Андрэ Нортон - Корона или тьма

Собаки, которым предстояло тащить сани, нуждались в защите от непогоды, и им сделали шерстяную одежду и теплые чехлы для лап. Боевым котам такое утепление не требовалось, и, судя по тому, как часто они сходились смотреть на обучение собак, зимнее облачение казалось им забавным. У боевых котов были трехслойные меховые шубы: гладкий наружный слой не пропускал воду, средний был густым и почти непроницаемым, а тот, что прилегал к коже, походил на самый теплый пух. И лапы у них были настолько густо покрыты шерстью, что если они и ощущали холод от заснеженной и промерзшей почвы, то по ним этого не было заметно.

Несмотря на всю свою беспощадность в бою, эти животные искренне привязывались к людям, которые о них заботились. Когда они не бродили по лагерю, обследуя все с любопытством, присущим представителям семейства кошачьих, то лениво лежали рядом со своими боевыми товарищами-людьми, с удовольствием откликаясь на ласку и принимая как должное долю солдатского рациона.

Горин, конечно, получил пару боевых котов, как и Гиннел и другие высокопоставленные аристократы. Исключением стал Харуз, который отказался брать животных.

— У меня не будет времени, чтобы как следует ухаживать за ними, — заявил он. — И мне не хотелось бы обременять этими обязанностями моих подчиненных. Чевин, мой заместитель, занят почти так же, как я.

— Жаль, что их нельзя уговорить тянуть сани, — сказал Горин с улыбкой. — Но они явно слишком умны, чтобы согласиться на столь черную работу, судя по моей паре, Раджишу и Финоле. Только собаки разрешают надеть на них упряжь. Боюсь, не приходится надеяться на то, что наши солдаты смогут ехать на север навстречу врагу. Сани нужно оставить для перевозки продуктов и других припасов, да и то часть из них придется тащить людям. Собак у нас мало.

— Пусть кто-нибудь составит расписание, чтобы эта обязанность распределялась на всех поровну, — предложил Харуз.

И с этими словами он ушел, чтобы решать очередную проблему из множества тех, что постоянно вставали перед командирами. Кроме того, он, как лорд-маршал, нес главную ответственность за подготовку к военной кампании.

Ясенка и Горин, как всегда, занимали апартаменты, которые постоянно числились за ними в королевском дворце в Ренделшаме. Эйфер осталась там распаковывать и раскладывать их вещи, а Ясенка присоединилась к Горину в Большом Зале для полуденной трапезы. К ее глубокому облегчению, среди собравшихся не оказалось вдовствующей королевы Исы. Вместо нее главное место на возвышении занимал молодой король Перес.

— Приветствую вас, кузина, — сказал он, приветливо кивая Ясенке. — Нам всегда приятно видеть ваше прекрасное лицо за нашим столом.

Она улыбнулась в ответ. Перес был довольно милым и вежливым молодым человеком, в отличие от своего отца, ее единокровного брата Флориана.

— Приветствую вас, господин мой, — проговорила она, низко приседая.

— Ах, не надо церемоний! — сказал король, жестом отметая все глупые мелочи. — Они меня утомляют, особенно со стороны тех, кто мне симпатичен. Скажите мне, пожалуйста, как поживает наша прелестная кузина, ваша дочь?

— Хегрин? — ответила Ясенка. — У нее все хорошо. Мы отправили ее в Ридаль, где безопасно. Но регулярно получаем известия о ней и о ее успехах в учении.

— Мне бы хотелось, чтобы она оказалась в Ренделшаме, — сказал Перес немного грустно. — Она мне тоже нравится. Очень.

— Возможно, когда война закончится, государь, можно будет устроить ее визит во дворец.

— Да. Мы пошлем за ней тогда. Нам не терпится снова ее увидеть.

Король вернулся к официальной манере речи, показывая, что теперь гостье разрешается занять отведенное ей за столом место, пока короля будут приветствовать другие.

Ясенка с радостью обнаружила, что ей отвели место рядом с лордом Ройансом. Со времени их прошлой встречи он поседел еще сильнее, но его тонкая и плоская, как лезвие ножа, фигура оставалась все такой же прямой и благородной.

— Леди Ясенка! — воскликнул он и, взяв ее руку, поцеловал. — Как хорошо вы выглядите! Избранное вами изгнание явно вам на пользу.

Она улыбнулась.

— Да, правда: мне всегда хотелось одного — вырваться из беспокойного Ренделшама.

— И быть со своим красавцем мужем. У нее загорелись щеки.

— Да.

— Он — один из самых лучших бойцов, каких мне приходилось видеть. Мне хотелось бы думать, что когда я был молод, то был таким, как он. Не то чтобы я сейчас стал немощным, учтите.

— Конечно не стали, милорд! Я очень хорошо помню, как вы отличились на Большом Турнире, совсем недавно.

К этому моменту к ним присоединился Горин. Вот-вот должна была начаться трапеза, и на блюдо перед каждым уже положили лепешку, служившую тарелкой. Горин принял от пажа мисочку с теплой душистой водой и подал ее сначала Ясенке, потом — Ройансу и только потом омыл собственные пальцы. Вытирая их салфеткой, он сказал Ройансу:

— Вы очень отличились на том турнире, сударь.

— К сожалению, я сражался против бедняги Виттерна. По крайней мере поначалу.

В улыбке Ройанса появилось почти мальчишеское озорство.

— Вы почти что убили Джакара, прежде чем чары злой колдуньи рассеялись.

— И убил бы. Вакастер лишился бы своего господина.

Ясенка вдруг заподозрила, что Ройанс, несмотря на свой почтенный возраст, решил присоединиться к армии и участвовать в боях. Надеясь, что ошибается, она спросила:

— И сколько человек вы отправили в армию Рендела?

— Пять сотен, не считая моего командования. Горин взглянул на нее, и Ясенка поняла, что это тревожит не только ее.

— Эдгард занимается сбором отряда лорда Виттерна. А вашими людьми, конечно же, будет командовать ваш молодой родич Николос?

— Эту честь я оставляю за собой.

— Но с кем же тогда я останусь здесь, в Ренделе? — жалобно воскликнула Ясенка. — Я так рассчитывала на то, что смогу часто и подолгу беседовать с вами! Мне ведь будет очень одиноко.

— Таковы времена, дорогая моя, — ответил ей немолодой лорд.

— Соображения войны порой требуют, чтобы лучшие из лучших остались в запасе, — возразил Горин.

Хотя эти слова были произнесены мягко, белоснежные брови Ройанса недовольно сдвинулись.

— Мне не нравится, как это прозвучало, Горин, — сказал он. — Вы подразумеваете, что я не в состоянии сражаться?

— Сударь, мы уже обсуждали это с вами, и мне казалось, что вопрос решен. Я прошу вас. Дайте мне слово.

— Мне кажется, что мой муж прав, — поспешно вмешалась Ясенка. — В эти опасные времена мы больше всего нуждаемся в вашей мудрости и опыте. Те, кто вынужден будет остаться позади, смогут во всем полагаться на вас. И потом, кому еще можно было бы поручить давать советы королю Пересу? Вы будете нужны ему больше, чем когда-либо раньше!