Мария Ермакова - Зеркала

Недолго порывшись на полках, он нашел почти все, что нужно, не переставая удивляться разнообразию видов растений, которыми она торговала. Обычно ведьмы сами собирали и готовили свой товар. И он мог себе представить, сколько труда и искусства было вложено в ее снадобья, добытые в очень разных и порой труднопроходимых местах.

Старуха не возвращалась. Он негромко позвал ее, но ответа не получил. И, удрученно вздохнув и положив несколько монет на видное место, вышел, размышляя о причинах вредного характера всех без исключения ведьм, которых ему случалось знать.

***

Со скучающим и пресыщенным видом Инвари гулял по городу, словно бесцельно обходя прилегающие к рыночной площади улочки. Он сытно пообедал и отдохнул в маленьком трактирчике, и теперь делал вид, что разглядывает город и его обитателей с тем, чтобы потом внести воспоминания о них в свои путеводители, как и подобает страннику дэльфов. Шпион, виденный им в храме, неотступно следовал за ним, но теперь был более осторожен — не показывался Инвари на глаза. Но юноша о нем помнил и даже ощущал его пристальный интерес.

Наконец, он свернул на тесную улочку, где из-за низко повешенных вывесок приходилось идти, склонив голову. Дома стояли тут сплошной стеной. Народу было не много, в основном люди благообразные, хорошо одетые. Это была Улица Книгочеев, на которой стоял дом, крытый зеленый черепицей. Дом Тага Твайти.

Он зашел в магазин, располагающийся прямо напротив его лавки, и спросил, где можно найти хорошие карты и путеводители.

Хозяин, пожилой сутулый мужчина, внимательно оглядел его, прежде чем ответить. От его глаз не укрылась дорогая чернильница, пристегнутая к поясу, черный пыльный плащ юноши.

— Дэльф? — только и спросил он.

Инвари несколько высокомерно кивнул.

— Я бы посоветовал тебе, уважаемый, магазин Скинии, что по правую руку, почти в конце улицы. На вывеске изображен странствующий рыцарь, читающий карту. У нее всегда большой выбор новейших путеводителей. С примечаниями и картинками. Но, увы, у хозяйки недавно умер отец, и магазин закрыт из-за траура.

Инвари выложил на стол монету.

— Что еще ты можешь мне посоветовать? Возможно, я найду где-либо старинные карты?

— Старинными книгами и свитками торговал Таг…, - мужчина внезапно замолк.

Инвари оглянулся — давешний шпион мельком заглянул в дверь.

— Продолжай.

Инвари выложил на прилавок еще одну монету, и взял первую попавшуюся под руку книгу, делая вид, что просматривает ее.

Хозяин лавки мгновение колебался. Но затем, его ладонь накрыла монеты.

— Таг Твайти, — тихо сказал он, — торговал старинными книгами и свитками. У него ты нашел бы и старые карты. Но он внезапно закрыл свой магазин и уехал.

— Странное поведение для торговца книгами! — заметил Инвари, продолжая листать страницы. — Может быть, он получил наследство? И не захотел, чтобы об этом узнали?

— Не захотел — это точно! — хозяин смахнул несуществующую пыль с прилавка. — Вечером был, а утром магазин так и не открылся. И Тага больше не видели! Должно быть ночью уехал.

— Ночью? — Инвари поднял невинные глаза. — В вашем славном городе ночью на улицу страшно выйти! Я давеча видел, как кого-то в черную карету затаскивали. Что за обычай такой?

Хозяин внезапно побледнел.

— Ты, уважаемый, пройдись по другим лавкам! Может, и найдешь где еще карты, — сказал он. — А я ничем не могу тебе помочь!

Инвари внимательно глядел на хозяина. Тот никак не мог разглядеть его лица под капюшоном и оттого нервничал еще сильнее.

— Так, может, и Тага твоего тоже увезла черная карета?

Хозяин лавки внезапно швырнул полученные от Инвари деньги на стол, и, вырвав у него книгу, прошептал:

— Уходи отсюда, ради Богов, странник. Забирай свои деньги и уходи! Я ничего не знаю, и ничего не видел!

— И не слышал! — добавил Инвари. — А что, пропавший звал на помощь?…

— Не звал! — взвыл хозяин. — Тихо было. Подъехали, забрали и…

Охнув, он зажал себе рот руками.

Инвари аккуратно подобрал свои деньги и сказал насмешливо.

— Спасибо, уважаемый, но эти книги мне не интересны!

Повернувшись, он вышел на улицу.

С Тагом случилась беда. Жив ли он еще?

***

Ужин проходил в молчании. Герцог был чем-то озабочен, ничего не ел и только отпивал вино из хрустальной чаши, изредка поглядывая на своего гостя. Тот наслаждался изысканными блюдами, от которых успел отвыкнуть за время своего послушания.

Огромный зал тонул в темноте. Освещен был лишь черный стол, и огоньки свечей гляделись в его полированную поверхность, как в зеркало. Блики отражались и в столовом серебре, и от этого темная столешница казалась небом, усыпанным созвездиями. Ловя свет, переливались, играя, перстни на тонких пальцах Адаманта, и горели мрачным огнем его глаза, устремленные на вздрагивающее пламя свечи. Лицо ухаживавшего за ним немого слуги оставалось безучастным, а его шаркающие шаги почти не нарушали тишины.

Не забывая о еде, Инвари исподволь наблюдал за герцогом. Тот не делал лишних движений и редко приподнимался со своего места, словно не давал повода собеседнику лишний раз увидеть свое искореженное тело. Сейчас, при неверном свете свечей, лицо Величайшего изменилось: морщины разгладились, смягчилось присущее ему брезгливое выражение лица, часто искажаемого недоверием и ехидством. И, глядя на него, Инвари мог бы представить себе этого человека, не изуродованного несчастливой судьбой и пороками. Высокий лоб указывал на ум, твердый подбородок — на упрямый характер, а глаза — черные, пронзительные, могли принадлежать только человеку, к которому не следовало поворачиваться спиной. Герцог только с виду казался слабым и убогим, а на самом деле обладал недюжинной силой. Вот и сейчас пальцы его — изящные белые пальцы в перстях, с наманикюренными ногтями — свивали толстую серебряную вилку в узел. Брови Инвари удивленно поползли вверх. Герцог задумчиво завязал вилку узлом и отшвырнул ее в сторону. Шери тут же подложил новую.

— Я вижу, Величайший расстроен? — решил подать голос Инвари. — Не стоит. Неприятности преходящи…

— …Но неприятны! — раздраженно прервал герцог. — Вы, дэльфы, на все смотрите через свои круги: это пройдет, наступит то, то кончится, наступит это! Разве это не скучно? Никогда не приходило тебе в голову, странник, изменить ход вещей? Течение миропорядка? Саму суть мира, наконец?

Инвари пожал плечами.

— Это подвластно Богам, — серьезно ответил он. — Пытаться делать это — значит пытаться самому стать Богом.

Адамант довольно улыбнулся.