Олег Карачевский - Меч Света

— И?

— Тогда будет два пути: Или вы оба Становитесь Спасителями…. Или…. Или вы оба Теряете Последние Крохи Веры с Надеждой! И тогда вы — Спасительное Разрушение! А? Как идея?

Мы с Яросветом переглянулись.

— Фигня идея, — сказал я.

— Лажова думка, — кивнул Цветик.

Микула же тоже засиял той идеей.

— А мне — нравится! — обрадовался он. — Уж всё ж лучше неопределённости, в которой Гуднот ногу сломит! Сейчас все сядем, я попрошу Просю, принесёт нам квасу! ПРОСЯ-А-а-а!!!!

Как ни странно, жёнушка вернулась именно с квасом.

Микула сел рядом с Яросветом. Тарф сел рядом со мной. И как он собирался меня удерживать, если бы я убегать собрался? Ладно, проверять не будем. Кто его знает, какие способности скрывает этот Дремучий Демон Глубин.

— Ну… Кто смелый?

Бородач пристально на нас уставился. Он смотрел то мне в глаза, то Ярику.

Первым не выдержал я.

— Ты о чём вообще! Я — Спаситель! Я — Из Рая Вышел! У нас — всё хорошо! У нас — по Истине Эдем!

Все только прыснули.

— Это не тот… эм… кхм…. рай… про который ты мне ужасы рассказывал?

— Та то только легенды! Половину из которых я сам придумал! Серьёзно! Я и половины тех страшилок, что у нас в Эдеме рассказывают — не помню! Вот и досочиняю!

— А взгляд? — нахмурился Микула.

— Так я — тоже….

— Прекрати! — рявкнул Цветик. И закрыл рот руками от смеха.

— Ладно! То я специально туда смотрел!

— Прекрати! Хи-хе-хи!

Микула ещё больше нахмурился.

— А… Мой Взгляд? — уточнил он.

Я вздохнул.

— Ха-ха! — засмеялся Тарф. — Это случайно не о том ли Адо-Рае речь… где Селена закрыла Больдра? Где его пытали и повесели на Крёстном Знамени, другим богам в устрашение?

Я замотал головой.

— Нет! Нет ни малейших доказательств! Нет ни малейших доказательств, что на Голгофе….

Все трое как то резко перекрестились и с испугом на меня уставились.

— …действительно кого-то распяли… — закончил я почти шёпотом.

Микула ещё семь раз перекрестился. При чём….. Нет. Он это делал не кое-как. Он специально начинал каждый раз из нового угла.

— Да не убоимся мы слов нечистых! — сказал богатырь.

Эльф же всё ещё боязно на меня покосился.

— АнСар… Так ты действительно из того самого Мира, в котором находится Страшная Кудыкина Гора Голгофа и в котором есть Страшный Город Мёртвых Вавилон?

Микула с Яросветом снова перекрестились.

— Был! — ответил я. — Сейчас — нет! Мы Уверовали в Спасение! Теперь, для тех, кто Верит, у нас — Рай! Мы сами строим свой Эдем!

Все прыснули.

И чего надомной постоянно все ржут!

— Что я сказал смешного?

Эльф закатил глаза.

— АнСар! Невозможно построить Рай на Руинах Некрополиса!

— У нас только так Храмы и строят! Ибо самые душевные места!

— Придумок!

Микула прикрыл лицо ладонью изображая Форамист левой рукой.

Алистар поглядел на него. Засмеялся. И тут же изобразил Форамист правой рукой.

— Чего?

— АнСар! Храмы можно строить только в горах. Только на каменных скалах! Только потому, что на них нет костей!

— И Духа Мёртвых! — поддержал Микула.

— Так что у вас реально да сих пор так строят? — нахмурился Ясик.

Я замотал головой.

— Нет! Я реально не интересовался!

Моё отрицание никого не могло обмануть.

— А реально, что в Пекле До Сих Пор… есть… Храмы, в которых мёртвые мумии держат? — спросил Яросвет, будто интересовался о каких-то достопримечательностях.

Меня это особенно выбешивало. Сейчас они из меня будут выпытывать новые детали, так что окажется, что у нас всё ещё хуже.

— Так! Хватит! У нас — Рай! И точка! Про Ад всё придумывают те самые некропоклонники, которые умирают в страшных муках!

Тут мне тоже не поверили. Все только ещё больше умудрились убедится в своих суеверных суждениях. Как всё же был прав Гуднот!

— Сам прекрати! — заявил Яросвет. — От того, что верующие могут жевать Соль и думать, что то — Сахар, от этого Пекло не перестанет быть Пеклом!

— Вы просто никогда не пробовали пиво с чем-то солёным!

— Эй! Прекрати!

— Ты случайно не про тот самый перебродивший Хлеб, которым у вас Соль запивать любят? — нахмурился Микула. — Лучше компоту ячменного выпей!

Я не нашёл ничего как и правда пригубить кваса, который, как оказалось, был не совсем квасом. Или кто его знает, как тот самый квас готовили в древности?

— АнСар, — проговорил Тарфельд, — не скажу, что ты — сарансар… но… Из-за чего бы ты бежал из Рая. Того Самого Рая, которым стал Мир, которым даже в нашем захолустье пугают детей?

Я вздохнул.

— Наш Мир — закрыт. Полностью закрыт. Только когда Селена не смотрит, из него могут вырваться психи, вроде меня. Потому все сочиняют про него сказки, ведь нет ничего страшнее Неизвестности. Даже Смерть — не так страшна, как Та Неизвестность, что за Ней.

Микула фыркнул и брякнул по столу.

— Давай без демагогии! Ты уже как Селезень заговариваешь!

— Я говорю правду!

— Чушь! Какой ещё Спаситель без Веры! Какой ещё Разрушитель без Надежд! Куда ты будешь разрушать, если после разрушения у тебя нет надежд, что будет лучше! — пихнул он локтем Яросвета. Тот только насупился и отвернулся.

Бородач повернулся ко мне.

— Теперь я Вижу, что Разрушитель — ТЫ! И нам с Селезнем…

— Идите в баню! Меня не надо никуда сажать или развоплощать! Дайте Выход, я сам Уйду!!!

— Страшные слова слышны из уст твоих.

— Ты о чём?

— Я о той самой "бане", — бородач перекрестился. — Это страшная сказка, что в Пекле черти всех парят кипящим паром в тех самых банях!

— Реально мы так очищаться любим! А потом самое блаженство — в Снег с разбегу!

Все трое снова перекрестились. Тарф даже отсел немного.

— Знаешь, что в тебе самое страшное? — сказал Алир. — Нет. Не то, что ты вышел. Это и придумать можно! Страшно не даже те сказки, что про пекло ходят! Страшно как раз то, что ты свой Дом зовёшь "Раем", даже "Эдемом"! И при этом ни капли не веришь в собственные слова.

— Правда, хлопец.

— С чего вы взяли!

— Та от туда же! Твой Взгляд — красноречивей твоих Слов!

Я вздохнул.

— Лажа Ваша Вера.

Все замолчали.

— Распятого Бога Звали Иисус. Теперь зовут Иисус Христос. Он был сыном Девы Марии. Кто-то говорит, что это было непорочное зачатие. Кто-то, что его отец был плотником. Мне без разницы и то, и другое.

Я запнулся.

— И?

— Не тяни, изверг!

Из меня вышел вздох… и…

— Самый Страшный Ад в Аду из Ада — коммунальная квартира. Туда не ссылают. Туда идут сами. Идут те, у кого меньше всего денег. Идут самые обездоленные. И… Самые…. самые немощные.