Анатолий Бочаров - Легенда о Вращающемся Замке

— В самом деле? — на Томаса было посмотреть страшно. Казалось, он сейчас зашипит, как потревоженная змея. — Неужто вы думаете, будто вам с вашего свиного хлева может быть что-то известно на мой счет?

— Погоди, Томас, — Джеральд Лейер, доселе молчавший, ухватил своего приятеля за рукав, — что ты в самом деле, не позорься. Распинаешься перед этим животным, будто оно способно тебя понять. Это существо… как его звать? Кличка навроде собачьей, никак не вспомню. Это животное и говорить с нами недостойно.

— Недостойно, говоришь? — переспросил Свон, наконец забывший о всяком самообладании. — Истинная правда. Оно недостойно говорить со нами, но оно нас выслушает.

Томас высвободил руку и сделал шаг к Дэрри. Вот теперь на его лице была нарисована настоящая злость, это чувство Дэрри не спутал бы ни с каким другим. Можно было поклясться — Томас бы сейчас с удовольствием выхватил меч и насквозь проткнул им обидчика. Если бы решился пойти на убийство на глазах у стольких людей. Но кто ж на такое решится. Дэрри чувствовал настоящее удовольствие, наблюдая за охватившими Томаса Свона чувствами. Он пробил брешь в броне своего противника, и это было прекрасно.

— Послушай меня внимательно, — сказал Томас, — ты, сучье отродье…

Дэрри с размаху залепил ему пощечину. Джеральд Лейер бросился вперед и выхватил меч — но остановился, потому что острие клинка, который Дэрри уже держал в руке, уперлось третьему сыну графа Свона прямо в грудь. Томас скосил глаза — посмотреть на нежно ласкающую дорогую ткань его камзола сталь.

— Ты назвал мою мать сукой, — сказал Дэрри, — за это я вызываю тебя, Томас Свон, за поединок. Я никому не позволю так говорить о моей матери. Она была достойной женщиной. Более достойной, чем ты, мразь, можешь себе вообразить. Так что ты за это ответишь. И тебя, Джеральд Лейер, я тоже вызываю на поединок. Ты назвал меня животным. А я не животное, я человек, и люди всегда отвечают за свои обиды. Еще я вызываю на поединок вас, господин в цветах Фэринтайнов. Нечего вам скучать без дела, пока я буду разбираться с вашими приятелями. Я буду драться с вами, со всеми сразу или по очереди, смотря как получится. Но не прямо сейчас, — Дэрри опустил меч. — На нас уже смотрят, нечего привлекать внимание. Назначьте время и место, там и встретимся.

Томас и Джеральд переглянулись. От них обоих словно жар исходил, и Дэрри почти мог почувствовать этот жар. Да, этим двоим не терпелось теперь с ним разобраться.

— Сегодня, — сказал Джеральд. — Вечером. На мосту через Веду, в Жестяном квартале — когда часы пробьют пять после полудня. Приходи один. Если не придешь — мы найдем тебя и прибьем кинжалами к стене.

— Я приду. Главное, чтобы мне не пришлось долго ждать. А то вдруг забудете или испугаетесь. Ладно, неважно. Мы встретимся, а сейчас, господа, подите прочь. Я стерегу коня моего лорда, и мне неприятно ваше общество.

Первым ушел Свон — тряхнул светлым волосами, развернулся, взметнув синим плащом. Томас был эффектен, и, наверно, наслаждался этим. Джеральд просто плюнул Дэрри под ноги, знатно выругался и последовал вслед за другом. Зато черноволосый юноша в черном камзоле и белом плаще, за весь разговор не проронивший ни единого слова, задержался. Он подошел к Дэрри и встал лицом к лицу, внимательно изучая. Глаза у этого парня оказались очень темные.

— Ты прекрасно фехтуешь, раз вызвал сразу троих на бой, — сказал он. — Или просто идиот. Я буду знать точно — в пять вечера или вскоре после того. — Он слегка пожал плечами. — Мы не были друг другу представлены. Я — оруженосец сэра Эдварда, того самого, которого одолел вчера твой господин. Меня зовут Гленан Кэбри, наследник графов Кэбри.

Дэрри вдруг сделалось не по себе от этих слишком спокойных манер. Он кивнул:

— Хорошо. Мое имя ты слышал. Дэрри. Фамилия — Брейсвер. А титула нет, как ты понял.

— Я это понял, — сказал Гленан. — Но теми, кто мы есть, нас делает вовсе не титул, а кое-что другое, поважнее титула. Надеюсь, ты понимаешь это так же хорошо, как и я. До встречи в Жестяном квартале, мертвец, — он сделал шаг назад, развернулся и пошел прочь, догонять своих спутников. Дэрри остался совсем один, не считая коня. Теперь можно было дожидаться возвращения Фостера, который что-то уж совсем задержался. Можно было даже сесть на уже успевшие нагреться камни, опереться спиной о стену и подремать. Выспаться минувшей ночью так и не получилось. То невинность терял, то в голову всякая дрянь лезла. Теперь, наверно, самое время покемарить.

— Господи, — сказал Дэрри коню сэра Гэриса, — я идиот.

Глава четвертая

Верно говорят, чем человек моложе, тем горячей его кровь и дурней голова. Это относилось к самому Гэрису, каким он был еще пару лет назад, это относилось к Дэрри с его бесподобной смесью нахальности и наивности, это вполне относилось к мальчишке по имени Тилли, что должен был проводить Гэриса к капитану королевской гвардии. Мальчишка этот так и плясал по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, тараторил без умолку и все косился на Гэриса через плечо. Видать, его сильно воодушевляло, что рядом с ним вышагивает аж сам герой давешнего турнира. Гэрис почти не слушал всю ту ерунду, что тараторил его спутник — больше оглядывался по сторонам. Каэр Сиди совсем не изменился с того дня, как он был здесь в последний раз. Это был старый замок, построенный еще в темные годы, в дни Великой Тьмы — до начала записанной истории, когда миром правили фэйри, а разрозненные осколки человеческого рода носило по свету, словно листья на ветру.

Возле массивных дубовых дверей, ведущих в кабинет сэра Транна, Тилли с внезапной нерешительностью остановился.

— Дальше вас ждут, лорд Фостер, — сказал он, потупившись. — Простите, если много болтал. Просто вы такой герой…

— Никакой я не герой, парень, — сказал Гэрис со вздохом. — Я просто один воин, победивший другого. Все воины побеждают друг друга. Это в порядке вещей. Тренируйся почаще — и сам таким станешь.

Распрощавшись с провожатым, Гэрис Фостер переступил порог, закрывая двери за собой — и замер. Шторы были задернуты, большая комната куталась в полумраке, но даже этого полумрака хватало, чтоб разглядеть, что в массивном кресле, стоящем спиной к окну, сидит вовсе не сэр Марик Транн.

— Ваше величество, — сказал Гэрис и замолчал.

— Мое величество, — согласился Хендрик Эринландский. — Идите сюда и садитесь, Фостер. Хочу наконец увидеть вас вблизи.

Гэрис послушался приказу и сел. Ноги едва гнулись. Он опустился в кресло, стоящее прямо напротив того, в котором расположился король. Хендрик выглядел слегка невыспавшимся, и от него немного разило хмелем, но взгляд владыки Эринланда оставался ясен и тверд.