Олег Фомин - Ледяные крылья

- Ты должен взглянуть, - говорит Тиморис, щурясь от света.

- Тиморис, корабль через пять минут причалит к острову, после разгрузки спущусь в подземелье, посмотрю на дверь. Не трать энергию Ока зря, не умеешь еще заряжать артефакты.

- Так это надо ждать. Изведусь совсем! Нет, глянь сейчас.

Тиморис поворачивает золотой камешек "окольца" к узорам на стене, подносит к ней факел.

Через десять ударов Тиморисового сердца из "окольца" спокойный голос:

- Возможно, просто барельеф.

- Ну да, как же! - срывается Тиморис. - И какого беса он здесь? Не говори, что для красоты.

- А почему нет? Бывшие хозяева нашей крепости любили жить красиво. Не роскошно, но красиво. Такой барельеф вполне в их духе.

- Но не здесь же! Эгорд, эти земляные пещеры самая окраина подземелья, дикость, чем дальше, тем гаже, а тут вдруг в конце взяли да сделали украшение? Не-е-ет, это художество явно не просто так...

- Поднеси Око к стене...

Тиморис подносит ближе, тени в бороздах таинственного узора исчезают совсем, видна каждая крупинка. Тиморис присматривается к сердцевине узора - ветвистой впадине, по форме как...

- Рука!

- Магический замок, - ледяным голосом заключает Эгорд. - Только не вкладывай свою! Я должен проверить на ловушки, а то останешься без руки или еще хуже...

- Что я, совсем псих, чем буду красоток щупать?!

- Дождись. Я близко.

Эгорд поворачивает "окольцо", для Тимориса на миг все опять с ног на голову, но тут же возникает передняя палуба, жрецы света, а дальше - остров.

Остров приближается, мутный силуэт стремительно набухает, расслаивается на оттенки, как пирог, низ бледно-зеленый, тонкий как блин, зато скалы грозные, неприступные, похожи на сомкнутые щиты воинов разного роста, на главной горе очерчена крепость, под ней Тиморис сейчас и находится.

Судно вплывает в одну из мелких бухт, образовались на острове после восстания спрутов, когда те молотили щупальцами о берег. Даже не бухты, а бухточки, кораблям обычным причаливать нельзя - сядут на мель, но корабль Светлого Ордена зачарованный, его брюхо окружено своеобразной магической "слизью", она становится видимой лишь при контакте с жесткими преградами, позволяет свободно скользить по земле. При желании можно даже со скоростью гигантской гусеницы пересечь небольшой кусочек суши.

На берег протягиваются три магических трапа - языки желтой энергии, ее Эгорд использует в защитных сферах. Спускается на остров, стальные сапоги погружаются в песок с хрустом, следом спускаются младшие жрецы, на ветру хлопают мантии, жрецы старшие остаются на судне.

В пути Эгорд упорно изучал магию телекинеза, сейчас предстоит экзамен - разгрузка корабля.

Старшие жрецы располагаются цепью, она уходит в дверь под верхней палубой, разветвляется глубоко по трюмам, словно корень. Жрецы начинают шептать, поднимают ладони, те обволакиваются розовым свечением...

Спустя пару минут из двери по воздуху выплывает объятый таким же розовым светом ящик, за ним еще один, и еще... Цепь ящиков плывет к жрецам, которые у бортов, они направляют ящики на берег - к младшим жрецам и Эгорду, последним остается лишь задать место посадки груза, смягчить приземление. Ящичный "змей" выползает из недр корабля, "сворачивается" на берегу в виде широкой прямоугольной башни.

Руки Эгорда тоже окутаны розовыми облаками света, по лицу бегут капли, дыхание напряженное, почти как в бою, но Эгорд сосредоточен, спокоен, под этим спокойствием пульсирует ликование: получается! Не зря учил все плавание, не зря тренировался, пожертвовал часами отдыха, любованием красотой океана, в итоге обрел гораздо больше - знания и навыки. Принимает от старшего жреца очередной ящик, розовая энергия слегка шипит, испускает белесые хлопья, ящик покачивается, мягко присоединяется к общему нагромождению деревянных кубов.

Краем глаза Эгорд замечает Тимориса, тот спускается от крепости по горной тропе.

Тиморис приближается, слышны шаги, непристойные словечки в адрес чаек, гадящих с неба на доспехи. Наконец, подходит.

- Что это? - спрашивает, тыча подбородком в груз.

Эгорд опускает ящик в свободную ячейку, это напоминает строительство крепостной стены.

- Книги и алхимическое оборудование.

Тиморис делает волевое усилие, дабы не задохнуться.

- Триста ящиков?!

- Еще ресурсы для магии и алхимии, продовольствие и одежда.

- Эгорд, а ты не мог привезти, ну, не знаю... девушек красивых? Дюжину. Хотя бы...

- Мы перебрались сюда не праздновать.

- А кто празднует? - недоумевает Тиморис. - Для праздника нужно не меньше сотни, а мне всего-то дюжину. Для тихой мирной жизни...

- Тихо-мирно учи магию и алхимию.

- Изверг... Ладно, пойду к Леарит, может, даст... урок темной магии.

- Не советую говорить с ней о подобном.

- И не собираюсь, - как бы невинно отвечает Тиморис. - Ты что?! Леарит - она святая или вроде того.

- Младшая богиня света.

- Во-во, надо запомнить... Как ты сказал, светлая богиня молодости?

Эгорд кладет на вершину башни последний ящик, на очереди огромные, как телеги, тюки из белой ткани, туго стянуты веревками. Их сгружают у подножия деревянной конструкции, обкладывают со всех сторон, башня словно возведена на белоснежном облаке.

- Скажи Леарит, груз на берегу. И сообщи о находке в подземелье.

- Зачем? Она же и так, наверное, знает, она ж всевидящая!

- Прояви уважение к нашей спасительнице и защитнице, Тиморис. А если она занята и за нами не следит? Такое может быть теоретически, вот и представь, что так и есть.

- Ладно, - вздыхает Тиморис. - Мог бы сам ей признаться, что она тебе не безразлична.

- Что?

- Ничего, ничего, погода сегодня чудесная...

- Ну и фантазии у тебя.

Тиморис удаляется, его кулак грозит в небо, туда же улетают гневные реплики, чайки тоже что-то громко кричат, то ли просто меж собой, то ли ругают Тимориса в ответ. Эгорд малость задет последними словами друга: вроде шут шутом, а видеть насквозь умеет, хотя бы с какой-то стороны... И, гад, озвучивает то, что Эгорд сам себе боится сказать даже в мыслях! Нет, хватит об этом думать, отвлекает от телекинеза...

Через пару минут разгрузка подходит к концу: Эгорд принимает от жреца с палубы последний тюк, ладони на расстоянии ведут его по воздуху в общую кладку, груз оседает, розовые хлопья энергии рассеиваются, гаснут, как и вокруг Эгордовых рук, те опускаются. Эгорд протяжно и судорожно выдыхает, оттирает лицо, грудь дышит жадно как после ожесточенной битвы с демонами.

К Эгорду подходит старший жрец Халлиг, хвалит воина-мага. Успехи, если учесть, что познакомился с телекинезом в начале плавания, то есть, две недели назад, поразительны! Многие младшие жрецы освоили эту магию за гораздо большее время. Затем говорят о грузе, о его назначении на острове...