действовать максимально быстро и четко. Разрез, раздвинуть мышцы, отодвинуть мочевой пузырь, разрез на матке и вскрытие околоплодного пузыря. Дыши Иона, дыши. Руки хотят задрожать, но не позволяю себе эту слабость. Пуповина обвилась по всему маленькому тельцу малыша. Он почти не дышит, почти задохнулся. Еще бы пару минут и все. Смерть. Помогите мне Боги! Начинаю распутывать пуповину и, когда наконец извлекаю ребенка, почти незаметно касаюсь его светом. Вливаю энергию.

 -  Это мальчик, - заявляю Крегу Дайсу и пересекаю пуповину.

 Затем передаю ребенка повитухе и удаляю послед. За спиной слышится шлепок и в спальне раздается крик новой жизни. Громкий, яростный, заявляющий о себе этому миру: "Я пришел".

Зашиваю матку, восстанавливаю магией брюшную стенку и останавливаю кровотечение. В конце  накладываю швы на кожу. Все. Все получилось.

Выдыхаю и меняю запачканную роженицей простынь. Все должно быть максимально стерильно.

- Если есть дезинфицирующий артефакт, принесите, - командую счастливому отцу. Счастливому! Крег Дайс держит закутанного и кричащего младенца на руках. Его глаза светятся. - Нужно приложить ребенка к груди матери. Тело должно ощутить, чтобы начать выработку молока.

Вытираю выступивший на лбу пот, надеваю обувь и молча покидаю спальню. Не оборачиваюсь. Останавливаюсь на крыльце, чтобы посмотреть на звездное небо. Холодно и красиво. Пора во дворец.

- Целительница Иа, Дайс велел тебя проводить.

Оборачиваюсь, когда меня через десять шагов догоняет один из семерых бандитов. Молодой нахальный  юноша с серьгой в правом ухе.

- Не нужно, - страх пробирает до костей, поэтому не останавливаюсь, стараясь справиться с дрожью.

Вскрикиваю, когда сильные руки стискивают в объятиях.

- Тебе холодно, целительница Иа? Так я согрею, согрею тебя, - жарко шепчет он мне на ухо.

Рот зажимают широкой ладонью и тащат в ближайший сарай. Запах прогнившего сена ударяет в ноздри, как и запах алкоголя смешанного с вожделением.

- Я давно за тобой наблюдаю, - меня кидают на твердую подстилку, и не успеваю отползти, когда сверху накрывает тело со стальными мышцами. - Ты наверно красивая, такая милая, добрая, маленькая Иа. У тебя уже был мужчина?

Слюнявый язык оставляет след на губах не скрытых маской и меня тошнит. Слезы текут из глаз, а насильник с упоением слизывает их.

- Ну что же ты маленькая не плач, тебе понравится, вот увидишь.

Снаружи раздается скрип, и бандит резко поворачивает голову.

Глава 11

"Очень по-взрослому", - хотел съязвить, когда цапелька припустила как можно дальше от меня. Вот что же любовь делает с женщинами? Где оказываются в этот момент ваши мозги, юные леди? Иона решила, будто мне нравится ее унижать... Да в Корнуле я вел себя, мягко говоря, не благородно, но ведь стараюсь исправиться. Она -  принцесса! Это живет глубоко внутри нее, слишком глубоко и я попытаюсь вытащить уверенность, гордость и любовь к себе из потерянных недр. Вот только спрашивается, зачем мне мучаться с цапелькой? Смогу ведь заставить ее помочь и без жестов благотворительности. Я конечно слегка бездушный мерзавец, но сегодня утром в будуаре, когда поймал чудом не ударившуюся принцессочку, откуда-то возникла потребность защитить этого по сути ребенка. Может на меня влияет женское тело? Гормоны? Нервы? Появляется материнский инстинкт? Или что-то еще, чем обычно любят оправдывать свое поведение все женщины.