Андрей Трегубов - Могло быть и так, или Эльфы тоже люди

Грим завёл «ГАЗельку». Машина фыркнула, выдала огромное синюшное облако, накрывшее Тель и эльфа в багажнике. Из этого облака мигом соткались очертания двух неопределённых маленьких фигур, похожих на птиц. Лорешинад потянулся к Вильв'Ори.

— Не надо, — остановила его Тель.

— Эстелиель? — беззвучно разнеслось над поляной.

— Эм… Да.

— Спать.

Девушка кивнула и забарабанила по крыше кабины:

— Грим, усыпи меня!

— Бревном в висок — с радостью! — отозвался колдун.

— Отставить!.. — встрял Сайлас, но не успел.

Эльфийка рухнула между лавок. Лорешинад склонился над ней, затем констатировал:

— С-спит.

— Охрененный рейд по тылам!.. — буркнул сунувшийся к ним Сайлас. — Минус перевалочный пункт противника, плюс полутруп.

Ещё давно от матери Тель слышала, что иногда камы могли вызывать кого-то в свой сон, посылая духов к адресату и фактически делая его медиумом. Называлось это, конечно, по-другому: Принимающий Волю. Ни разу на своей памяти не доводилось ей быть Принимающим. Всю жизнь она приходила сама. И сейчас чувствовала себя… изнасилованной. Как тогда, с Наваном. Подземные!

Тель огляделась, отбросив сентиментальность. Сон — так сон.

Сайлас командует ехать спасать Сокола. Они с Гримом и Шином грузятся в «ГАЗель» и мчатся к замку забирать Рину и вооружаться. Разрабатывают детальный и чёткий план захвата здания. Обвешиваются железками и огнестрелом. Выходят из замка, гордо шагая и бряцая оружием.

Их почти в упор расстреливают из леса тёмные, ожидавшие от тамплиеров набега, а потому начавшие войну первыми…

Тель стоит на песчаной дорожке, ведущей ко входу в двухэтажный особняк с высоким чердаком. Дорожка милейшая, если бы не развороченные кустики по краям и запёкшиеся, а потом замёрзшие лужи крови. Никого не видно. Дверь медленно качается от ветра. Ну, раз качается, как же не зайти?

Но Тель останавливается. Из двери тихо, с достоинством выезжает инвалидное кресло. Сзади шествует Подземный, также с достоинством, но сутулясь, поскольку слуга. Человек в коляске молод, колени укутаны клетчатым пледом, глаза закрыты чёрными очками. Неэлегантным, но уверенным движением он снимает их, не глядя подаёт за плечо, тёмный с подобострастием подхватывает.

— Полуэльфийка, я звал тебя. Передай колдуну, что я доволен получившимся спектаклем. Надеюсь, у него больше не возникало вопросов относительно того, откуда я взял текст заклинания вызова Паридиэна? Неужели, он доверился мне настолько, что поверил версии о прибежавшем зашуганном дроу, бросившем папку… советскую, с тесёмочками…

Мужчина засмеялся. Тихо, хрипло, прокуренно, но с удовольствием.

— Ты что ей показываешь, изверг?!..

— А что, нельзя? Глянь, она ж ваще не в курсах, в чём прикол.

— Ну идиот, а?

Звук подзатыльника.

— Иди ты! Небесный, а дерётся…

— Вы Эстелиель? Вы единственная полуэльфийка в округе.

— Угу, — кивнула она, особо не интересуясь, с кем имеет честь болтать. По её меркам, если два одинаковых голоса спорят, то они или братья, или придурки. Одно не исключает другое.

— Нас прислал кам Сокол, наш хозяин. Мы его духи. Он сильный кам, у него два духа…

— Как ему башку не сносит до сих пор, я удивляюсь… Но я очень стараюсь в этом направлении!

— Помолчи.

— Зануда.

— Придурок, я тут с девушкой разговариваю.

— А я тут что делаю, по-твоему?

— Помимо всякой фигни показываешь ей, как её с друзьями расстреляли.

— По-моему, она не очень удивилась…

— Эй, ребят, я всё ещё тут!

— Да, уважаемая. Так вот. Если не сложно, не могли бы Вы передать колдуну Гриму…

— Наш пламенный поцелуй. В губы. Взасос.

Подзатыльник.

— Информацию, как наш хозяин попал в заложники. И план здания.

— Если, конечно, колдун согласиться спасать хозяина. Вдруг, верит в его предательство? Мало ли. Вы не уточняли, сударыня?

Возня. Эстелиель улыбнулась и подождала минуту:

— Эй, товарищ ангел…

— …И эта туда же!

— Уважаемая, не называйте нас ангел и бес, как госпожа Хельга. Мы всего лишь духи подземного и небесного миров.

Тель улыбнулась ещё снисходительней:

— Ладно, показывайте уже…

Температура у Нины Владимировны подскочила ещё ночью, ничего серьёзного, впрочем, обычный осенний грипп. Сокол поехал на работу, обещав маме вернуться днём с более сильными лекарствами. Утром, когда пришла Натали, он отпросился на время обеда домой, что делал крайне редко, только в случае каких-нибудь ЧП. Натали сразу забеспокоилась, начала расспрашивать. Потом отругала Кира за то, что вообще приехал, и отправила домой лечить маму.

Сокол умилился на «этих женщин», но домой поехал. А часа в три в библиотеку позвонила Нина Владимировна, и выяснилось, что Кирилл дома не появлялся.

Город уже проснулся и затих после спешки утра. Прошёл час-пик, светофоры мигали немногим автомобилям, по тротуарам неспешно гуляли редкие бабушки и ещё более редкие здесь мамочки с колясками. Городские не улетевшие птицы вольно гуляли по остаткам жухлой травы, кошки и собаки жались к домам и люкам отопления.

Сокол тихо катился по спокойному городу, жмурясь от яркого холодного солнца, по памяти, почти не видя дорогу. Неожиданно почувствовал лёгкий укол на запястье. Остановился и рассеянно посмотрел на охранный амулетик из яшмы. Пользоваться им Киру пришлось лишь дважды: перед визитом дроу, передавшего папку с вызовом демона, и разъярённого Грима, приехавшего после оного вызова. Сокол улыбнулся второму воспоминанию. Амулетик не среагировал на появление призрачной змеи, что предвещало хороший исход при любом раскладе. Может, и сейчас Грим едет? Не застанет в библиотеке — позвонит. Лишь бы на Наташе не сорвался… Яшма настойчиво кольнула снова. Это уже не Грим, способный жечь напалмом врагов и грызть горла за друзей. А Сокол был Гриму другом, едва ли не единственным.

Кир завертел головой. Кто на него может напасть на улице в середине дня, в районе, где его, единственного колясочника, все знают? Сзади мирная бабушка в платочке остановилась и принялась чихать, закрывая пол-лица уголком с бахромой. Впереди сквозь лучи солнца, жгущие глаза, виднелся силуэт парня с собакой на поводке.

«Может, набросится? Большая», — подумал Кир про псину, но та уволокла хозяина в подворотню.

Больше никого не наблюдалось, и Сокол поднял голову проверить небо и балконы на наличие падающих кирпичей. Из всего этого обнаружил лишь небо.

Яшма уже нестерпимо колола руку. С коляской что-то? Дальше ведь яма и крутой короткий подъём.