Тесса Греттон - Магия крови

К счастью для моей театральной карьеры, Силла пришла в пятницу. Она казалась уставшей, но я уже привык видеть ее такой. При виде ее ног и бедер, обтянутых джинсовой тканью, я ощутил легкое возбуждение.

Венди взяла порцию зеленых бобов и поставила ее на поднос Силлы. Та поморщилась, словно от отвращения, но блюдо оставила. Промолчала она и тогда, когда Венди сунула ей пакет двухпроцентного шоколадного молока.

— Ты просто не можешь отвести от нее глаза, — со смехом заметил Эрик, плюхаясь на стул рядом со мной. — А я ее просто терпеть не могу.

— Из-за родителей?

— Из-за того, что она чокнутая.

— Ты серьезно?

Я жевал бобы, и их вкус был намного лучше тех, что я ел в Чикаго.

— Конечно серьезно.

— Все так думают?

— О, да ты и впрямь потерял голову.

Я насадил на вилку кусок мясного рулета и сделал вид, что сейчас метну им в него:

— Послушай, просто потому, что ты не стал первым…

— Да стал я им, стал… — отозвался Эрик, следя за Силлой и Венди, которые присаживались за столик к другим девушкам. — В первый год, когда она была нормальной.

— Нормальной? Да она и сейчас что надо.

— Не сравнить с тем, какой была до этого.

— До чего?

— До того лета… когда ее родители… — Он отправил в рот кусок мясного рулета, затем обернулся и посмотрел на меня, как бы говоря: «Вот так-то».

Я кивнул, хотя сути дела так и не понял. Я знал только то, что почерпнул из Интернета, тем не менее не собирался расспрашивать других. Я хотел услышать правду от самой Силлы.

— Она была нормальной. И была готова, понимаешь, старик? Многие тут не могли дождаться, когда ее братец уедет в колледж… Ну, а потом случилась эта история с ее родителями… и она сразу изменилась: сильно похудела, да еще и волосы отрезала. И покончила с флиртом. И я не могу винить ее, но… признай, сейчас она костлявая, как скелет.

— Видимо, мне повезло — сравнить не с чем, — ответил я, осознав, что Силла мне нравится такой, какая она сейчас.

В кабинете мисс Трип был письменный стол, он стоял напротив окна, но в моем присутствии она никогда за ним не сидела. Обычно мы располагались на мягком желтом диване, словно собирались пить чай.

— Итак, Друсилла, расскажи-ка мне об одном интересном событии, произошедшем с тобой на этой неделе, — попросила с улыбкой мисс Трип.

— Я познакомилась со своим новым соседом, — пробормотала я, ерзая на диване.

Я взяла одну из ярко-розовых подушек, положила ее себе на колени и стала поглаживать пальцами вышивку. Несмотря на доброту мисс Трип, мне не нравилось с ней разговаривать. Я мысленно надела одну из масок, выражающих спокойствие: светло-зеленый фон, как вода в пруду, и несколько ярких кораллов, украшающих щеки и придающие фальшь улыбке.

— Ах, да, этот новый юноша. Николас, ведь так его зовут? Уверена, он оценил твое гостеприимство. Я была поражена, с какой добротой жители отнеслись ко мне, когда я только приехала, — произнесла мисс Трип, делая вид, что ее интересует мое мнение, хотя я точно знала, что ей было на него наплевать.

В общем-то у меня не было причин сердиться на мисс Трип. У нее было милое лицо — именно такие лица любят авторы романтических произведений; густые волосы, собранные в хвост, спадали на спину. Ее шерстяные кофточки уже давно вышли из моды, а улыбка наверняка утешила не одну девочку. Когда я впервые пришла к ней, она спросила: «О чем бы ты хотела поговорить сегодня?» — но быстро поняла, что моим сокровенным желанием было вообще молчать, и с тех пор стала готовиться к нашей встрече.

Я нерешительно улыбнулась ей в ответ, и она спросила:

— Какой лучший подарок сделал тебе твой отец?

Лучшим подарком стала та самая книга заклинаний, хоть, строго говоря, подарил мне ее не он. Но, конечно, я не буду рассказывать об этом мисс Трип. Я в замешательстве рассматривала свои руки, лежавшие на подушке. Кольца тускло мерцали. Мои пальцы зудели.

— Он подарил мне все эти кольца.

А Ризу он тогда купил браслет с тигровым глазом, но брат перестал его носить после смерти родителей. Он даже смотреть на него теперь не мог.

— Какие милые.

— Он дарил мне по кольцу на каждый день рождения начиная с девяти лет. На мое восемнадцатилетние он должен был бы подарить мне последнее.

Интересно каким бы было это кольцо, предназначенное для безымянного пальца правой руки? С каждым годом украшения, которые покупал отец, становились все более изысканными и дорогими, и вот, прошлой весной я получила плоское колечко из белого золота с изумрудом. Я носила его на среднем пальце левой руки.

— Он сказал, что, когда мне было девять лет, он создал вокруг меня радугу, подобную защитной стене.

— Чтобы обезопасить тебя?

— Ну да.

— От чего?

Я не сводила взгляда с собственных рук. Ранку, которая осталась еще с того памятного вечера пятницы, покалывало.

— Да от всего, я думаю.

— От серийных маньяков, которые охотятся за детьми? Он незнакомых людей? От смерти? — Ее голос звучал мило и приятно, но, когда она подняла глаза, в их глубине я отчетливо различила какое-то странное возбуждение. — Или от самого себя?

Ее вопрос был столь неожиданным, что я вздрогнула, как будто получила пощечину. Даже дышать стало тяжело.

— Может, ты бы предпочла, чтобы он защищал не тебя, а твою мать? — произнесла мисс Трип.

— Он не убивал ее, — резко бросила я. Мои руки дрожали, кольца вдруг впились в кожу, причиняя боль.

— Друсилла, милая моя, я хочу, чтобы ты на мгновение представила, что он мог совершить нечто подобное. От этого ты не перестанешь быть преданной, хорошей дочерью. Ты не думаешь, что он намеренно утаивал от тебя правду?

— Почему все вокруг пытаются заставить меня ненавидеть отца?! — гневно спросила я.

— Друсилла, мы говорим не об этом.

— А мне так кажется, что именно об этом.

Мисс Трип удовлетворенно кивнула, словно ее усилия увенчались успехом. Кровь прилила к моим к щекам. Она снова хочет заставить меня говорить о моих чувствах. Я сжала губы и скрыла лицо за маской, которую подготовила перед тем, как войти сюда: маску спокойного, послушного, бездонного, холодного океана. Лицо перестало гореть.

Мисс Трип вздохнула:

— Друсилла… — Она как будто хотела напомнить мне мое собственное имя. — Я хочу помочь тебе. В том, что ты чувствуешь, нет ничего плохого, ведь так? Я здесь для того, чтобы выслушать тебя, помочь тебе разобраться и определиться в своих чувствах; понять, почему ты чувствуешь именно это, развеять все сомнения, вывести тебя на правильный путь. И я ни в коем случае не буду осуждать тебя, твои желания или твоего отца.