George Martin - Танец с драконами

Она поманила к себе Агго.

– Езжай к воротам, приведи мне Серого Червя и пятьдесят Безупречных.

– Кхалиси, кровь твоей крови повинуется, – Агго ударил пятками по бокам лошади и поскакал прочь.

Сир Барристан смотрел ему вслед с плохо скрываемой тревогой на лице.

– Вам не следует тут больше задерживаться, ваше величество. Астапорцев накормили, как вы и приказывали. Мы больше ничего не можем сделать для этих бедолаг. Надо возвращаться в город.

– Возвращайтесь, если желаете, сир, я вас не задерживаю. Я никого из вас не задерживаю, – Дени соскочила с лошади. – Я не могу их исцелить, но, по крайней мере, могу показать, что Мать о них не забыла.

Чхого шумно втянул воздух.

– Кхалиси, нет, – колокольчики в его косе тихо зазвенели, когда он спешился. – Нельзя к ним приближаться. Не давайте им до себя дотронуться! Не надо!

Дени прошла мимо него. На земле, в нескольких футах от них, лежал стонущий старик, вперив взгляд в серые облака. Сморщив нос от вони, королева встала рядом с ним на колени и, отодвинув грязные седые волосы, пощупала больному лоб.

– Он весь горит. Мне нужна вода, чтобы его омыть – сгодится и морская. Марселен, принесешь немного? Ещё потребуется масло для погребального огня. Кто поможет мне сжечь мертвецов?

К тому времени, как Агго вернулся вместе с Серым Червем и пятью десятками Безупречных, идущими размашистым шагом вслед за конем дотракийца, Дени удалось настолько застыдить всю свою свиту, что ей помогали все до единого. Саймон Полосатая Спина и его люди оттаскивали живых от мёртвых и громоздили трупы в кучу, Чхого, Ракхаро и остальные дотракийцы помогали тем, кто ещё мог ходить, дойти до берега, чтобы искупаться и постирать одежду. Агго пялился на них, как на сумасшедших, но Серый Червь только преклонил перед королевой колено и сказал:

– Ваш слуга готов помочь.

Ещё до полудня в лагере полыхало с полдюжины костров. Столбы жирного чёрного дыма коптили безжалостное голубое небо. К тому времени, как Дени, наконец, отошла от погребальных костров, её дорожный наряд был весь перепачкан сажей.

– Ваша милость, – сказал Серый Червь, – ваш слуга и его братья просят дозволения искупаться в соленом море, когда мы завершим свой труд – чтобы очиститься согласно законам нашей великой богини.

Королева впервые слышала, что у евнухов есть свое собственное божество.

– Что это за богиня? Она из богов Гиса?

Серый Червь затруднился с ответом.

– Богиню зовут многими именами. Она Владычица Копий, Невеста Битвы, Матерь Воинов, но её истинное имя является достоянием лишь тех бедняг, чьи мужские части были сожжены на её алтаре. Мы не можем обсуждать её с чужаками. Ваш слуга просит прощения.

– Как пожелаешь. Да, вы можете искупаться, если хотите. Благодарю за помощь.

– Эти недостойные живут, чтобы служить вам.

Дейенерис вернулась в свою пирамиду смертельно уставшей, не чувствуя ни рук, ни ног. Миссандея читала какой-то старый свиток, Ирри и Чхику спорили из-за Ракхаро.

– Ты для него слишком плоская, – говорила Чхику. – Похожа на мальчишку. Ракхаро не спит с мальчиками. Это все знают.

Ирри парировала:

– Все знают, что ты похожа на корову. Ракхаро не спит с коровами.

– Ракхаро – кровь моей крови. Его жизнь принадлежит мне, а не вам, – сказала им Дени. За время, проведенное вне Миэрина, Ракхаро вымахал почти на полфута, его руки и ноги стали крепкими и мускулистыми, а в волосах звенели четыре колокольчика. Сейчас, как заметили обе служанки королевы, он возвышался и над Агго, и над Чхого.

– Теперь помолчите. Мне надо помыться, – она чувствовала себя грязной, как никогда прежде.

– Чхику, помоги мне снять одежду, унеси её и сожги. Ирри, скажи Квеззе, чтобы подобрала мне наряд полегче и попрохладнее. День был очень жарким.

На террасе дул прохладный ветер. Дени удовлетворённо вздохнула, погрузившись в воду бассейна. Повинуясь её приказу, Миссандея разделась и спустилась в бассейн за госпожой.

– Ваша служанка слышала прошлой ночью, как астапорцы скребутся в стены, – сказала маленькая переводчица, растирая Дени спину.

Ирри и Чхику обменялись взглядами.

– Никто не скребся, – возразила Чхику. – Скребутся... как они могут скрестись?

– Руками, – ответила Миссандея. – Кирпичи старые, рассыпающиеся. Астапорцы пытаются сделать подкоп в город.

– Это займет у них много лет, – сказала Ирри. – Стены очень толстые. Это все знают.

– Это все знают, – согласилась Чхику.

– Мне они тоже снились, – Дени взяла Миссандею за руку. – Лагерь от города в доброй половине мили, моя милая. Никто не скребется в стены.

– Как угодно вашему величеству, – произнесла Миссандея. – Следует ли мне помыть вам волосы? Времени осталось немного, Резнак мо Резнак и Зелёная Милость скоро придут, чтобы обсудить...

– ...приготовления к свадьбе, – Дени со всплеском села в бассейне. – Я едва не забыла.

«Или постаралась забыть».

– И после них я ужинаю с Хиздаром, – она вздохнула. – Ирри, принеси мне зелёный токар – тот шёлковый, отороченный мирийскими кружевами.

– Этот токар в починке, кхалиси – кружева порвались. Зато синий токар постирали.

– Значит, синий. Им это польстит.

Она ошиблась только наполовину. Жрица и сенешаль были рады видеть королеву облачённой в токар, как подобает благородной миэринке, но ещё больше они хотели раздеть её догола. Дейенерис недоверчиво выслушала их. Когда они договорили, она заявила:

– Я не хочу никого этим оскорбить, но я не собираюсь показываться матери и сестрам Хиздара в голом виде.

– Но, – заморгал Резнак мо Резнак, – но вы должны, ваша милость. Это традиция – перед свадьбой представительницы семьи жениха осматривают чрево невесты и э... её женские части. Чтобы убедиться, что они сложены надлежащим образом и э...

– ...Плодородны, – закончила за него Галазза Галар. – Это древний обряд, ваша величествность. При обследовании будут присутствовать три Милости и произнесут соответствующие молитвы.

– Да, – сказал Резнак, – а после вам подадут особый пирог. Женский пирог, который пекут только для невест. Мужчинам не позволено его пробовать, но я слышал, что это отменное лакомство. Волшебное.

«A на случай, если моё чрево окажется иссохшим, а женские части скверны, у них тоже найдется специальный пирог?»

– Хиздару зо Лораку представится возможность изучить мои женские части после свадьбы.

«У кхала Дрого не было с ними проблем, не будет и у Хиздара».

– Пусть его мать и сестры обследуют друг друга и сами разделят особый пирог. Я его есть не буду. И не буду мыть благородному Хиздару его благородные ноги.

– Ваше великолепие, вы не понимаете, – запротестовал Резнак. – Омовение ног – это священная традиция. Оно означает, что вы будете в услужении у мужа. Свадебный наряд тоже полон скрытого значения. Невеста носит тёмно-красное покрывало поверх белого шелкового токара с бахромой из маленьких жемчужин.