Генрих Мамоев - СЕТ ИЗ ХАДА

Люцифуг Рофокал восседал за большим письменным столом, отчаянно скрипя огромным пером, лихорадочно водя им по гербовой бумаге, на которой премьер писал свои мемуары. Несмотря на насмешки недоброжелателей, он любил это дело, и большую часть своего времени проводил, описывая события прошедших веков, в которых и сам принимал немалое участие. Подняв большую голову, Рофокал слегка прищурил глаза - годы и занятия литературой подпортили зрение премьера, что также служило темой для злых шуток и анекдотов, ходивших в негативно настроенной части общества.

Разглядев, наконец, кто перед ним, с Рофокал вяло улыбнулся и, кивнув Сету, негромко сказал:

- Мой дорогой Сет. Я рад видеть тебя здоровым и невредимым.

Поклонившись, Сет учтиво ответил:

- Долгих ночей, господин премьер-министр!

Черкнув скрипнувшим пером, Рофокал эффектным жестом отбросил его в сторону и поднялся во весь свой немалый даже для демона рост.

- Давненько я тебя не видел, сын Сехмет. Что за дело привело тебя? Надеюсь, в Хаде все спокойно?

Сделав пару шагов вперед, Сет остановился и негромко произнес:

- Если не считать кучки "недовольных", которые стоят перед дворцом...

Рофокал громко рассмеялся.

- А, эти! Да ну их. Пусть себе стоят. Твой начальник слишком богат, и может позволить себе держать небольшой зверинец безобидных идиотов. А вот настроения среди "обращенных" куда опаснее - кто-то подстрекает их к саботажу и бунту. Моя служба безопасности уже вышла на след зачинщиков, и их арест дело времени. Надеюсь, ты решил навестить старого премьера не ради такой мелочи?

- Нет, конечно. Прошу простить, что отвлекаю вас от работы, но важность моего дела такова, что требует вашего вмешательства.

Рофокал нахмурил густые брови.

- Что-то еще случилось? Уж не помер ли наш любезный Саргатанас?

- Благодаренье Тьме, нет, - Сет все же не позволил себе усмешки, - директор жив и здоров, чего и вам желает.

В отличие от Сета, Рофокал не стал сдерживать себя и, усмехнувшись, сказал:

- Неужели? А я слышал, он считает ночи, оставшиеся до выборов, - неожиданно расхохотавшись, премьер добавил, - ведь он мечтает перебраться в этот кабинет, верно?

- Многие мечтают об этом, господин премьер-министр, и это желание понятно.

- Да уж, - отсмеявшись, произнес Рофокал, - ну, да ладно, Тьма с ними. А что тебя привело ко мне?

- Господин премьер-министр, вы знаете о покушении на герцога Агвареса?

Рофокал вышел из-за стола и, указав Сету на одно из двух огромных кресел, стоявших рядом с не менее огромным камином, сказал:

- Не люблю разговаривать стоя. Садись, доблестный сын великой Сехмет - в ногах правды нет. Тем более в наши годы.

Дождавшись, когда Рофокал усядется в кресло, Сет последовал его примеру.

- Да, что-то слышал. Подробностей не знаю, но мне докладывали, что какая-то служащая почты хотела отравить беднягу, - Рофокал усмехнулся, - видимо, герцог по-прежнему пользуется любовью женского населения. Что там было? Очередной любовный роман нашего ученого, едва не закончившийся его смертью от рук обиженной любовницы?

- Не совсем так, господин премьер-министр, - решился возразить Сет.

- Да? А что же там было? - Заинтересованно спросил Рофокал.

- Обвиняемая в покушении Гибеллина Баст на самом деле не имеет к этому никакого отношения. Если, конечно, не считать, что именно она, исполняя свои служебные обязанности, доставила герцогу конверт с отравленным письмом.

- Вот как?! - Рофокал удивленно поднял левую бровь, - а мне говорили..., так, ты заинтересовал меня. Ну-ка, расскажи поподробнее.

И Сет рассказал все, что знал о деле Гибеллины Баст, опустив некоторые подробности, которые могли испортить настроение премьера. Например, он не стал рассказывать о разговоре с директором Саргатанасом, точнее о том, что директор хочет использовать напуганного покушением Агвареса в своей предвыборной гонке. И еще он не рассказал, какое впечатление произвела на него сама Гибеллина, мысли о которой ни на минуту не покидали его...

Рассказ длился несколько минут, и за все это время, Рофокал лишь один раз перебил Сета.

- Кстати, Агварес прислал мне приглашение на его завтрашнюю лекцию в Музее, - задумчиво произнес Рофокал, - в приглашении сказано, что речь пойдет о каких-то тайнах "Книги Суккуба". Значит, тебя он тоже позвал?

- Да, господин премьер-министр, герцог был настойчив, - ответил Сет.

- Он не из болтунов, хотя его крайняя позиция по отношению к Светлым меня не радует - умная вроде голова, а не понимает, что худой мир лучше доброй драки. Ну, да ладно, с ним я еще поговорю. Рассказывай дальше, граф.

Сет продолжил. Внимательно слушая его, и лишь изредка покачивая большой даже для демона головой, Рофокал иногда бросал на Сета взгляды, словно недоумевая, как такое может происходить в его городе. Но больше не перебивал.

Договорив, Сет замолчал, ожидая реакции премьера, но тот тоже молчал, очевидно, переваривая полученную информацию. Сет не мешал, украдкой поглядывая на клубящееся облако Тьмы, ставшее, как ему показалось, заметно больше, чем в начале его рассказа. Наконец, Рофокал сказал:

- Интересные дела творятся у нас под самым носом. Мне уже давно кажется, что судейские присвоили себе право по своему трактовать законы Хада, но ты знаешь, я не вмешиваюсь в то, что не в моей компетенции и власти.

- В Хаде все в вашей власти, господин премьер-министр, - учтиво произнес Сет.

- Ну, в каком-то смысле, это, конечно, так, - Рофокал посмотрел на Сета, - хотя, если я буду вмешиваться в каждое судебное дело, то у меня совсем не останется времени на дела государственные. Но все это скоро закончится - мои министры уже подготовили пакет реформ, и судейские лишатся своих непомерно раздутых привилегий, - глаза Рофокала сверкнули так, что Сет был уверен - это не отражение множества горящих свечей, а именно гневный отблеск, - ты уверен, что они превысили свои полномочия?

Сет подумал, было, что под государственными делами Рофокал имеет в виду свою любовь к литературе, но быстро загнал непочтительные мысли обратно, и вслух сказал:

- Действия судейских вполне можно квалифицировать как халатное отношение к своим обязанностям. И это как минимум.

- Ты думаешь? - Спросил Рофокал.

- Судите сами: убийство той же ночью другой служащей почты, явно заказное, и мотив читается с закрытыми глазами - она видела принесшего конверт, и вполне могла опознать его. А то, что у убившего ее "обращенного" откуда-то взялся клинок из черного железа однозначно указывает на сообщника из числа знати. Я не думаю, что какой-нибудь доморощенный кузнец из "обращенных" смог бы изготовить такой клинок. Да и черное железо достать сложно.