Алинна Ниоткудина - Ключ от радуги

— А пропажи двух студентов, причем потенциальных синих, Вы не заметили? — Ехидно поинтересовался страж.

— Нет. А они что пропали? Ко мне заявлений о пропаже не поступало… — Охранник закопался в бумагах в поисках заявлений о пропаже, и натурально ничего не нашел.

Великий мрачно посмотрел на полковника магической стражи:

— Доложите, кто пропал и откуда это известно Вам?

— Вчера ночью в магическую стражу поступил анонимный донос…

— «Анонимный» это совсем анонимный или как?

— Совсем. Кто-то очень хорошо, просто таки профессионально замаскировался.

— Продолжайте…

— Так вот… поступил донос, что в бывшей усадьбе ассы Торпины…

— Поясните. — Велел Великий.

— Ну, перед свой смертью асса Торпина свою усадьбу продала, а нынешние владельцы, сами в ней жить не смогли. Вы же представляете себе, что такое жить в доме, где много лет жил магистр из фиолетовых. Ну, вот они и сдают этот дом, всем, кто пожелает. Цены-то на недвижимость сильно упали и продавать не выгодно Желающих снять особняк не много, но цена не велика, лишь бы окупить затраты по содержанию особняка, поэтому они периодически находятся.

— Понятно. И что там, в анонимке, было?

— Что в этом особняке в ночь Таниса состоится некий запрещенный ритуал с человеческими жертвоприношениями. Но анонимка пришла уже после полуночи, пока мне доложили, пока мы смогли прорваться в особняк.

— А с этим что, возникла проблемы? — Ехидно спросил охранник Академии.

Полковник поморщился…

— Возникли, и еще какие… Особняк был продан с полным комплексом магической охраны, причем большая ее часть не была зарегистрирована в магической страже.

— Потери есть? — Сумрачно поинтересовался Великий.

— Есть. — Нехотя, почти через силу, ответил страж. — Четверо…

— Плохо. Плохо готовитесь. Проверьте охрану ВСЕХ особняков, чтобы больше такого «неучтенного» не было.

— Слушаюсь.

— Продолжайте.

— Задержать никого не удалось… — Начальник охраны, при этой фразе коллеги фыркнул. — Магической стражей обнаружены два трупа молодых магов. Один, фиолетовый, учится в Академии, другой, голубенький, приехал на стажировку, он хотел пойти во флот. Оба стали жертвой запрещенного ритуала «Отнятие силы».

— Зачем кому-то понадобились сила магов разных цветов?

Полковник замялся…

— Дело, Великий, в том, что изначально оба этих мага были синими. Но первый потом переквалифицировался в фиолетового, а второй в голубого, соответственно. Но основа-то осталась, синей силы и у того и у другого было около половины, и я подозреваю, что и поболее. А синяя магия лучше всего поддается отъему через кровь, чем собственно, злоумышленник и воспользовался.

— Как они умерли?

— С ними сначала кто-то позабавился…

— Как это? Они же, я так понял, были юношами?

— Ну, было применено какое-то очень сильное запрещенное зелье, вызывающее галлюцинации и неуемную похоть и, в общем, принявший его он становится на некоторое время не совсем нормальным и испытывает непреодолимое желание к … э-э-э … тому, кто дал это зелье или вообще к любому индивидууму противоположного пола.

— Продолжайте…

— Да собственно почти все. Юноши были по очереди использованы, потом из них была вместе с кровью, была откачана магическая сила. Мы нашли почти полностью обескровленные тела. А преступница ушла через не фиксированный портал, пробила его сама, за счет заемной силы.

— Кто это был. Выяснить, конечно, не удалось?

— Пока мы смогли узнать, что это была магиня, предположительно желтая, весьма сведущая в ритуальной магии, средних лет и располагающая средствами…

— Словесный портрет составлен?

— Нет. Ее никто не видел, все было сделано через посредников и подставных лиц, а сама она все время была под густой вуалью. Посредников, конечно же, не нашли, скорее всего больше их никто и никогда не найдет. Мы попытаемся что-нибудь узнать от трупов юношей, через фиолетовых коллег из академии, но мне думается, что шансов нет, слишком сильное зелье было применено. Они наверняка видели не магиню, а свой идеал.

— Что магическая стража еще собирается предпринять?

— У меня есть мысль покопаться в старых провинциальных архивах. Мне смутно припоминается, что во времена юности я слышал о подобном преступлении, но не в столице, а где-то в глубинке…

Великий задумался… Да, что-то в этом ритуале и ему напоминало о далекой юности, какое-то странное послевкусие.

— Хорошо, займитесь архивами, но дополнительных средств и людей я вам на это брать не разрешаю. Используете имеющиеся… Задействуйте внутренние резервы… Все свободны.

Утро… столовая… никого, еще рано. В коридоре перед входом как всегда маячит Одрик, можно подумать, самый голодный. Хотя кто его знает, вдруг ему при его росте дополнительный паек положен, недоедает, бедненький. Но он никогда не набрасывается на выставленное кухаркой. Одрик всегда ждет ЕЕ прихода. Она не торопиться, ей как будто все равно, томная, отрешенная, неживая. Только тень бывшей Торканы. Одрик всегда дожидается ее появления, чтобы сесть напротив, чтобы видеть ее лицо, сейчас больше напоминающее маску. Он все старается поймать ее взгляд потухший, холодный, пустой… Он надеется услышать, поймать от нее хоть слово. Иногда она что-то произносит, но это скорее звукосочетания, чем слова, без интереса и интонаций, а иногда и без смысла.

Одрик забрасывает в рот завтрак, не глядя в тарелку, и кажется, глотает не жуя. Он весь переходит в зрение, глаза кипят, как расплавленный шоколад, но она не чувствует ни этого обволакивающего жара, ни его терпкой сладости.

Я гляжу на это со стороны, и то… А Торкана словно ослепла. Ну ладно, все это очень занимательно, но у меня дел полно, к тому же, за ужином я опять увижу эту картину, правда, уже при другом освещении. Сейчас косые лучи Андао падают на Торкану, путаются в ее волосах, наполняют воздух вокруг нее тысячами пылинок-звездочек. От пыли здесь избавиться невозможно, столько ее приносит пустынный ветер, но сейчас, в утреннем свете она окружает Торкану сверкающим ореолом. Физически Торкана здорова, никаких последствий не наблюдается, а что творится в ее прелестной головке — тайна покрытая мраком. И я ушла выполнять свои обязанности, все остальное рассказала и показала мне Мара.

Одрик дождался, когда Торкана выйдет из столовой, провожал ее взглядом пока она не скрылась за поворотом лестницы и, вздохнув, отправился седлать своего варга. Когда животное было уже готово, вдруг очнулся дремавший Учитель,

«Слушай, дружок, у нас земляные работы наметились, а ты вырядился как на танцы. Давай-ка бегом, надень сапожки пострашнее и штанишки поплотнее, да еще платок или шарф захвати. Мордашку твою прелестную чтобы было чем замотать. «