Барон и Лаура (СИ) - Сван Тата

— Второй факт, — продолжил Лекарь. — Судя по тем же летописям и записям в хозяйственных книгах, масло в светильниках, освещающих этот коридор никогда не доливалось, во всяком случае, последние триста лет. А они непрерывно горят все это время.

— Тоже мне аргумент, — возразил я. Уж кому — кому, а управляющим ведущим записи в учетных книгах, я готов доверять даже меньше, чем нашему полковому летописцу, описывающему третий Палестинский поход. Надеюсь, вы помните славного сэра Уллиса.

— Да второго такого фантазера трудно найти, — согласился со мной Лекарь. — Да вот только вы забываете, что запись в учетной книге напрямую связана со списанием денег, потраченных на это самое ламповое масло. Будь там написано, что лампы заправлялись каждые три дня, я бы слова не сказал в защиту этих жуликов. Все они воруют. Кто больше, кто меньше. Но воруют все. И записи в учетных книгах подделывают. Но вот тут совсем другой случай. Масло то не списывают. А ведь суммы, будь все как обычно, должны набежать немаленькие. За триста-то лет. И я, скорее, готов поверить в вечные магические светильники, нежели в благородных управляющих, покупающих масло за свой счет.

— А ведь и возразить что либо трудно, — вынужден был согласится я. Впрочем, все это — слова и слухи. Кто там на самом деле эти книги проверял. А ради красивой истории и приврать можно.

— А вот еще факт. Вы заметили, что здесь сейчас удивительно пусто. Ни одной живой души, кроме нас с вами. Несмотря на то, что должны бегать десятки слуг с подносами. Да и гости наверху живые люди, которые едят и пьют уже второй час подряд. А их не меньше двухсот человек. Хотя бы некоторые из них должны были бы составить нам компанию в посещении туалетных комнат. А коридор пуст. По слухам здесь никогда не бывает больше семи человек одновременно. Говорят, что молодой Герцог, Карл Бунжуйский, старший брат нынешнего правителя, придя к власти, пытался опровергнуть эти слухи и загнать в этот холл отряд своей гвардии в количестве двух десятков дворян. При этом сам их и возглавил. Вниз спустились все. Вот только наверх поднялись только семеро, в том числе и Герцог.

Слова моего спутника меня просто потрясли.

— Вы что и вправду верите в этот бред, — изумленно поинтересовался я у барона Холкинса. — Вы же образованный человек. Лекарь.

— Конечно не верю, — тут же успокоил меня мой секундант. — Но я точно знаю, что на другой день после этого эксперимента Герцог покинул дворец и по слухам отправился в монастырь, замаливать свои грехи, а власть в герцогстве перешла к его младшему брату — Леону Бургундскому, нынешнему правителю герцогства. И еще я знаю наверняка, что когда нас придут убивать, а придут в ближайшее время, больше чем с пятью противниками нам сражаться не придется. Никто из находящихся вверху не рискнет нарушить магическое число в семи персон. Да и сама заминка с убийцами, я думаю обусловлена тем, чтобы наверняка не допустить сюда слуг и не нарушить магическое число присутствующих на этом ярусе.

— Вы ведь обратили внимание, что коридор уже совершенно пуст, — заметил мой секундант. — Обычно, здесь бегают несколько слуг. Я не ожидал такой оперативности от ваших противников. Когда только успели? Думаю, вас начнут убивать сразу после посещения туалетной комнаты. И меня заодно. Не оставлять же свидетеля. Потом тела спрячут и скажут, что вы трусливо сбежали. Да и по моему поводу что нибудь придумают. Например, что я препятствовал вашему побегу, беспокоясь о своем выигрыше и вы меня убили. Я знаю барон, что вы храбрый человек, но неужели вы не боитесь гнева Герцога. А вы его изрядно разозлили. Кроме того, вы даже свою шпагу не захватили с собой. Как вы собираетесь защищаться.

— Не вижу особых проблем, — заявил я. — Наверняка у предполагаемых убийц в руках будет оружие. Надо просто забрать себе что-нибудь поприличнее. А что касается гнева Герцога, то думаю, что это не мне надо его опасаться, а Герцогу беспокоиться о том, чтобы я не рассердился. Впрочем, пока для этого нет никаких предпосылок. И несколько наемных убийц вряд ли изменят ситуацию. А вы барон можете подняться наверх, пока еще никого нет и подождать меня в зале.

— Ну уж нет. Упустить такое предполагаемое зрелище. Я сам себе этого никогда не прощу. Идемте, и будь что будет.

Я давно уже понял, что с этим миром что-то не в порядке. Какая-то причудливая смесь, присущая разным временам. Немудрено было понять, что за этим стоят прогрессоры — сам Барон Сван со своими приятелями, которые, по неведомой мне пока причине, пытаются форсировать развитие местной цивилизации. Наверное, им очень нужно. Даже не хочу вникать в то, зачем это делается. Своих проблем выше крыши. Но вот то, что я увидел, посетив туалетную комнату для мужчин, таки смогло выбить меня из равновесия. Я попал в полную копию комнаты для удобств, оригинал которой размещалась в моем мире. Конкретно в театре Оперы и Балета. И хотя я посещал это место еще будучи женатым, то есть лет пять тому назад. Припоминаю, это была премьера Аиды в исполнении местной труппы. Отвратительные голоса и неестественное поведение артистов. Зато буфет и туалет выше всяческой похвалы. Так вот, увидев знакомые стены, декорированные серым мрамором, белые писсуары и бронзовые ручки на дверях туалетных кабинок, я на секунду было подумал, что миссия завершилась и меня выбросило в родной мир. Иначе откуда здесь взялись столь знакомые овальные зеркала над раковинами и все остальные атрибуты знакомого мне помещения. Вот только непонятно, почему вместе со мной перенесся и барон Холкинс. И почему перенос совершен не в родную институтскую лабораторию, а в туалет, пусть и расположенный в оперном театре. Как-то это не комильфо. Опять же, артефакт я так и не обнаружил, а без него обратный переход невозможен. Да и грузная фигура барона Свана, отражающаяся в зеркалах, мало чем напоминала мой родной облик.

Нет, я, конечно, понимаю, что все это результат того самого прогрессорства. Вот только непонятно, зачем прилагать колоссальные усилия по созданию белого друга, вместо того, чтобы внедрять двигатель внутреннего сгорания. И не надо мне сказки рассказывать, что это все так просто. Это же ярко выраженная машинная высокотемпературная отливка в пресс формы фарфоровой массы. Неужели в плане форсирования цивилизации, создание унитазов по своей значимости опережает многие другие отрасли науки и техники.

Похоже сумбур мыслей и эмоций в моей голове достучался до моего альтер эго.

На этот раз, в словах Барона Свана, которыми он обрисовал текущую ситуацию, сквозило некоторое смущение.

— Понимаешь, Андрей, — объяснял он мне, — Каждому человеку присущи определенные недостатки. Вот и нашего друга Жеку клинит на продвинутых средствах личной гигиены. Он утверждает, что без этого не способен эффективно мыслить, и что все гениальные идеи приходят ему в голову только в обществе белого друга. Приходится выносить этот вопрос в приоритетные. Сейчас-то ничего. А ты представить себе не можешь, как мы намучились, пытаясь внедрить соответствующие технологи в среде дикарей троглодитов.

Похоже Барон Сван уловил мою глубоко потаенную мысль: «Да они все тут чокнутые». Иначе, зачем ему было бурчать: «А ты на себя посмотри»

Нас ожидали сразу по выходу из туалетной комнаты. Пятеро молодых дворян. Да, это далеко не агент страны Цзынь. С той пришлось здорово помучиться. Сначала скрутить, ну не убивать же мне праправнучку Ахмета, а потом долго убеждать Падишаха, что барышня станет лучшим подарком для Отца гор. И что этот подарок наверняка сгладит все недоразумения между Старцем и Падишахом, возникшие в силу неосторожной реплики последнего. Это когда Падишах обозвал моего премного отца Глупцом. А лично я сам в качестве компенсации готов ограничится кольцом с руки Владыки. Похоже, мои слова, подкрепленные трупами всего ближнего окружения Падишаха, произвели на того неизгладимое впечатление и не оставили не малейшего повода для сомнения в их правдивости. Во всяком случае передавая мне в дар кольцо «Рука Падишаха», сам Падишах даже не очень громко скрипел зубами.