Светлана Багдерина - И стали они жить-поживать

– Ну, учат… В общих чертах… – неохотно выдавил тот и неуклюже соврал, глядя куда-то вбок: – Но я специализировался на других дисциплинах.

– Ну, хоть на кофейной гуще, – не поверил и умоляюще заглянул ему в глаза Иванушка. – Хоть на бобах!.. Хоть на картах!.. Ну, попробуй!..

– Не ломайся, как девица на выданье, – с упреком попенял чародею дед Зимарь. – Погадай. Глядишь, и получится.

Агафон обреченно поморщился, выудил из рукава свою универсальную шпаргалку и громко и отчетливо произнес над ней: "Гадания".

– Ну, что там написали? – нетерпеливо вытянул шею дед Зимарь.

– Что?.. – присоединился к нему Иванушка.

– "Гадание новогоднее. На полу разложить различные предметы – деньги, кольца, драгоценные камни, пьяную вишню, орехи и отпоротые от верхней одежды пуговицы, и пустить в избу петуха", – стал старательно читать чародей.

– Зачем? – захлопал глазами Иван.

– "Если петух склюет первые три предмета и убежит – вас ждет бедный год. Если предпочтет пьяную вишню – утром не ощипывайте петуха, он не мертвый, он пьяный. Если орехи – поспешите его зарезать, всё равно сдохнет. Если пуговицы – к простуде".

– А как это может помочь найти Серафиму? – непонимающе наморщил лоб царевич и вопросительно взглянул на чародея.

Тот смог лишь озадаченно пожать плечами.

– Ты скажи своей бумажке, что нам надо девицу увидеть, – посоветовал дед Зимарь.

Маг повиновался. На пергаменте появились новые строчки.

– "Увидеть девицу. Поставить перед собой зеркало, по бокам – две свечи. Погасить во всем доме свет. Загадать имя. Перед зеркалом положить все имеющиеся в доме ценности. Говорить ничего не надо – она сама тут же появится".

– И всё?

Агафон перевернул пергамент и развел руками:

– Всё.

– А зеркало зачем?

– Так она в зеркале должна появиться, я так понял, – неуверенно предположил Агафон.

– А деньги зачем?

– Часть древнего и таинственного магического ритуала?

– Хм…

– Приманка?

– Для домушников?

– Для девиц.

Иванушка медленно покачал головой:

– Нет. Серафима на простую кучу денег никогда не пришла бы.

– А на что бы она пришла?

Царевич на минуту задумался, и нерешительно предположил:

– Ну, я не знаю… Может, на бананы в шоколаде?

– Бананы?

– В шоколаде?

– Думаешь, они в этой дыре есть?

– А что такое "бананы"? И "шоколад"?

– Не думаю, что они в этой дыре есть…

– Это ее любимое блюдо, – не стал вдаваться в гастрономические подробности Иван.

– Думаю, их в этой дыре нет, – подытожил внутреннюю дискуссию самого с собой волшебник и обвел победным взглядом аудиторию.

– А если по-другому спросить? – пришла в голову деду еще одна мысль. – Я имею в виду, "найти девицу", а не просто "увидеть". Чего тебе на нее смотреть? Найдешь – тогда и насмотришься.

– Найти девицу, – послушно усовершенствовал введенное в поисковую строку маг, и тут же воскликнул: – Ага, есть! Читаю: "Чтобы найти девицу, снимите с левой ноги сапог и бросьте за ворота. Куда носком сапог упадет, в той стороне вашу девицу и искать…".

– Хм… – сказал на это дед.

– Хм… – поддержал его Иван.

– Это не я – это она! – оправдываясь, Агафон предъявил свою заветную шпаргалку на всеобщее обозрение. – Я же предупреждал, что предсказания – не наш, магов, профиль! Если вам кого или чего превратить надо, или стихийное бедствие вызвать, или чары наслать, или сражаться со Змеями, каменными скорпионами или шерстистыми акулами, или еще с какой тварью, или, наконец, просто поколдовать – это работа для нас, истинных волшебников. А для издевательств над петухами и разглядывания цикориевой или желудевой гущи есть гадалки!

– М-да… Похоже, что так… – вздохнул Иванушка и устало опустился на каменную табуретку. – Надо придумать что-нибудь другое.

– Да если бы даже у меня что-то и получилось бы, как бы мы об этом узнали-то, а, я вас спрашиваю? – воздел руки к неровному желтоватому потолку в потеках Агафон, несмотря на бравурную отповедь болезненно переносивший свое и пергамента фиаско на поприще подглядывания за неведомым. – Пока всю эту географию не обошли бы и не убедились, что, предположим, именно мое предсказание – истинное, а другие – ерунда? И, к тому же, Вамаяси, предположим, – понятие растяжимое.

– Мы могли бы ходить и спрашивать, не видел ли кто Серафиму из Лукоморья, – предложил дед Зимарь.

– Ты хоть знаешь, сколько там жителей? – покосился на него маг.

– Много?

– Возведи свое "много" в сотую степень.

– Чего?..

– Умножь на сто тысяч и добавь девятьсот миллионов.

– Столько не бывает, – недоверчиво прищурился старик.

– Это еще заниженная цифра, – угрюмо согласился с Агафоном царевич.

– Ну, у меня тогда тоже уже не голова, а пустая колода – ни меду, ни гудения, – виновато поморгав белесыми ресницами, сообщил об отсутствии новых идей дед. – Но зато у меня другое предложение будет. Пойдемте вниз, добры молодцы, поужинаем, да спать уляжемся. Утро вечера мудренее. Вот.

– А разве вы еще не…- поднял на друзей глаза совсем приунывший царевич.

– Нет, мил друг.

– Мы тебя ждали.

– Как же мы без тебя-то за стол сядем?

– Деньги-то все у тебя…

Внизу, в общем зале, свободных столов не было, и им пришлось разделить компанию с двумя анталами, коротающими вечер за пивом, неторопливой беседой и глазением на всех, кто по одежке был похож на иноземца.

– …А вот те, смотри, смотри – похоже, из царства Костей, – украдкой, из-за своей оловянной кружки, ткнул один толстым корявым пальцем в расположившуюся в дальнем углу парочку.

– Вроде, похоже. Такие куртки у нас не шьют. И платье у женщины не нашенского покроя.

– Наверное, купцы.

– Не-а, купцы тут не остановились бы. Скорее всего, просто так разъезжают.

– Или просто сбежали.

– Или сбежали. У них, говорят, сейчас там такое творится… Сбежишь тут…

– Да уж…

– Не-а, сейчас туда я бы не поехал…

– И я. Да и смотреть там нечего, говорят. Нищета да солдаты страхолюдные.

– Говорят… Кто вернуться сумел.

– Да уж… Гнилые времена.

– А гляди, гляди – вон еще трое идут.

– Это тоже не нашенские, одеты не по-нашему.

– А откуда такие могут, интересно…

– Тс-с-с!..

– Добрый вечер, – подошли к ним приезжие.

– Можно ли к вам, милые люди, присоседиться? Не помешаем ли?

– И вам здравствовать, – оживились анталы. – Присаживайтесь, присаживайтесь. Всегда рады с людьми издалека покалякать.

– Ага, это мы с Шиповником любим, – согласно закивал второй. – А особенно – рассказы про житье в дальних странах и диковинки заморские. Весь вечер, иной раз, слушать готовы. Кстати, Шиповник – это он, а меня звать Клен. Мы литейщики будем фигурного литья. Мастера. С литейного двора его величества. По чугуну работаем, по меди, по олову. А вы откуда путь держите и куда?