Роджер Желязны - История рыжего демона (трилогия)

– Так было в старые времена, – возразил ему архангел Михаил. – С тех пор прогресс шагнул далеко вперед. В мире появились мощные силы, помогающие нам устанавливать Великое Равновесие, – Наука и Рационализм. Я верю в них.

– Еще бы! – сказал Мефистофель. – При архангельской религиозности – как в них не поверить!

– И наоборот, – в тон Мефистофелю отозвался Михаил. – При дьявольской склонности все отрицать – как их не отвергнуть! Ничего другого я от тебя не ожидал.

– Что верно, то верно, – согласился Мефистофель. – Очко в твою пользу. Наши мнения расходятся во всем, и это существенно ограничивает кругозор каждого из нас.

– Поэтому судьей в нашем Споре выступает Ананке, – сказал Михаил.

– Где она находится сейчас, хотел бы я знать? – спросил Мефистофель.

– Этого не знает никто. Пути Судьбы неисповедимы. Она порой бывает весьма непостоянна и эксцентрична, но никогда не берет на себя труд что-либо объяснять. Она лишь объявляет нам свое решение. Так Должно Быть, изрекает она, но не говорит, почему.

Мефистофель заметил маленькую темную фигурку, медленно двигающуюся по плоской бесцветной равнине Лимба.

– Кажется, кто-то идет, – обратился он к Михаилу. – Кто бы это мог быть?

Михаил прищурился. Даже орлиный взор архангела не сразу смог различить силуэт человека на фоне бескрайней Лимбийской пустыни: он казался всего лишь маленьким размытым темным пятнышком, не больше булавочной головки.

– Это Мак Трефа, – сказал Михаил, приглядевшись.

Мефистофель долго всматривался в туманную даль, затем удивленно поднял одну бровь:

– Ты не ошибся? Ведь это же тот самый смертный, с которым я подписал договор. Он участвовал в нашем Эксперименте, в великом Споре меж Светом и Тьмой…

Михаил улыбнулся:

– Не могло ли случиться так, дорогой мой демон, что ты совершил большой промах – там, в Кракове? Скажем, ты заключил сделку не с тем человеком, и лже-Фауст стал представителем рода людского в нашем Споре?

Мефистофель пожирал глазами маленькую темную фигурку. Его губы были плотно сжаты, а в темных глазах горел дьявольский огонь.

– Кажется, тут дело не обошлось без вмешательства одного знакомого мне духа! – сказал он, повернувшись к Михаилу.

– Ты слишком высокого мнения обо мне, – скромно ответил Михаил.

Мефистофель снова принялся разглядывать идущего сквозь туман человека.

– Да, это он – смертный, с которым я имел дело все это время… Ты уверен, что это не Фауст? – вновь обратился он к Михаилу.

– Абсолютно уверен. Это Мак Трефа, мелкий преступник и картежный шулер. Ты оплошал на этот раз, приняв карманного воришку за ученого доктора Фауста.

– Уж не воображаешь ли ты, что я спущу тебе это с рук? – язвительно осведомился Мефистофель. – Ты сильно ошибаешься, если считаешь меня этаким благодушным простачком!

Михаил улыбнулся, но ничего не ответил.

– Ладно, мы вернемся к этому разговору позже, когда все прояснится само собою, – сказал Мефистофель. – А сейчас мне пора отправляться в банкетный зал. Силы Тьмы устраивают небольшой банкет… Интересно, куда держит путь этот малый? – прибавил он, еще раз взглянув на одинокого путника, бредущего по бескрайней равнине Лимба.

– Взгляни на стрелку указателя, – ответил ему Михаил, – и ты увидишь, что он направляется прямо в Рай.

– Правда? Вот уж никогда бы не подумал, что эта дорога ведет туда!

– Время от времени направление меняется, – заметил Михаил, – и тогда меняется весь маршрут.

– Но почему?

– Мы, служители Добра, – ответил Михаил высокомерно, – предпочитаем не тратить время, отвечая на праздные вопросы.

Мефистофель только пожал плечами. Оба духа одновременно растворились в воздухе – они направились в здание Суда.

Глава 3

Прогуливаясь по широкому двору перед зданием Суда, Аззи случайно встретил самого Микеланджело. Демон узнал великого художника по фотографии, которую он видел в учебнике по истории искусства, будучи еще студентом в Университете Преисподней. Микеланджело как раз заканчивал огромную фреску.

– Прекрасная работа! – сказал Аззи, подойдя поближе.

– Будьте добры, отойдите немного в сторону, чтобы не загораживать мне свет, – ответил художник. – Здесь очень плохое освещение, и незачем делать его еще хуже.

Аззи отошел на несколько шагов.

– Как приятно творить, зная, что служишь Искусству, не правда ли? – осторожно спросил он.

Микеланджело презрительно усмехнулся и промокнул свой потный лоб тряпкой, которой он вытирал кисти.

– Разве это искусство? – ответил он. – Это всего лишь ремесло. Я поправляю кое-какие детали в одной своей старой картине.

– Но ведь вы можете рисовать новые картины, если захотите? – удивился Аззи.

– Конечно, могу. Но для того, чтобы создать подлинный шедевр, художнику нужно вдохновение. А где искать источник вдохновенья, чем восхищаться после того, как ты побывал в Раю?

Аззи промолчал – он никогда раньше не задумывался над этим. Микеланджело снова взялся за кисти и краски. Наблюдая за его работой со стороны, Аззи подумал, что художник совершенно счастлив.

Просторное здание Суда было построено в классическом стиле. От огромного зала заседаний, построенного по типу древнего амфитеатра, во все стороны расходились коридоры, словно лучи от солнца. Просторные галереи концентрическими кольцами окружали этот амфитеатр. Здесь была приготовлена для духов легкая закуска. Служители Света и Тьмы толпились на галереях, держа в руках высокие бокалы с шипучими напитками, разговаривали и смеялись, брали с огромных серебряных блюд фрукты и сласти, жаркое и бутерброды. Сверхъестественные существа слетались на банкет со всех концов света. Кого здесь только не было – ангелы и черти, домовые и ведьмы, лешие, вампиры, оборотни и даже простые привидения – обитатели старых полуразрушенных замков. Их было так много, что даже просторное здание Суда не могло вместить всех собравшихся; а ведь каждую минуту прибывали новые гости. Хотя все они были бесплотны, все же пришлось установить новый порядок приема в передней, а также подготовить несколько виртуальных залов в параллельных пространствах, куда расторопные слуги провожали пришедших на банкет. Параллельные пространства, конечно, позволяли расширить помещение почти до бесконечности, но те духи, которым приходилось довольствоваться виртуальными банкетными залами, испытывали большие неудобства: они ощущали себя вроде бы здесь и в то же время где-то в другом месте.