Елена Асеева - Путь Святозара

— Что ж, други, наверно никого и не удивило то, что в очередной раз наш наследник оказался дос-тойным юношей. Когда я впервые его увидел, я сразу понял, что передо мной стоит человек с великой душой, такой человек как Богомудр, такой как первый наш вождь Святозар! И вот, что я вам сейчас скажу, когда мы с моим другом Дубыней ходили в Беловодье, путь наш был очень труден, на вершине Сарачинской горы погибли все наши други, а Дубыня был тяжело ранен, но преодолевая боль, он поднялся, чтобы продолжить наш путь. Когда прилетел грифон и увидел, какие мы понесли потери, то в своем благородстве он нас пожалел, и, открыв ворота, сказал нам, чтобы мы шли и ни слушали музыку, ни пили воду, ни ели фрукты и ни смотрели на красоты волшебной страны. Тогда мы с Дубыней заткнули уши, закрыли глаза и попеременно вели друг друга, боясь забыть свой путь и свои имена. А когда ты наследник, слышишь Святозар…, подыми голову…, посмотри на меня…, когда ты пошел со своей молодой дружиной в Беловодье именно этого волшебства я боялся больше всего, боялся, что вы не сможете преодолеть царящую там магию и забудите себя. Но теперь когда я вижу твое лицо и лица твоих друзей, которым ты спас жизни, я понимаю, что не имел права сомневаться в тебе… Потому как такие люди как ты рождаются на земле не случайно. Таких людей, с такими сильными и светлыми душами наши Боги посылают нам в тяжелые для нашей земли испытания… И так как нам всем скоро предстоит идти на войну с нагаками я очень рад, что ты мой дорогой ученик, будешь там рядом с нами потому, как посмотрев на тебя, любому ратнику захочется победить подлых нагаков! Поэтому, хотя я и не могу объявлять тост, это как говорится привилегия правителя, но думаю, он меня простит… Я хочу, поднять чашу за тебя Святозар выпить ее до дна и пожелать тебе мой ученик удачи!

Храбр закончил говорить высоко поднял чашу и выпил ее до дна и все други отца, все жены дру-гов, и вся дружина наследника подняла разом чаши и выпила медовуху. Лишь один Святозар так и не притронулся к чаше с медовухой, он, подняв голову так, и затих, не сводя с наставника глаз, потрясенный тем, как мог Храбр догадаться и точно назвать имена людей которыми он был в прошлой жизни, ни мгновение не сомневаясь, что его отец ни открывал никому доверенное ему сыном.

— Сынок, — тихо сказал правитель, когда гридница наполнилась звуками, говором и смехом, — Ты, что сынок? Ты расстроился, из-за сказа? Да, сынок?

— Отец, откуда Храбр знает, что я Богомудр и первый Святозар? — с дрожью в голосе спросил Святозар и наконец-то перевел взгляд на правителя.

— Ты, что, думаешь, я мог ему рассказать то, что доверел мне мой сын? Нет, сынок, никогда…,- добавил правитель.

— Что ты отец, я в тебе не сомневаюсь, — расстроено сказал наследник, испугавшийся, что мог оби-деть отца.

— Я думаю, сынок, Храбр просто привел имена этих людей, так как они у всех на устах… А может он увидел в тебе то, что очень схоже с ними… Сила, храбрость, смелость и отвага. Способность ради других жертвовать собой…,- объяснил правитель, а затем налил сыну в чашу из глиняного кувшина медовухи, и спросил, — Так ты не будешь пить за свою удачу, сын? — наследник отрицательно покачал головой, — Ну, тогда ты может, выпьешь за удачу нашего войска?

Лицо Святозара прояснилось, он улыбнулся, взял чашу, поднял ее, и, направив в сторону настав-ника, громко сказал:

— Храбр! — а когда тот перевел взгляд с блюда, с которого брал кулебяку- длинный пирог с кашей, на Святозара и улыбнулся, и добавил, — Золотой ты человек, Храбр, самый лучший на свете! Я пью не за свою удачу, а я пью за то, чтобы ДажьБог даровал мне возможность защитить мой народ и уберечь каждого из вас от смерти!

Пир закончился почти под утро, уснувшего Тура уже давно унес на руках в опочивальню Дубыня, а дружина, вконец охмелевшая, стала потихоньку расходиться. Наконец поднялся и правитель:

— Что, мальчик мой, пойдем и мы с тобой отдыхать, — и обратился к другам, — Ну, что дружина моя славная, мы с наследником уходим спать, и желаем вам того же.

— Отец, — придерживая правителя за руку, сказал, поднявшийся Святозар, — А как же насчет щита?

Правитель посмотрел непонимающе на сына, а потом вспомнил, и, повернув голову в сторону Храбра, что-то ему сказал. Наставник кивнул головой, и подойдя к наследнику, спросил:

— Святозар, зачем ты меня хотел видеть?

— Храбр, — начал наследник, — Мне надо тебе показать… показать…

— Ему надо показать тебе изображение щита, — пришел на выручку сыну Ярил, — Который мы с тобой должны запомнить, чтобы потом в точности передать его Братише, когда я у него закажу такой щит для Святозара.

Храбр недовольно посмотрел на Ярила, а затем перевел взгляд на Святозара и улыбнувшись на-следнику поинтересовался:

— Когда ты нам его покажешь? Сейчас?

— Нет, Храбр, сейчас Святозар пойдет спать, — опять вмешался в разговор Ярил, — А то у него опять бессонная ночь получилась. Ну, а ты к вечеру подъезжай, да мы сходим втроем посмотрим, хо-рошо? А завтра, с утра поедим к Братише, чтобы он успел до похода его изготовить.

Храбр покачал головой, усмехнулся, явно желая отказать правителю в его просьбе, но так как помощь нужна была Святозару, пересилил себя, качнул утвердительно головой и спросил:

— Ты Святозар себя то, как чувствуешь? Ты вроде получше выглядешь, а все же сразу видно не оправился от вчерашнего…

— Да, нет, Храбр, я здоров, — ответил Святозар, и глянув на стоявшего позади наставника правите-ля, который все еще был не прощен Храбром, и, сделав беспокойное лицо сам, спросил, — А ты, как Храбр, себя чувствуешь, отец сказал ты сегодня не приезжал во дворец потому, как заболел. Может, я, чем помогу, может заговор надо прочитать, ты скажи…

Храбр оглянулся кинул прямо убийственный взгляд на Ярила, и усмехнувшись, добавил:

— Надо же, как вы похожи друг на друга. Ярил весь пир предлагал излечить меня заговором, те-перь ты наследник… Да, здоров я…, здоров…, и не болел я совсем…

— Ну, Храбр, это же хорошо, что ты не болел, — заметил Святозар, и вдруг громко засмеялся, — А то мы с отцом то и не знали, какой же надо заговор создать, чтобы излечить твою необъяснимую болезнь.

— Эх, наследник, мог бы я тебе чо и грубое сказать, — начал Храбр, — Да уж, ты последнее время так мало смеешься, что коли хочешь над моей необъяснимой болезнью посмеяться так я и непротив. Посмейся, мальчик, посмейся, гляди душа то твоя болеть более, и не будет, — негромко добавил Храбр, протянул руку и нежно погладил Святозара по волосам, а затем сказал, — Знаешь Ярил веди своего сына в его покои потому, что ему надо ложиться спать.