Jordy Rivers - Маги

– Я тоже, – согласилась с ней Ингрид и захотела, было кивнуть головой, но тут же передумала, вспомнив о том, что ей нельзя шевелиться.

– Хорошо, – решительно произнесла Диана и поднялась на ноги. – Мы поступим следующим образом. Я подержу энергетический шар, пока его не сможет создать кто-то из твоих родных.

Когда Диана решила вызвать нейтрализующее облако, чтобы поговорить с Ингрид, она была уверена, что сможет легко стереть в своей душе все возникшие светлые чувства и продолжить поединок. Но сейчас, после того как в ее душе может быть впервые за многие годы воцарился мир, пусть даже в таких сугубо военных целях, продолжение битвы более не представлялось ей возможным.

– И все? – с облегчением спросила Ингрид. – Смертельный поединок на этом закончиться?

Она закрыла глаза и не видела, как напряглась Диана при слове «смертельный».

– Ты права, – услышала она голос гронгирейки. – Смертельные поединки так не заканчиваются.

Ингрид продолжала лежать с закрытыми глазами. Затаив дыхание, она ждала, что решит Диана. Но гронгирейка тоже медлила.

– Ингрид – Ингрид, – наконец, произнесла она со вздохом. – Как только ты появилась в долине, от тебя одни неприятности. Еще ни один амальонец не навлекал столько позора на мою голову. А я даже не могу тебя убить.

Ингрид радостно открыла глаза:

– Значит, ты не будешь меня убивать! – воскликнула она.

– Не могу, – Диана развела руками. А потом пустила в небо маленький огненный шарик в знак того, что поединок окончен.

Они обе провожали его взглядом. Шар завораживающе переливался всеми огненными цветами, от темно-красного до прозрачно-желтого. Диана запрокинула голову, ожидая, когда же шар коснется купола и исчезнет, но это все никак не происходило.

– Купола больше нет! – выдохнула Ингрид.

Шар между тем, достиг наивысшей точки своего полета и стал стремительно опускаться вниз на площадь, заполненную народом. Площадь загудела словно улей.

– Тэган, погаси его! – крикнула Диана старшему сыну Фаридэ. Она на своем опыте знала, что Тэган отлично умеет гасить ее огненные заклинания.

Но Тэган стоял, словно в оцепенении, также как и другие Фаридэ.

Диана с ужасом смотрела, как падает ее шар. Казалось, амальонцы забыли, как колдовать. Наконец, рядом с ярко желтым шаром появился точно такой же голубой шарик. Он закружился вокруг огненного, а потом слился с ним воедино прямо над головами визжащих от ужаса амальонцев. Диана медленно повернулась вокруг себя, провожая взглядом голубой след от шара. Он должен был привести ее к автору заклинания. И он привел. Не веря своим глазам, Диана обнаружила, что это была не кто иная как Ингрид.

Гронгирейка холодно сузила глаза. В правой руке ее опять появился комок огня.

– Значит, не умеешь! – произнесла она ледяным тоном.

– Нееет! – замотала головой Ингрид, забыв о том, что ей нельзя шевелиться. – Это вышло случайно! Он просто падал на людей!

Но темная волшебница не слышала ее. Нейтрализующее облако вокруг амальонки мгновенно исчезло, и раздался ее душераздирающий вопль. Боль обрушилась на Ингрид с убийственной силой. Она вновь почувствовала себя на раскаленной сковороде.

Диана же стола над ней, готовая в любой момент пустить в нее последний шар. Но что-то было не так. Гронгирейка не могла понять, что именно. Словно эхом в ее голове повторился только что прозвучавший крик Ингрид. И внезапно Диану осенило, что это был единственный звук на площади, хотя их уже не скрывал звуконепроницаемый купол. Она обернулась в поисках причины внезапно возникшей тишины и застыла на месте, окаменев от удивления, как и все остальные люди на площади.

Сквозь образовавшийся в толпе людей коридор по направлению к ней шел самый настоящий единорог. За спиной его были сложены крылья.

Пальцы руки Дианы, которая держала огненный шар, безвольно разжались, и пламя стекло по ним в песок. Беззвучно. Обреченным взглядом в полном молчании Диана следила, как единорог приближался к ним. Он был весь ослепительно белый. Его короткая грива отливала солнечным светом. Рог угрожающе блестел. Диана знала из преданий, что нельзя нападать на обладателя единорога, но никто никогда не говорил, что происходит в таком случае. Она была готова к тому, что небеса разверзнуться или земля уйдет из под ног. Но ничего не происходило. Единорог медленно прошел мимо нее и остановился рядом с бездыханным телом Ингрид, распростертым на песке.

– Поединок окончен, – еле слышно произнесла Диана, не в силах более терпеть давящую на площадь тишину.

– Поединок окончен, – прогремел вслед за ней голос короля Аруна.

Беатрис Фаридэ с криком метнулась к дочери. Семья в миг окружила тело Ингрид, пытаясь понять, есть ли в нем еще жизнь. Единорог опустился рядом на песок и положил голову на бок, уткнувшись носом Ингрид в плечо.

– Ай! – раздался слабый крик Ингрид.

По плотным рядам людей, за считанные секунды образовавшим кольцо вокруг Фаридэ волна за волной проносился восторженный шепот: «это настоящий единорог!».

Беатрис шептала заклинания одно за другим, пока наконец Ингрид полностью не очнулась.

– Слава небесам, ты была просто без сознания! Мы подумали, что ты умерла! – сказал Кеннет, поднимая сестру на руки.

Вновь ощутив себя свободной от раздирающего ее изнутри пламени, Ингрид тут же завертела головой. Единорог был здесь. Он не привиделся ей.

– Аааааааааааааааааааа! – радостно закричала она.

От неожиданности Кеннет выпустил ее из рук.

А Ингрид бросилась своему животному на шею. У нее не было слов, которые она могла бы сказать ему. Она просто обнимала его и плакала. Плакала от счастья, от того, что мир любит ее. От того, что этот мир продолжал оставаться самым прекрасным на свете, самым прекрасным и самым волшебным. В нем было все возможно.

И как всегда при мысли о неисчерпаемом изобилии этого мира, Ингрид вспомнила о своем самом потаенном и самом нереальном желании. Она вскинула голову и нашла взглядом Диану. Темная волшебница одиноко стояла поодаль. Она выглядела потрясенной и потерянной. Отчего у Ингрид защемило сердце.

Кеннет опять взял сестру на руки, и ее семья стала прокладывать себе дорогу сквозь толпу окружавших их людей. Единорог последовал вместе с ними.

– Пойдемте Фаридэ, нам больше нечего здесь делать! – услышала Ингрид голос отца. Но сама она не могла оторвать взгляд от Дианы. Она хотела ей что-то сказать, неважно что, лишь бы Диана посмотрела на нее. Но гронгирейка вряд ли бы ее услышала. Слишком шумно было на площади.

Чувствуя, как неимоверная усталость накатывается на нее, и что скоро она, возможно, опять потеряет сознание, Ингрид усилием воли начертила в воздухе перед Дианой огненными буквами слово «чай».