Глен Кук - Огонь в его ладонях. Без пощады

Однако министр не казался испуганным, его поза и взгляд говорили о том, что он по-настоящему смелый человек, добровольно возложивший на себя опасную миссию.

— Я возмущен вами, — продолжал Гарун. — Но однажды вы мне помогли, и теперь я готов вас выслушать.

— Во-первых, я хочу изложить факты, и ваше дело, верить им или нет. Во время переговоров в Дунно-Скуттари мой кузен ухитрился вступить в тайный сговор с Эль Мюридом. Его агенты смогли изолировать на несколько дней всех моих сторонников. За этот период и были разработаны основные положения мирного договора. Гильдия согласилась на постыдные условия мира потому, что сохранность ее собственности гарантировалась и к югу от Скарлотти ей предоставлялись земли для расселения ветеранов. После этого мой кузен издал приказы, которые и привели к тому, что вы оказались в ловушке в Лебианнине. Я готов признать свой позор, но ответственность отметаю.

Гарун обжег его взглядом. Министр, напротив, смотрел на него совершенно спокойно.

— Нет, вы виноваты, — заявил Рагнарсон. — Это было ясно с самого начала войны по тому, как Грейфеллз держал себя с Эль Мюридом. Вы даже не пытались его остановить.

— Кто этот человек? — поинтересовался министр.

— Мой союзник, — ответил Гарун. — Браги Рагнарсон. И я хочу, чтобы вы ему ответили.

— Рагнарсон? Прекрасно. Я давно хотел с ним познакомиться. А ответ мой таков: он не разбирается в политике Итаскии. Грейфеллза невозможно контролировать без того, чтобы не началась гражданская война.

— Доброй порции яду было бы достаточно, — буркнул Рагнарсон.

— Однако мы отклонились от темы, — вмешался Гарун. — Переходите к делу. Чего вы хотите?

— Подтвердить наш договор.

— Какой договор?

— Тот, что мы заключили четыре года тому назад. Я не хочу, чтобы он изжил себя только потому, что война закончилась.

— Закончилась ваша война, а не моя. Продолжайте.

— Эль Мюрид по-прежнему остается Эль Мюридом. Он не отказался от своих планов, а всего лишь отступил, чтобы взять передышку. Он контролирует почти всю территорию к югу от Скарлотти, да и к северу от реки семена его идей упали на плодородную почву. При следующей попытке он может нас покорить.

— Ну и что?

— Вы сказали, что ваша война не кончилась. Предлагаю вам помощь на постоянной основе. Мощное роялистское движение помешает Эль Мюриду осуществлять свои планы. Оно могло бы постепенно уничтожать его бастионы за пределами Сахеля. И у меня останется тайный союзник, в котором я так нуждаюсь в силу причин, которые мы обсуждали ранее. Мой кузен теперь изменит свою стратегию. Удар кинжалом во тьме может оказать мне неоценимую услугу.

— Однако мне почему-то кажется, что этой помощи не хватит на то, чтобы посадить меня на Трон Павлина. Ее будет достаточно лишь на то, чтобы я продолжал борьбу и служил бы полезным инструментом для достижения ваших целей.

— О, похоже, что мы становимся все более циничными. Я не ошибся?

— Не смею отрицать.

— У меня на уме есть для вас одно дело, способное сделать вас такими богатыми, что все будут вынуждены считаться с вами как с очень серьезной силой.

— Выкладывайте. Я пока еще не решил окончательно, перерезать вам горло или нет.

— За него, естественно, предстоит еще побороться. Поскольку война связала наш флот, пираты окончательно распоясались и обосновались на Красных островах. Во главе их стоит изменивший своей братии чародей. Нам надо, чтобы кто-нибудь отправился на острова и убил его. Если этот кто-нибудь окажется достаточно ловким, то он сможет захватить награбленные сокровища и бежать с островов еще до того, как на помощь явится пиратский флот.

Гарун посмотрел на Браги. Тот в ответ лишь пожал плечами.

— И вы допустите, чтобы мы увезли эти сокровища?

— Они когда-то были собственностью Хэлин-Деймиеля.

— Понимаю. Шадек, проводи этого господина и устрой его как можно удобнее.

Эль Сенусси увел итаскийца.

— Хитроумный тип, — заметил Браги.

— А Почему ты так решил?

— Он помахал у тебя перед носом горшком с золотом, и ты совсем забыл о Лебианнине.

— Думаешь, он говорит правду?

— Все возможно. Даже это.

— У тебя есть связи с Хэлин-Деймиелем. Выясни, теряли ли они груженные золотом корабли.

— Заняться этим прямо сейчас?

— А что, у тебя есть другие дела?

— Боюсь, что нет. — Браги поднялся и добавил: — Не спускай с него глаз, Гарун.

— У меня с ним дел нет, и он меня больше не увидит. Я уезжаю. Белул! Эй, часовой, отыщи Белула.

— Куда ты направляешься?

— Ничего важного. Личные дела. Береги себя.

В палатку вошел Белул.

— Белул, я на некоторое время уезжаю. Ты и Шадек остаетесь командовать. Перебирайтесь назад в лагеря. Затем поступайте так, как найдете нужным. Старайтесь не привлекать к себе слишком пристальное внимание. Нам предстоит пережить несколько очень трудных лет. Придется бороться за то, чтобы наше Движение не распалось.

— Где тебя искать, повелитель?

— Я буду вне досягаемости, Белул. Так что полагайся на себя.

— Как долго ты будешь отсутствовать?

— Пока не знаю. Все зависит от обстоятельств.

— Понимаю, — протянул Белул тоном, который говорил о том, что он совершенно ничего не понимает.

— Распорядись, чтобы мне подготовили лошадь. И пошли кого-нибудь упаковать мои вещи.

Гарун осторожно поднимался в гору, предвкушая радость встречи и преодолевая какое-то внутреннее сопротивление. Из него получился никудышный отец и муж.

Старуха и ее племянник собирали топливо неподалеку от хижины. Завидев его, они поспешили под крышу. Гарун шагал неторопливо и открыто — так, чтобы его не могли принять за убийцу из культа Хариша. Когда он подошел к хижине, дверь стояла распахнутой и проем ее образовывал таинственный и темный прямоугольник.

— Ясмид? — позвал он. — Ты здесь?

Минуту спустя он уже сидел рядом со своей женой, а на коленях у него пристроился сын. Наконец-то Король-без-Трона получил полную свободу на несколько часов, дней, а может быть, даже и недель. На это время он перестал быть Королем-без-Трона, превратившись в простого мужа и отца.

Он будет счастлив в этом убежище до тех пор, пока его помыслы вновь не обратятся к внешнему миру. Он будет пытаться остаться просто мужем и отцом, но Трон Павлина не перестанет призывать его к себе, и Гарун уйдет, чтобы снова окунуться в борьбу.

Ясмид и крошечный Мегелин понимали это, но делали вид, будто он останется с ними навсегда. Им и дальше придется притворяться, но жить они будут так, словно каждая новая минута в его обществе является для них последней.