Ирина Ильина - Тайными тропами

Я подошла к кровати со следующей пациенткой. У нее были огромные кисти рук и стопы, а сама она оставалась маленькой. Это была Ная, сестра Минкуса. Она беззвучно плакала, из маленьких глаз текли слезы сплошным потоком.

— Ная, ты — нано, — заговорила я, — сейчас мы уменьшимся и отправимся к моему волку.

Они все легко и радостно уменьшались, а вот увеличивались тяжело. Я услышала облегченный вздох, и мы отправились в путешествие тропой нано. Проделав путь к волку и обратно несколько раз, Ная научилась расти более-менее правильно. Она тоже ушла к детям. Нано, наученные нами расти, активно помогали своим друзьям. Я слышала, как они говорили:

— Смотри, я тоже не умел, вот — научился! Давай, пробуй, там нас ждет чудесный волк, барс, орел.

Маленькие, непропорционально выросшие нано, послушно уменьшались, исчезали, потом появлялись вновь, росли, снова уменьшались. Все трудились. Я пошла в детскую комнату. Там тоже все изменилось. С приходом родных матерей и бабушек дети чувствовали себя лучше. Они уже не плакали, прижимаясь к любимым плечам, на их измученных лицах появились улыбки. И эльфийки повеселели. Подошел Сергей:

— Вера, кажется, мы сделали все, что могли. Теперь они справятся. Домой?

— Лекс приглашал на ужин.

— Нет, надо домой.

— Хорошо, пойдем, попрощаемся.

Но Лекс уже сам бежал нам навстречу:

— Вера, Сережа! Вы уходите? Вы же у нас еще ни разу не были!

— Прости, Лекс, — твердо сказал Сергей, — нам надо идти.

— Ну, что же, друзья, до встречи! — грустно произнес эльф.

Ко мне подлетел орел, он очень странно взялся за мой карман когтями и парил на раскрытых крыльях.

— Видишь, Лекс, они не ошибаются! Пока.

Взявшись с Сергеем за руки, мы провалились в землю и через несколько минут оказались в моей комнате. Из кармана туники вылетел воробей и забился о форточку. Только Сергей его выпустил, как в квартиру вошли мои родители.

— Как мы вовремя, — прошептала я.

Глава VII

Жизнь щедро дарила зимние радости: мы бегали на коньках, ходили на лыжах, играли в снежки. Вечерами, сделав уроки, заглядывали в шкатулку. Происходящее в Фэйритэйл не очень радовало. Нано не стали такими, как я надеялась. В их фигурах отсутствовала полная пропорция: все они были невысокого роста, с большими телами, короткими ручками и ножками. А я помнила, что маленькие нано в пещере были хорошо сложены. Кроме того, нано, которых я знала раньше, отличались удивительной стройностью и красотой. Освобожденные нано жили сейчас в разных местах — часть у гномов, часть у эльфов, небольшое число перебралось в столицу, к Минкусу.

Однажды я его спросила:

— А тебе трудно было стать таким, как сейчас?

— Не знаю, Вера, тогда некогда было думать о внешности. Кстати, я же родился уже в пещерах и никогда не становился там большим. Научился только, когда сбежал. Не помню, я был очень занят, искал обратную дорогу, чтобы освободить родных из рабства. Продолжалось это много лет.

— А чем занимались нано до войны Титанов?

— Мы были кладоискателями, добывали в скалах драгоценные камни и торговали ими. Искали золото, серебро и другие металлы.

— А жили где?

— На севере страны, где горы и лес сходятся вместе, бурная река круто обрушивается вниз. За водопадом скрыт вход в длинный тоннель, который ведет в удивительное место. Его можно было бы назвать пещерой, но там нет крыши. Это такое блюдце с высокими краями, открытое солнцу, небу, луне и звездам. Мама рассказывала, что это волшебный уголок: там никогда не бывает ветра, дождь питает почву, а излишки выливаются через естественные стоки с горы. Там и стояли домики наших предков. Они утопали в цветах. Возле каждого дома был сад и виноградник. А посредине теплое, прозрачное озеро. Самые края этого "блюдца" покрыты густым колючим кустарником. Таким образом, за детей и волноваться не надо было, у тоннеля всегда сидел пес, и покинуть деревню не просто, и войти постороннему незамеченным не получится. Мужчины работали, разыскивали камни, женщины занимались хозяйством, готовили пищу, шили, вышивали, а еще сочиняли песни и танцы. Нано очень любили веселье! Дети учились в местной школе. Врагов у нашего народа не было. Когда началась война Титанов, Дрэк увел нано под землю, а потом сказал, что дома разрушены, что войне не видно конца, ну, ты знаешь…

— Минкус, а проверить, может, все не так? Может, ваши дома целы?

— Я же там никогда не был, я не найду.

— А твой отец? Еще кто-то есть, кто помнит путь в деревню?

— Я спрошу его. Все равно, Вера, те, кто там ни разу не был, должны идти по земле, там же нет живых людей! Дороги нано ведут к людям. И дети начинают учиться этому искусству только с пяти лет.

— Не понимаю, а как же поиски камней, металлов?

— О, это — другое. Это труд, ходят наугад. И потом, они же разучились работать.

— Но попробовать можно? Поговори с королевой, мы придем, поможем переправить всех.

— Хорошо, Вера, я спрошу.

Когда я заглянула в шкатулку на следующий день, то увидела тронный зал в королевском дворце. Мифиона Первая в парче и золоте, с вычурными буклями на голове восседала на троне, напоминая портрет Екатерины Великой из учебника истории. Перед ней, низко склонив голову, стоял высокий седой мужчина:

— О, прекрасная, неповторимая Мифиона Первая, — говорил он, — наши дома целы, там потребуется небольшой ремонт, мы справимся! Мы быстро все восстановим и начнем нашу обычную работу.

— Какая помощь вам нужна?

— Пока не знаю, Светлейшая королева!

— Хорошо, подумайте, чем сможем, поможем!

Королева величественно взмахнула рукой, и трон повернулся спиной к просителю. Шут подскочил и запел, пританцовывая и бряцая колокольчиками:

— Маленький юркий народец возвращается в родные пределы, радуйтесь все! Славьте великодушную Мифиону Первую!

Я захлопнула шкатулку и побежала к Сергею: не терпелось поделиться новостью. Утром мы должны были ехать в зоопарк. Экскурсия на целый день.

— Серый, может в ZOO не поедем?

— Ты же мечтала? — удивился Сергей.

— А, ну его! Мы там уже сто раз были, а в Фэйритэйл переселение народов!

— Да? Ты права, мы можем понадобиться. Договорились! В полвосьмого я у тебя!

Утро — самая трудная часть дня: надо вынуть себя из постели, почистить зубы, умыться. И это еще не самое страшное! Надо позавтракать! Вот где казнь из казней! Как запихнуть в себя бутерброд да еще и запить его стаканом молока? Но вылить в раковину молоко я не могу: так воспитана, бабушка пережила послевоенный голод и говорила мне, что самый страшный грех — выбросить продукты, поэтому я, давясь, выпила молоко, а бутерброд завернула в салфетку: накормлю Волчка или Барсика: это же не выбросить. Помыла чашку, натянула джинсы, кеды. Звонят! Вот и Сергей! Вместе с ним в комнату влетел воробей.