Игорь Борисенко - Слепец

– Как я слышал, ты не особо преуспел, когда дрался с ним на расстоянии, - скептически заметил Малес.

– Это было ошибкой. Я замахнулся на слишком многое и быстро выдохся, уступив Клозергу первенство… Однако, когда мы станем биться лицом к лицу, все станет по-другому.

– Почему ты так решил? Может быть, он наоборот прихлопнет тебя за одно мгновение?

– Все дело в быстром натиске. На краткое время я чувствую в себе силы перевернуть мир, но надолго этого порыва не хватает. Битву таким образом не выиграть, а вот убить одного человека, пусть даже это могущественный колдун, запросто.

Малес недоверчиво покачал головой.

– Я думал, у тебя более здравые идеи.

– Например?

– Прокрасться в спальню, когда Клозерг спит или кувыркается со служанкой, и зарезать его.

– Это тоже хороший вариант. Я о нем не забывал. Главное - достигнуть Треалы, а там уж видно будет.

– Верно. Я еду с тобой.

За разговором они дошли по выложенной бутом мостовой до коновязи, где, невидимые в темноте под навесом, похрапывали лошади. Слепец подождал, пока Морин отвяжет и выведет наружу их лошадей, Малес в напряженной позе стоял рядом и беспрерывно поправлял свою дурацкую шляпу.

– На Площади Пяти Дорог есть гостиница под названием "Сайан Коу", - сказал Слепец перед тем, как запрыгнуть в седло. - Вплоть до завтрашнего вечера ты сможешь застать нас там.

Рядом с фасадом гостиницы, облицованным фигурными кедровыми плашками, под вывеской с вырезанной из бронзовой пластины кроватью, они собрались в то самое время, когда солнце упало на изломанный край горного массива, находившегося на востоке от Скалгера. Словно круглый красно-золотистый плод, полный соков, попал на острие ножа и расплескал по небу приглушенное сияние.

– Сегодня будет кровавая ночь, - пробормотал Гевел. Он первым прибыл к Морину и Слепцу, поджидавшим остальных на узкой скамеечке рядом со скрипучей дверью с облупившейся краской.

– Надеюсь, это будет кровь наших врагов, - откликнулся Слепец. Встав на ноги, он поглядел на криво сидящего в седле Гевела неодобрительно. - А тебе, приятель, лучше было оставаться в лазарете.

– Ну нет. Там все на меня криво смотрели - как же, подручный того самого чужестранца со страшными глазами, который своей самонадеянностью сгубил армию! Лучше я с вами. Обузой не буду, правда-правда! Бок болит, но рана неглубокая. Лук натянуть я пока не смогу, а вот нож кинуть или слегка мечом приложить - это пожалуйста.

– Ну хорошо, - Слепец склонил голову. - Мы уже оставили позади достаточно своих друзей, так, Морин?

Гевел после этих слов помрачнел и стал иссиня-бледным. Утром Приставала, занимавшийся розыском сгинувших в битве Кантора и Морга, смог найти последнего. Старый рубака приплелся на рубеж обороны пешком, уже под утро, и без сил завалился спать в одной из землянок. Кантора не было ни в одном лазарете, и никто ничего не слышал о его судьбе. Именно о нем, о своем давнем друге и почти что брате, подумал теперь Гевел. Рана сделала его слабым: он не сдержался и всхлипнул.

– Ну-ну, - Приставала похлопал его по колену. - Рано еще оплакивать нашего славного Кантора. Я ведь не мог побывать всюду? Быть может, он тоже дрыхнет сейчас в какой землянке на другом краю обороны, и по глупости своей не догадался послать нам весточку?

Гевел старательно закивал, словно пытаясь тем самым убедить самого себя. Слепец отправился внутрь гостиницы, чтобы забрать вещи, а Морин - в конюшню, за лошадьми. Когда они оба вернулись, то обнаружили, что явился и Малестармеголт. Они с Гевелом молча сверлили друг друга враждебными взглядами. Кроме того, Малес привел с собой еще одного олгмонца, такого же мрачного парня, как он сам. В отличие от бывшего герцогского телохранителя, нарядившегося теперь в дорогой охотничий костюм из коричневой замши, его товарищ был одет скромно и неброско. Вытертые кожаные штаны и серая куртка из грубой холстины, круглая небольшая шапка из дубленой бычьей кожи и рваные сапоги со стоптанными каблуками…

– Это Ашкес, - представил спутника Малес. - Лучший воин Олгмона.

Слепец смерил молодого Ашкеса взглядом, от которого тот поежился. С виду парнишка не походил на лучшего воина - слишком мал ростом, хотя в плечах, похоже, пошире Гевела. Однако на лице у Ашкеса белели несколько старых шрамов, а прищуренные голубые глаза смотрели цепко и внимательно. В конце концов Слепец удовлетворенно кивнул, но тут же снова застыл: на сей раз он принялся разглядывать Малеса. Поверх одежды, на груди, поясе, рукавах и бедрах примостилось множество разнообразных предметов - ножей, маленьких дротиков, непонятных мешочков и стеклянных бутылочек. Иные лежали в карманах, иные были прижаты ремнями.

– Что это? - недоуменно спросил Слепец, тыкая пальцем в бутылки на поясе.

– Разные полезные предметы, - ответил Малес. - Когда мы с Падженом были совсем сопляками, то подолгу жили в Доллонии. Я изучал в библиотеке древние манускрипты, посвященные забытой ныне профессии тайного убийцы. Словно знал, что пригодится… Здесь все, что я смог приготовить за день. Яды, снадобья, вызывающие чесотку, сон или паралич. Ослепляющий порошок.

– Это не достойно настоящего воина, - проворчал Гевел. Прежде, чем Малес успел возразить ему, Слепец поднял руку.

– Я хочу сказать кое-что важное. Все вы должны осознать и принять, что мы отправляемся не на честный поединок двух благородных господ. Годятся любые методы, самые подлые и коварные, ибо слишком велики ставки. Тем более, что о честности, вернее, о бесчестности Клозерга я сам знаю не понаслышке.

Малес одобрительно кивнул головой, а Гевел снова что-то неразборчиво проворчал. Слепец не обратил на это внимания - он вскочил в седло и осмотрел свой маленький отряд. Последнюю надежду на избавление мира от угрозы уничтожения.

Страдающий от раны Гевел сжался в седле. Он был без брони, в одной только потрепанной красной куртке. Бесполезный лук торчит в седельной сумке, на поясе пара метательных ножей… На лице - кроткая печаль. Он не задумывается о будущем, он весь в прошлом. Там, где Кантор, его давний друг, ныне скорее всего ставший кормом для ворон и куниц. Рядом Приставала, как всегда немытый и нечесаный, небрежно одетый и внешне беззаботный. Нескладный человек без оружия и воинских навыков… Однако Слепец знал, что под беспечностью и нескладностью кроется ум и готовность помочь, уже не раз выручавшие его самого. Два северянина, готовые мстить за гибель своего государства, оба состоящие из застывшего до поры гнева, суровые, умелые и, надо надеяться, надежные.

Такие разные люди, объединенные в одно целое им, Слепцом. Что из этого выйдет? Несколько никем незамеченных смертей или долгожданная победа? Я устал от поражений, - подумал Слепец, ударяя коня пятками. - На сей раз, для разнообразия, надо одержать верх!