Игорь Рябов - Гоша Каджи и Венец Гекаты

А мохнатые сырые ошметки продолжали лететь сверху, словно их как мусор сметали веником с ковра небес, и частично оседали на одеревеневшем в полнейшей прострации лице Своча. Соприкоснувшись с теплой кожей, они неспешно таяли и смешивались со скупыми слезинками, медленно катившимися из переставших излучать ехидство глаз декана Даркхола. Но он не обращал на это ни малейшего внимания. Батлер сейчас вообще ничего вокруг не видел, полностью погрузившись внутрь своей души. Там он едва не заблудился в потемках, хотя, как ему раньше казалось, он себя знает досконально, успел за тридцать с небольшим лет изучить от и до.

Но сегодня преподаватель темных сил оказался в полнейшей растерянности. Он едва не стал убийцей! Хотя ведь поначалу первым побуждением было спасти парнишку из лап чудовища. А затем этот глупец сам, как всегда, ЧЕРТОВ ПОДАРОЧЕК, подставился под заклинание, что-то невнятно прокричав о непонимании. И так нестерпимо сильно захотелось позволить уже наполовину сорвавшемуся с губ заклинанию «случайно» досказаться до конца. Трагедия, конечно, но что поделаешь? Он сам был виноват, не выполнив приказ учителя упасть ничком на землю. А в бою с вампирами медлить нельзя, если хочешь выжить. Вот и получилась досадная оплошность по причине неправильного поведения Каджи. Скорблю и сожалею, наряду со всеми…

Но не смог Батлер так поступить. Интересно, почему? По какой неведомой причине его рука дрогнула в самый последний момент? Ведь такая прекрасная возможность имелась поставить жирную точку в конце истории. Может быть единственный шанс на всю оставшуюся жизнь выпал, чтобы изменить… Нет Каджи — нет проблем. И все ж… Возможно стоило дать вампиру насладиться вкусом крови, а уж потом с ним сразиться? Наверное, да, так и нужно было поступить. Вот только смог ли бы он, Своч Батлер, потом спокойно, с чистой совестью ложиться спать каждую божью ночь, зная, что мог спасти своего ученика от гибели и пальцем не пошевелил для этого? Вряд ли…[119]

А теперь еще и письмо придется заново переписывать. Профессор глянул на промокший свиток пергамента, валяющийся в луже. Грустно вздохнул. Затем он перевел взгляд на себя, вольготно рассевшегося в грязи. Тихонько хохотнул. И поднявшись, отправился обратно в замок, легонько взмахнув палочкой. Прилипший к одежде снег отвалился, сама она моментально высохла. Ну а полностью в порядок он приведет ее у себя в комнате, не на ходу же заниматься таким серьезным и кропотливым делом!

Глава 31. Неудавшийся арест

За[120] две недели до наступления новогодних каникул нагрянули погостить крутые морозы, от трескучести которых уши в трубочку сворачивались. За три дня они, казалось, выстудили Хилкровс до самого фундамента. Затем их без перехода сменили обильные снегопады с бесцеремонно разгуливающими по территории замка метелями. За очень короткий срок осадков выпало столько, что в отдаленные уголки двора вообще стало невозможным добраться из-за сугробов. Их высота около стен и в закоулках почти достигла уровня второго этажа. В центре внутреннего двора, откуда метели и расшвыривали обильными горстями снег во все стороны, его оказалось сравнительно мало. Всего лишь по пояс первоклашке. Учителя поначалу пробовали расчистить жизненно необходимое пространство магией, потом привлекли к общественно-полезному делу нерадивых двоечников и всевозможных шалопаев, заставив их отбывать наказание с деревянной лопатой в руках. Также на дворе пару раз отметились тролли-полукровки, найдя достойное применение своей непомерной силушке. Но все благие начинания уже к следующему утру вновь утопали под еще большим покровом снега, словно природа специально издевалась над обитателями школы обучения колдовству. После безуспешной борьбы со стихией, на нее все без исключения попросту махнули рукой, плюнув в сердцах, и принялись активно протаптывать тропинки в нужных направлениях. Теперь двор был ими испещрен вдоль и поперек. А природа, поняв, что победила глупых людишек, наконец-то утихомирила свой студеный пыл. Только изредка она открывала ненадолго воздушные шлюзы, чтобы малость освежить белизной утоптанность снежного покрова. В остальное же время она позволяла солнышку играться с ослепительными бликами на отливающей синевой белой накидке земли.

С наступлением холодов Диоруму Паку скучать не приходилось. К обычным мелким травмам неосторожных учеников, полученных чуть ли не в добровольном порядке на уроках из-за невнимательности при выполнении заклинаний, по причине «опробования на язык» зелий сомнительного происхождения и ввиду неуклюжей борьбы с нечистью, добавились толпы банально простудившихся школьников. А к середине декабря внезапно разразилась эпидемия гриппа, как будто прочих неприятностей не хватало.

Почти половина студентов Хилкровса бродила по замку призрачными потрепанными тенями, сверкая лихорадочным блеском в глазах, кутаясь в теплые мантии, но все равно продолжая трястись в ознобе от высокой температуры. Ученики надсажено кашляли, жаловались друг другу на вяжущую сухость во рту и на непроходящее першение в ободранном постоянными «кхе-кхе» горле. Они настырно сопливились, разбрасывая по урнам и углам бесчисленное количество салфеток. Лбы их покрывались испариной, ноги от слабости шаркали подметками по каменным плитам пола, руки периодически хватались за стены, чтобы остальное тело не навернулось от нахлынувшего головокружения. Но несмотря на страдания и не считаясь с жертвами , эти чудаки упорно продолжали разносить заразу по замку, ни в какую не желая отправиться в больничное крыло за лекарствами. Видишь ли, перцово-купоросные пилюли Пака, которые были вполне действенным средством против разгулявшейся болезни, слегка пощипывают их нежные язычки, под которыми должны лежать до полного растворения во рту. А традиционное зелье Гафара Беленького, сбивающее температуру, слишком сложно в применении. Ошибешься в количестве капель на стакан воды — запросто инеем можешь покрыться на несколько часов, никакой камин не поможет, хоть сиднем сиди посреди пламени.

Зато вторая половина школьников, сплошь состоявшая из тех, что не особо прилежно занимались в последние дни, усердно просиживала штаны и юбки, протирая их до дыр, в приемной главного, увы, и единственного медика Хилкровса. Эти ребята и девчата так старательно-талантливо симулировали жесточайшие приступы болезни, которая вот-вот заберет их души в Серые Пределы, что Диорум лишь тихонько хмыкал в жидкую бороденку, поражаясь фантазии и настойчивости детей. Нет бы эту энергию да направить на учебу! Не пришлось бы тогда им сейчас себя изводить ложными обмороками, неприглядными судорогами и реалистично выглядевшей безудержной пляской святого Витта.