Ведьмы Алистера (СИ) - Дарья Шатил
Округлившимися глазами Элиот посмотрел на Джилс и грустно улыбнулся:
— Вот смотрю я на тебя и не понимаю, как в тебе могут сочетаться ум и дурость. Вот скажи мне, что произойдёт, если я заявлюсь в больницу с огнестрельным ранением — к тому же зашитым? Первая же медсестра, которая меня увидит, позвонит в полицию. И когда та приедет, что я им скажу, Джилс? Если бы рана была свежая и открытая, я мог бы ещё сказать, мол, шёл по улице, никого не трогал, а тут выбежал мужик из-за угла, пальнул мне в руку и побежал дальше. Почему он это сделал? Не знаю, наверное, сумасшедший, — устало рассуждал Элиот. — Как он выглядел? Хм… простите, было темно, я не разглядел. И это сработало бы, но только в том случае, если работник той заправки не позвонил в полицию — а если позвонил, то у них наверняка есть наводки на нас и на малыша «Рольфа».
Обо всём этом Джилс даже и не думала. Её куда больше волновала рука Элиота и возможность развития воспаления. Ему нужна была помощь — и чем быстрее, тем лучше.
— Если ты не можешь наколдовать мне доктора, то даже не заикайся о нём, — устало ответил Элиот, когда Джилс уже собиралась что-то сказать. — И иди уже к своей тёте. Может, она сможет нам чем-то помочь. А я пока попробую поспать.
Элиот заглушил «Рольфа» и шатко пошёл к дивану, на котором лежали небольшая подушка и тонкое одеяло. Он буквально рухнул на него, застонав от боли, отозвавшейся в руке от резкого движения, а Джилс вздрогнула и ощутила, как желчь подкатывает к горлу. Она была виновата в том, что Элиот мучится. Виновата от и до. И потому её удивляло, что он ни разу не упрекнул её в случившемся. Даже её краткую ведьмину сводку принял, как нечто само собой разумеющееся, а не как россказни ополоумевший девицы, которой давно пора обосноваться в белых палатах с мягкими стенами.
Хотя, возможно, Элиот всё ещё не отошёл от шока и выскажет ей все, когда впечатления поутихнут.
Бросив на мужчину очередной полный страдания и жалости взгляд, Джилс натянула на себя его зимнюю куртку и вышла из «Рольфа». Она прекрасно знала, что зрелище из себя представляет, мягко говоря, плачевное. Все вещи были ей настолько велики, что она в них буквально утопала. Хотя Джилс никогда не считала себя маленькой девочкой, скорее наоборот — в детские годы она всегда была выше своих сверстниц на голову, а то и на две — но в вещах Элиота чувствовала себя чуть ли не крошечной, особенно в куртке. Ни дать ни взять малявочка, совершившая набег на родительский шкаф.
Стараясь не обращать внимания на косые взгляды, которыми награждали её мамочки с маленькими и не очень детьми, на которых одежды было столько, что хватило бы на троих, Джилс бежала через парк к парадному входу. Она бы с радостью зашла через чёрный, который выходил на парковку, но сомневалась, что её туда пустят.
В просторном фойе за небольшой стойкой сидела круглолицая девчонка околоподросткового возраста и с кем-то переписывалась, заговорщицки подхихикивая. Джилс тактично покашляла, привлекая к себе внимание девчонки, но та была настолько поглощена телефоном, что не заметила этого. Поэтому Джилс подошла к стойке и, постучав по крышке костяшками пальцев, произнесла:
— Извините, могу я увидеться с госпожой Джослин? — и, только когда применила принятое у ведьм обращение, поняла, как оно режет слух.
Девчонка подпрыгнула на месте и выронила телефон. Её огромные круглые, как у рыбы, глаза уставились на Джилс, не мигая.
— Хозяйки нет, — ответила девчонка и спряталась за стойкой, ища телефон. — Чёрт, разбила!
Сердце Джилс пропустило удар. Ведь и правда, Джослин могла быть где угодно — женщина не обязана сидеть на месте и ждать, когда к ней придёт Джилс с мольбой о помощи. Та может быть даже не в городе. И где тогда Джилс будет её искать?
— А где она? — спросила девушка, надеясь, что старая ведьма просто вышла выпить кофе с подружками. Хотя, зная Джослин, подруг у той явно нет.
Девчонка выпрямилась и упёрла в Джилс такой взгляд, словно та была виновата во всех смертных грехах и должна умолять о пощаде прямо сейчас, желательно ползая по полу брюхом.
— А вам зачем? — спросила девчонка, скользя взглядом по наряду Джилс и недовольно морща высокий лоб. — Вы вообще кто?
Джилс сглотнула едкий комментарий и принялась потчевать рыбоглазую девицу состряпанной на коленках ложью.
— Племянница. Мы здесь с мужем проездом, вот и решили навестить Джослин. Мы с ней уже лет шесть не виделись, всё как-то не до того было.
Джилс надеялась, что лет шесть назад девчонка пешком под стол ходила, и не станет задавать ненужных вопросов.
— Не вовремя вы в Рупи приехали, — куда миролюбивее произнесла девчонка, подперев круглую щёку кулачком. Похоже, приближённость Джилс к начальству слегка уменьшила количество её смертельных грехов.
— Почему? — Джилс попыталась улыбнуться, надеясь, что выглядит она скорее заинтересованной, чем нервной.
— Да весь Рупи на ушах стоит. Девчонку Рудбригов похитили, а миссис Рудбриг в реанимации лежит. Говорят, не выкарабкается, столько крови потеряла. Хозяйка, кстати, к ней и ушла.
Джилс не знала, кто такие эти Рудбриги, но тот факт, что Джослин в городе, её обрадовал. Они с Элиотом и не могли заявиться в больницу, но вполне могли покараулить Джослин у «Марии-Розы».
— А кто эти Рудбриги? — спросила Джилс для поддержания разговора, потому что просто уйти было бы подозрительно.
Девчонка выпятила губы, задумавшись.
— Бывшее самое богатое семейство города. Они разорились задолго до моего рождения, но их в городе все знают. Миссис Рудбриг, несмотря на свой почтенный возраст, до сих пор в городском совете сидит, хотя, наверное, больше не будет. Жалко её, конечно.
— А что произошло?
— Ну, я же сказала: девочку младшенькую похитили, Магдалина, кажется, а миссис Рудбриг застрелили. Хотя, если она жива, то не застрелили, а подстрелили — правильно? Мутная история. У моей подружки отец в полиции работает, и он сказал, что, когда мистер Рудбриг её нашёл, ну, мать свою, вот, у неё на ноге, той, в которую стреляли, был жгут наложен медицинский, — девчонка нагнулась
