Сергей Гавань - Изумрудный трон

Они спустились на первый этаж.

— Передавай привет папане, — бросил Венбер пареньку за прилавком и вытолкал Цеппеуша на улицу. — А теперь серьёзно. Сынок, ты понимаешь, чем рискуешь, кувыркаясь с малознакомыми бабами?

Юноша уныло кивнул.

— Я ничего не скажу Миранде, — продолжил мужчина. — Потому, что не хочу, что бы она переживала. Но я сам устал, понимаешь? У тебя родилось уже три бастарда. Три. Слава богам, они не оказались одержимыми, а то пришлось бы объясняться перед экзоркуторами, проводить идиотские обряды, и краснеть перед высшим светом. Теперь, когда ты собрался бороться за изумрудный трон, тебе нужно держать себя в узде. Понимаешь?

— Да, дядя.

— Надеюсь. Куда ты сейчас пойдёшь?

— На тренировочное поле. Поупражняюсь с мечом, и потом приведу себя в порядок к пиру.

— Это правильно, — произнёс Венбер и добавил. — Подумай о том, как восприняли бы твои выходки в столице. Изре такой Пророк не нужен.

Остальное время до входа в тоннель они шли молча. Наконец, Цеппеуш развёл в сторону руки и подставил лицо под тёплые солнечные лучи.

— Дядя, сегодня последний мой вечер дома. Надеюсь, он будет особенным.

Громадный зал секретного арсенала крепости хранил в себе величественную тишину. Гладко стёсанные стены уходили высоко вверх, закругляясь у потолка; оранжевые блики магических огней играли на блестящей чёрной поверхности. В центре зала находилось базальтовое возвышение высотой в полтора метра. На плоской горизонтальной поверхности, устланной алым отрезом шёлковой ткани, лежал рефрактор. Длина оружия была чуть меньше метра, а основу составляла угольно-чёрная древесина солнцедава, отполированная до блеска. Ниже ребристой рукояти мертвецки белел острый прямой зуб длиной с полтора указательных пальца. Верхушку древка увенчивал крупный кристалл рубинового цвета. На его многочисленных гранях подрагивали огни факелов.

— Наконец хоть кто-то из Мендрагусов воспользуется наследием предков, — произнёс Штруд, бережно протирая древко жезла чистой тряпкой. Старый рефрамант был личным магом дивайна и одновременно инжинарием — мастером тайных ремесёл. Он был единственным в Керберах, кто мог изготавливать рефракторы и другие рефрамантические устройства. Его труд ценился превыше любого другого.

— Вы знали, что я приду? — под низкой аркой входа возникла высокая и широкоплечая фигура юноши.

— Дивайн Цеппеуш, с самого детства вы не проявляли никакого интереса или пиетета к семейным реликвиям, — старик с улыбкой повернулся к гостю. — Но я знал, что скоро придёт время, когда вы явитесь за символом власти. В истории Изры Алый Клык и Драконьи Пророки всегда были неразделимы. Это оружие понадобится вам, если вы вознамерились занять изумрудный трон.

— Отцу всегда было наплевать на своё происхождение, — заметил Цеппеуш, став рядом с мастером и посмотрев на элегантное оружие. — А я невольно брал с него пример. Сейчас я жалею об этом.

— Никогда не поздно вернуться назад и начать всё сначала. Ваши предки заслуживают того, чтобы вы помнили о них, и осознавали, что связаны с ними.

— Вы говорите о них с воодушевлением, но я слышал лишь о бесконечных войнах с Алсалоном. Что хорошего они сделали?

— Они позволили родиться вам, — старик блеснул глазами. — И поколениям после них. Я думаю, уже этого достаточно, что бы отзываться о них с уважением.

Цеппеуш взял в руки рефрактор.

— Вы считаете, что этот жезл сделает меня настоящим правителем?

— Алый Клык стал известен благодаря Ссесушу Мендрагусу, а не наоборот. Вершить великие дела с его помощью могли только великие люди.

— Значит, это простая безделушка.

— Конечно. Только её владелец может сделать из неё легендарное оружие.

Цеппеуш рассмеялся.

— Вы подталкиваете меня к великим свершениям, дедушка?

— Я был верен вашей семье пятьдесят лет своей сознательной жизни, дивайн. Кому, как не мне хотеть, что бы вы добились успеха.

Юноша перестал улыбаться и недоверчиво посмотрел на Штруда.

— Так не сомневаешься в том, что я стану Пророком?

Пронзительные зелёные глаза Штруда улыбнулись, паутина морщин стала глубже. Он бодро похлопал Цеппеуша по плечу.

— Нисколько.

Цеппеуш достал из кармана штанов полупрозрачный кристалл сциллитума, вставил его в жезл и поднял оружие на уровень глаз. Штруд отошёл в сторону. Щёлкнул предохранитель, и навершие рефрактора грозно вспыхнуло багровым светом. В воздухе повис тихий вибрирующий гул.

— Фруден, — произнёс Цеппеуш.

Из-под его ног вверх устремились густые волны огня; вихрь пламени с даконьим рёвом окружил тело юноши. Рыжие потоки пламени заструились по длинным чёрным волосам. Кожу слегка пощипывало, но не более — жар обращался вовне. Лоскут ткани на возвышении вспыхнул и выгорел за несколько мгновений.

— Огненное Воплощение, — услышал он сквозь рёв пламени восхищённый голос Штруда, который отошёл на почтительное расстояние, и поднял глаза к потолку. Над его лбом сиял ослепительной белизны нимб, сотканный из дрожащего пламени. Мир вокруг Цеппеуша казался объятым огнём.

— Вы хотите что-то сказать, Штруд?

Старый маг замялся.

— В последний раз я видел это заклинание, когда оно окружало вашего отца. Миклавуш… тогда он ещё не потерял ноги…. Может быть, если бы не это, то он бы вернул себе трон, принадлежащий ему по праву… — голос его задрожал, но потом окреп. — Сделайте то, что должны, дивайн Цеппеуш. Сделайте во имя Ссесуша. Сделайте во имя вашего отца и деда. Сделайте во имя вашей матери.

Цеппеуш щёлкнул предохранителем, чувствуя себя удивительно умиротворённым. Словно огонь, выплеснувшийся наружу, был его огнём. Он выключил рефрактор и повесил на пояс.

— Я постараюсь, Штруд. Я постараюсь.

В зале было светло, шумно и людно. Гости, собравшиеся вокруг длинных столов, звякали кубками и тарелками, делились последними новостями и много шутили. Смеху не давали потухнуть — как только за одним столом гогот и ржание начинали угасать, за другим раздавались новые. Слуги крутились в водовороте пира с вытаращенными глазами, точно лягушки, которых бросили в кувшин с молоком, суетливо подливая гостям вино и раскладывая еду.

Миранда села за длинный главный стол. К нему пригласили Лейсеров и около десятка самых уважаемых ренедов Керберского дивинара. Реган поспешил занять место по правую руку от неё.

«Этот тюфяк намерился замучить матушку лестью», — подумал Цеппеуш, хмуря брови.

Ему показалось, что Миранда что-то прошептала, обращаясь к самой себе. На какой-то миг тень упала на её лицо, и юноша вдруг понял, какой уставшей она выглядит. Тогда он решительно направился к пустовавшему месту по правую руку от старшего Лейсера. Когда их взгляды встретились, юноша фальшиво улыбнулся Регану. «Тюфяк» ответил тем же, но, как показалось Цеппеушу, более искренне.