Максим Субботин - Пламя обжигает

  Преодолеть километровый отрезок для того, кто умеет прятаться, - не проблема. Сложнее незаметно пересечь мост. Но Йарика не стала искушать судьбу - перебралась через реку вплавь.

  Вблизи комплекс внушал уважение. Он действительно огромен и действительно сильно разрушен. Возможно, во время войны его бомбили. Многие железобетонные конструкции зияли рваными отверстиями, чернели следами копоти. Некоторые здания вовсе разрушены до основания.

  Огромное кладбище - мертвый памятник ушедшей цивилизации.

  Шивера скользнула на территорию комплекса. Она двигалась тихо, старалась не покидать теневых участков. На всякий случай запустила процесс боевой трансформации. Медленно, почти безболезненно.

  Где-то в глубине комплекса послышался металлический скрежет. Йарика насторожилась, уловила направление. Двинулась на звук.

  Вскоре на пути стали попадаться следы пребывания в комплексе человека. Причем следы довольно свежие. Сваленные в кучу обертки и консервные банки, пустые пластиковые бутылки и части каких-то агрегатов. Но главное - вонь! Густая и ядовитая. Вонь выгребной ямы.

  Вонь отвратительна, но она - лучшее доказательство, что руины комплекса до сих пор обитаемы.

  Впереди послышались голоса. Неразборчивые, но оживленные. Шивера быстро окинула взглядом окружающие ее строения - тенью метнулась к железной лестнице. Взобралась на какое-то здание, похожее на крупный саркофаг с трубой в центре купола. Дальше пройти по узкому парапету, спрыгнуть на крышу соседнего здания, пробежать еще немного, залечь на крыше и не двигаться.

  Перед ней открылся довольно просторный двор, образованный с одной стороны железобетонным забором и с другой стороны нагромождением утлых лачуг, скроенных из тронутых ржавчиной металлических листов.

  Тут же стоял уже знакомый багги. Рядом, в окружении вооруженных людей, размахивающий руками водитель. Перед ним высокая женщина, укутанная в черные одеяния - какое-то простое платье и платок. Слов Йарика расслышать не могла, но, судя по жестам водителя, он как раз рассказывал, что благополучно удрал от преследования. Его энтузиазм остальным не передался. На него смотрели с неодобрением, хмурились. На лице же женщины не промелькнуло ни единой эмоции. Она терпеливо слушала до некоторого момента, потом резко подняла руку. Водитель тут же осекся, замолчал. Несколькими короткими репликами женщина заставила вооруженных мужчин рассыпаться по двору. Некоторые из них скрылись в недрах лачуг, но основная часть полезла на забор, оборудованный корявыми, но довольно прочными лесами.

  Боятся нападения?

  Шивера ухмыльнулась. С такой дырявой обороной странно, что они до сих пор не стали жертвами конкурентов.

  Женщина еще несколько секунд стояла и смотрела на водителя, а потом размахнулась и влепила ему пощечину. Голова мужчины откинулась, из носа тут же побежала кровь. Было отлично видно, что удар оказался действительно болезненным. Но мужчина продолжал стоять перед женщиной, не обращая внимания на стекающую на камуфляж кровь.

  Еще один замах - и еще одна пощечина. Водитель даже не путался увернуться.

  Женщина развернулась и неспешно покинула двор. Только теперь мужчина позволил себе проявить эмоции. Его лицо скривилось, а потом он с силой пнул колесо своего багги.

  Йарика изготовила арбалет, поймала человека в перекрестие оптического прицела. Ей плевать на всех этих доходяг, ютящихся в развалинах мертвого железобетонного комплекса. Они не жильцы - стервятники, бросающиеся одиноким путешественником. Никакой обиды иди злости она не испытывала. Все по-честному: выходя на охоту, будь готов поменяться с добычей местами.

  Она уже положила палец на спусковой крючок, даже немного придавила его, когда боковым зрением заметила какое-то движение. Из металлических халуп показались люди. Несколько мужчин, вооруженных не то дубинками, не то толстыми хлыстами. И с десяток женщин - в изорванных рубищах, грязные, со спутанными волосами и многочисленными кровоподтеками на оголенных участках кожи.

  Шивера медлила. Да, ей нет дела до устоев жизни каких-то мелких сборищ. Но уж очень разительным показалась разница между исключительным почитанием женщины в черном и зверским отношениям к этим несчастным. Так со скотом не обращаются.

  Еще раз бросив взгляд на водителя багги, она ощерилась, потом поставила арбалет на предохранитель, закинула его за спину. Ничего, если что - она вернется и закончит начатое. А пока не стоит привлекать к себе внимание и поднимать панику.

  Йарика, точно гибкая пантера, бесшумно спустилась по лестнице, пристроилась за вереницей сопровождаемых вооруженными мужчинами женщин.

  Или это банальные работорговцы? Вполне вероятно. Только к чему так сильно портить товар? Некоторые из невольниц буквально еле переставляли кровоточащие ступни. Кто таких доходяг купит?

  Легкой тенью она скользила среди поруразрушенных сооружений. Наконец, вереница замерла возле массивной, изъеденной ржавчиной дверью - почти воротами. Один из сопровождающих трижды постучал в дверь тыльной стороной хлыста. Все же это не дубинка - короткий, утолщенный в области рукояти хлыст.

  Шивера оскалилась. Она терпеть не могла работорговцев. Каждый имеет право сдохнуть быстро и безболезненно. Кроме, разумеется, особенных случаев, когда ублюдка следует разрезать на мелкие куски. Причем сделать это неторопясь, смакуя каждый его стон, каждую судорогу.

  Дверь отворилась с пронзительным скрипом. Похоже, ее не смазывали со времен самой войны.

  - Так рано? - раздалось из темного провала, которым обратилась раскрытая дверь.

  - Вернулся Карл. Один. Похоже, совсем тронулся.

  - Он и так придурок был. Куда больше?

  - Рассказывает какие-то ужасы. Мать всех свободных на стены погнала. Не верит ему, а боится. Так что и вы тут аккуратнее.

  - Ладно, заводи...

  Послышался отрывистый щелчок хлыста. Вереница вздрогнула, начала втягиваться в темный провал.

  Йарика метнулась следом. Чтобы не попасть в поле зрения охранников, пришлось сделать большой крюк, обогнуть соседнее здание. Но она все же успела. Дверь только-только начала закрываться, когда шивера юркнула внутрь.

  К царящему внутри полумраку глаза адаптировались моментально. На нее выпученными глазами смотрели двое. Один так и застыл, вцепившись в дверную рукоять, выполненную в форме круга. Другой раскрыл было рот в немом крике, судорожно зашарил по бедру, пытаясь сорвать оттуда хлыст. Его Йарика убила первым - свернула шею. Тут же развернулась, ударила второго в область сердца. Лицо человека налилось кровью. Он вытянул вперед руку, шагнул - и рухнул навзничь.