Антон Карелин - Книга Холмов

Напряженно чувствуя себя сидящим на самом жерле вулкана, Винсент слушал шепот теней. И тени говорили ему, что изнутри Холм распирает огонь, сметающий вихрь, смерть. А камни держатся, сомкнувшись тройным слоем каменной чешуи, разделив силу беснующегося взрыва.

Сквозь мерную дрожь проскальзывали резкие, спазматические толчки, от каждого из которых магу становилось жутко, казалось, сейчас камни дрогнут и разойдутся, не выдержат — и яростный вихрь вырвется на свободу. Но древняя шкура земли была очень крепка, черные камни не боялись огня, и крепко держали мощь взрыва.

Бледные, тончайшие ленты серой материи, едва видные, танцевали вокруг, прорезаясь то тут, то там из-под серых валунов и уходя обратно под землю. Винсент внезапно понял, что это языки пламени, тянущиеся сквозь каменную шкуру Холма. Пламени из мглы. Странно, ведь языков огня не было в материальном мире… или они есть, но невидимы глазу?!

В череде неравномерных толчков маг внезапно почувствовал закономерность. И тут же шепот теней стал настойчивее, громче, яростнее — удары сложились в холодный звук, идущий со всех сторон и сошедшийся громким, вибрирующим зовом прямо в его голове:

— Человек.

Винсент вскрикнул и инстинктивно вышел из мира теней. Сел, резко моргая и озираясь.

— Чего такое? — спросил встревоженный Дик.

— Низверг почуял меня, — сглотнув, ответил серый маг. — И кажется, это огненный смерч, представляешь? Не существо, не монстр, а какое-то… явление. Огромное, размером, наверное, с половину Холма! Оно рвется изнутри, в сумраке валуны дрожат. Но оно разумное!

— Еще хуже, чем я думал.

— Ты понимаешь главное?

— Наверное нет, учитель. Что главное?

— Взрыв не может длиться. Взрыв это быстрое высвобождение силы. А этот смерч как взрыв. И он длится. Представь, что прямо рядом с Дмитриусом взорвалась канзорская гренада. Конечно он выдержит. Его помнет, погнет, но никак не убьет и даже не искалечит. А теперь представь, что каждую секунду взрывается снова, и снова, и снова… Сколько секунд он выдержит, пока его не разнесет в клочья, три? Четыре?..

Лучник редко видел Винсента настолько выбитым из колеи. Его обычная презрительность к жалким смертным улетучилась, наверное, выбитая невидимой взрывной волной.

— Нет, он никак не может всегда быть взрывом, — бормотал маг. — Это абсурд. Он должен менять состояние: взрывной смерч, сжатие, охлаждение, кома… накопление энергии, потом снова взрыв. Вопрос, какая продолжительность цикла…

Ричард глядел не на серого, а ему за плечо. Взгляд рэйнджера был мрачный и внимательный, и хотя он не выражал никаких особых чувств, что-то было не так. Винсент покрылся мурашками и обернулся.

Вокруг погруженного в транс Кела разрастался прозрачный, бледный огонь. Он был словно призрачный, но все равно горячий — кожа светловолосого задымилась, волосы затлели.

Вскрикнув, жрец очнулся и вскочил. Огонь, словно крылья, раскинулся от его рук и медленной волной разошелся в воздухе, угаснув.

Кел смотрел на них обоих. Его темно-серые глаза ярко блестели, а от раскинутых в стороны рук шел легкий дым.

— Что?! — спросил Винсент.

Жрец уставился на него, словно не понимая вопрос, лицо его было искажено судорогой, меж бровей пролегла глубокая складка. Он схватился рукой за затылок, будто только что получил удар по голове.

— Нет, — сказал он очень неуверенно. — Я не хочу.

И вновь посмотрел на Винсента сверкающими глазами.

Может, его оглушило взрывом, подумал маг.

— Тебя вывело прямо на тварь под Холмом?

— Нет! — повторил Кел резко, с нажимом, со злостью. — Не отдам!

Маг с лучником застыли, не понимая, что происходит.

— Нет!.. — в голосе светловолосого послышалась паника. Весь покрывшись испариной, он отступал, пятился, выставив руки вперед, пытаясь защититься. От кого-то, кого они не видели.

У Винсента снова прошел по коже мороз. Рывком накинув покров сумрака, он посмотрел на происходящее через мглу — и увидел.

Вытянутая, не по-человечески сложенная фигура из клубящейся тьмы плывет на Кела. Ровно и медленно, неотвратимо, деформируясь на ходу. Руки тянутся из сгустка мрака, новые и новые руки, вырастают и растворяются, вырастают снова. Сумрак вокруг корежит, мгла деформируется и уходит в стороны, лишь бы подальше от существа. Безликая маска лица, два глаза сияют пронзительно-белым, режущим глаз светом, хищный оскал видится там, где нет никакого оскала, скрюченные ладони парят в воздухе, словно пустые перчатки на несуществующих руках.

Существо протягивает руку, и еще одну руку, и еще одну, требуя, подавляя, и со всех сторон звучит вибрирующий шепот:

— Человек. Дай.

Сумрак содрогается, Винсент чувствует, как от кромешного страха сжимается все внутри. Оно отнимет важное. Самое дорогое! Тошнотворный ужас ворочается в груди, Винсент не знает, как спастись, чем помочь — только бежать, быстрее. Кел спотыкается и падает, но Винсент уже лихорадочно выкарабкивается из сумрака на свет.

— Нет!! — закричал Кел, сжимаясь на земле, закрываясь руками, захлебываясь криком, переходя в истеричный визг. — Не надо!!..

— Дай. ДАЙ.

Черная тень, одетая в сноп белого света, проросла в реальность, возвышаясь над Келом, трясущимся и скулящим на земле. Ужас шел от нее во все стороны, физический, как объятие липкой паутины по всему телу. Ричард отшатнулся, увидев тварь, тут же всадил в колышущийся контур стрелу, но та брызнула осколками, разбившись словно о несокрушимую броню; Винсент слабыми руками попытался вызвать тень твари, но… у нее не было тени.

Вокруг зашумел, зашелестел стонущий ураганный ветер. Белые светящиеся руки, плывущие в пустоте, обхватили лицо Кела, искаженное беззащитным страхом.

— Мое. МОЕ.

Тень почернела, налилась мраком, режущий белый свет угас, и все словно растворилось. Мрак колыхался вокруг них, покрываю все вершину холма, пронзительный ветер выл, выстудив нагретую солнцем землю, все трое тряслись от холода и страха. Кел всхлипывал, как ребенок, закрыв голову руками и не показывая лица.

— Что это было?! — хрипло воскликнул Дик. Белые от напряжения руки сжимали бесполезный лук.

— Не знаю. Ну очевидно — это был Он. Запертый под Холмом. Но что он такое, я не понял. Пробовал читать магию, но все было такое резкое, этот свет все… засвечивает.

— Ты говорил, под Холмом сидит взрыв.

— Как видишь, я ошибался.

— Или он не из-под этого Холма?

— Не знаю.

— Может, он из свиты…

— Не знаю!