Наталия Мазова - Янтарное имя

– Так может, это не вина, но беда его? И в любом случае сначала следует произвести экзорцизм по всем правилам, а потом уже решать, стоит ли вообще бросаться таким словом, как «костер»!

– Что ж, брат мой, вам и хоругвь в руки. Но я настаиваю на том, чтобы это было произведено как можно скорее и только в моем присутствии….

Когда он перемахнул забор сада Дины Вальдиад, роса утра уже начала разбавлять чернила ночи – небо было не черным, а густо-синим, и с каждой минутой синева эта делалась ярче.

Спать не хотелось совершенно, и он решил, что сегодня вообще не станет ложиться. Впрочем, в последние десять лет он спокойно обходился двумя часами сна в сутки, если очень уставал, то тремя. Даже Лиула давным-давно смирилась с его постоянными ночными отлучками, хотя поначалу, помнится, пыталась сопровождать его и по ночам, засыпая на ходу и портя ему все удовольствие….

Ровно четырнадцать лет минуло с того дня, как он пришел в себя в заброшенном замке. Давно истрепался роскошный коричневый с золотом наряд, а браслеты в четыре пальца шириной выглядели теперь как потускневшая латунная дешевка. Никаких больше шелков, слишком роскошных для странствующего барда – недорогая красная рубашка, простой камзол из черной кожи, пояс-шарф одного цвета с рубашкой…. Лиула покупала ему черное с алым по своему выбору, и он, признав, что спутница его вовсе не лишена вкуса, не противился.

В остальном же внешность его за эти годы абсолютно не изменилась – разве что резче обозначились скулы да странно исхудали запястья. Теперь они с Лиула выглядели как ровесники – сейчас ей было столько же, сколько ему в день их знакомства, но его время словно обтекало, не оставляя никаких следов. Догадка Ативьены оказалась близка к истине – похоже, тело его и в самом деле было вылеплено из того материала, что обычно идет у богов на тела Нездешних.

Ативьена…. Как-то они там с Доннкадом, как живется им в маленьком городке Сарнаке у большого и синего моря? Рита, которую он запомнил хнычущим комочком в колыбельке, теперь уже выросла в голенастого подростка. Небось лазит вовсю по крышам, а по ночам, без спросу надев мамины бусы, тайком бегает на свидания к тому самому волнорезу. А родители ее – надеются ли еще на возвращение старого друга, или давно, как и он, смирились с неизбежным?

А ведь как просто и легко казалось все тогда, и как хотелось верить, что все беды позади!

Тогда они всю ночь проговорили при свечах – Доннкад, Атив и он, Гинтабар. А когда уже начало светать (совсем как сейчас), Атив пристально глянула ему в глаза и тихо произнесла: «Да в конце концов, Еретик ты или зачем? Тело тебе подменили или душу?» Он лишь вздохнул – но слова эти сильно его задели. Как выяснилось, их оказалось достаточно для того, чтобы положить конец его дороге отчаяния. Тем более, что….

«Все гениальное просто! Почему бы нам снова не отвести тебя в Круг Света?» – воскликнул Доннкад на следующее утро, за завтраком. «Обретешь новое имя, а вместе с ним и способности вернешь!» Действительно, все так просто и легко, и было удивительно, как ему самому не пришло в голову попросить об этом Доннкада.

Было лишь одно препятствие: Ативьена, в качестве колдуньи, хотела непременно сама присутствовать при этом, «а то мало ли….» Но время ее родов могло наступить со дня на день, поэтому поход в Город пришлось отложить. Однако Гинтабара мало волновала эта отсрочка: встреча с друзьями окончательно возвратила надежду в его сердце. А пока можно было просто жить, купаться в море, гулять по набережной с выздоравливающей Лиула и верить, что нашел новый дом в этом городке, так похожем на окраины его родного Арья-Семо.

В день, когда родилась Рита, он впервые спел Доннкаду «Свечу» – и понял, что преодолел в себе что-то, что так мешало ему жить. А потом, с интервалом в какую-то неделю, случился еще и «Корабль изгнания»…. Жизнь, демоны ее раздери, продолжалась!

Через полтора месяца после родов Атив объявила, что готова отправиться в путь. Но теперь уже воспротивился Доннкад, который к тому моменту подключил Гинтабара к составлению своей карты миров и дорог сквозь них. При этом то, что менестрель мог пользоваться Законом Истока, но не Цели, из недостатка неожиданно стало достоинством.

Как известно, если изобразить на графике путь из пункта А в пункт Б по Закону Цели и из пункта Б в пункт А по Закону Истока, то графики совпадут. Двигаться по Закону Цели, естественно, не в пример удобнее и надежнее. Надо только четко знать, куда хочешь прийти, и определить оптимальное расстояние до этой точки…. но в том-то и проблема, что далеко не каждый умеет с легкостью, почти автоматически вычислять этот оптимум!

Закон Истока доступен куда большему числу мотальцев, хотя целенаправленного движения по нему практически не существует – как рассчитать расстояние до цели, не видя эту цель? По закону Истока уходят откуда-то, а вовсе не приходят куда-то…. Поэтому и выбираться из неизвестного ранее места всегда значительно легче, чем в первый раз искать путь туда.

Исходя из всего этого, был создан метод, который Гинтабар окрестил «хождением по наводке». С пурпурными кристаллами, с помощью которых возможна связь между мирами, ему приходилось сталкиваться и раньше. Теперь же Доннкад отколол осколок от того кристалла, что хранился в их доме, и отдал Гинтабару.

Будучи лишь частью большего камня и сохраняя его структуру, осколок оказался жестко на него настроен.

Хождение происходило так: Гинтабар наудачу размыкал мироздание в направлении, указанном Доннкадом, некоторое время проводил в найденном мире, потом доставал осколок и вызывал Доннкада или Ативьену. И увидев в кристалле лицо, делал новый шаг, определив направление – подсознательно, разумеется. Таким образом, пройденный им путь автоматически оказывался тем самым оптимумом. А поскольку мироздание имеет определенную структуру, то график этот можно было использовать для прохода в целую группу близкородственных миров….

Естественно, Лиула он в эти вылазки не брал, да и вообще общался с нею много меньше, чем с Атив и Доннкадом. Как-то раз даже обмолвился – вот войду в Круг Света, верну способности и первым делом отправлю тебя домой, в Силлек….

Все было хорошо. И даже горящие глаза слушателей мало-помалу перестали доставлять беспокойство и сделались предметом гордости….

А потом случилось несчастье.

В очередную вылазку Лиула все-таки напросилась с ним, сумев как-то надавить на его сочувствие. Действительно, что она видела в этом чужом городке, кроме орущей Риты, которую ей подсовывали каждый раз, как только Лиула появлялась в домике из ракушечника?

Ей повезло – они угодили на майские игрища в какой-то из миров группы Овна. Первую половину вечера гитара не остывала от его рук, а потом он, плюнув на все, отложил инструмент в сторону и влился в одну из пляшущих цепей, что носились вокруг Майского Древа и между костров. В одной руке рука Лиула, в другой – ладонь неизвестной девушки в разноцветных юбках, и веселье пьянило, как хорошее вино…. В какой-то момент Гинтабар обратил внимание, что кристалл связи на кожаном шнурке выскочил из-за воротника рубашки и болтается у него на груди, но в круговерти танца не принял никаких мер….