Макс Фрай - Жили-были. Русские инородные сказки – 7

– Ты хорошо подумала? – Он поймал ее за руку. – Смотри, я гляжу тебе в глаза.

– Суворов… – Она присела на корточки перед ним, голым, нелепо набросившим на колени простыню, прикрывающую безвольный живот. – Суворов! – Положила холодные ладони на плечи. – Если когда-нибудь в твою дурную башку придет мысль приманить какую-нибудь бабу, имей, пожалуйста, в виду одно очень важное обстоятельство. Женщина живет не только в те редкие дни и часы, когда ты вдруг соблаговолишь вспомнить о ней и обратить на нее свое внимание, как правило, в целях удовлетворения плотских потребностей, а постоянно. Убеждение, что в перерывах между общением с тобой человек хранится где-то в специальном отстойнике в выключенном состоянии, – ошибочно. Постарайся не забывать об этом. Вот так. А сейчас мне нужны туфли.

Она заглянула между ног Романа под кровать, встала, оглядела комнату и вдруг пронзительно завизжала! Роман вздрогнул, посмотрел в угол и увидел огромную черную крысу, которая протискивалась через казавшуюся для нее тесной дыру. У него дернулись руки что-то бросить в отвратительный крысиный зад, заканчивающийся голым толстым хвостом, но под руки ничего не попало, вставать было лень, и он безвольно смотрел, как чудовище исчезает в норе.

– Бежать, бежать отсюда надо! – заторопилась Танька, всовывая ноги в туфли и вытирая ладонями с лица пробивший пот. – Бежать надо от этой экзотики. Прощай, милый. Думаю, что от одиночества ты тут не погибнешь.

Хлопнула дверь. Затем пикнула сигнализация. Заскрипел отодвигаемый штакетник. Лязгнула дверь машины. Заурчал двигатель. Взвизгнули колеса по мокрой ночной траве. Уехала.

Роман закрыл глаза, представил сначала восхитительную голую Таньку с раскинутыми ногами на этой кровати какой-то час назад, затем почти голого Палыча, стоящего в воде и произносящего фразу: «Девушки здесь замечательные». После этого ему привиделась Дуська-продавщица с мухами на лице. Он зябко повел плечами, встал, подошел к темной норе. Возле отверстия аккуратной кучкой лежали отравленные семечки. Нашарив на столе бутылку, Роман опрокинул остатки вина в рот, нагнулся, вставил бутылку в нору и плотно забил ногой. Затем, медленно пройдя по избе, аккуратно загасил почти сгоревшие старательно натыканные всюду свечи и устало повалился на кровать. Последней мыслью, которая возникла в его голове перед погружением в темноту, было: «Танька – сука. Штакетник за собой не задвинула!»

5

Ему снился поезд. Он не знал, куда едет, зачем, но сидел в купе. Поезд колыхался на рельсах, на столе подпрыгивал грязный стакан в подстаканнике, настойчиво дребезжал, скатывался к самому краю, а он никак не мог остановить его. Рук у него не было, что ли?

Проснулся Роман от настойчивого дребезжащего стука в оконное стекло. С трудом открыв глаза и не сразу сообразив, где он и что слышит, Роман поднялся, накинул выцветший махровый халат и вышел во двор. У окна стоял участковый.

– Привет людям искусства! – козырнул милиционер. – Вот жизнь у богемы! Время двенадцать, а они еще в постели. Завидую. А я уж забыл, когда вставал позже семи утра. Даже в воскресенье!

– Привет, Серега. – Роман пожал милиционеру, с которым после однократного дружеского распития бутылки водки и двух подаренных картин числился в друзьях, руку и, прислонившись к стене дома, поежился. – Какими судьбами?

– Привет, судьба у меня все та же. Тем более летом, когда на селе самая жизнь. Служба! У тебя закурить не будет?

Роман, хлопнув по халату, шагнул в сторону избы, но Сергей остановил его:

– Угощаю!

Они закурили. Роман втягивал дым, думал о том, что очень неплохо сейчас умыться, почистить зубы, снять с себя щетину, водой облиться из ведра, но не суетился. Он уже привык за несколько прожитых тут лет, что в деревне никто никуда не торопится, все делается медленно, но успевается никак не меньше, чем в городе, а то и больше. Вот и теперь он ждал, когда Сергей скажет, зачем пришел, потому что торопить его было неприлично, да и не нужно.

Сергей выкурил полсигареты, затем покосился на примятую колесами Танькиного автомобиля траву.

– Гости были?

– Танюха приезжала из Москвы. Ночью уехала.

– Штакетник закрывать надо. – Серега подошел к забору, бросил сигарету в уличную колею. – Красть, конечно, у тебя нечего, но непорядок.

– Закроем, – кивнул Роман.

– Да ладно, не дергайся, – довольно улыбнулся Сергей, взял в руки блок штакетника и прикрыл выезд со двора. – Шеф мой очень твоей картиной доволен! Только, блин, меня же в багетную мастерскую и погнал, чтобы я раму там заказал ему. Ну, я-то думал, что под это дело и свою картинку оформлю. Фиг вам! Там такие цены, что любой довесок по деньгам способен вызвать немедленную прокурорскую проверку!

– Ну, насчет этого ты тоже не дергайся, – успокоил его Роман. – Поеду в Москву, оформлю твою картинку в лучшем виде и бесплатно. У меня приятель багетчик.

– Это хорошо. Но сейчас я совсем по другой надобности. Сосед мне твой нужен.

– Это Палыч-то? – удивился Роман. – А что? Его нет?

– Не знаю, я как-то решил сначала к тебе заглянуть, – пожал плечами Сергей. – Может, познакомишь?

– Познакомлю, конечно, – согласился Роман. – Хотя я сам с ним разговаривал всего пару раз по три слова. Какой-то он… неприятный, что ли? Или странный? Он как приехал, у моего дома все деревенские старухи перебывали. У тебя-то какой к нему интерес?

– Интерес все тот же, – достал вторую сигарету Сергей. – Понимаешь, осенью порося взяли. Считай вот уже больше чем полгода кормим, а он расти перестал. Дело, видишь ли, к осени опять идет, вроде пора прибыток получать, а в нем килограмм пятнадцать общего веса, если не меньше, и не прибавляется. Комбикорма перевел – пропасть. Жрет, сволочь, а не растет. Зоотехник приходил, смотрел, все в порядке, говорит, здоровый, не болеет. Я спрашиваю его, чего же поросенок не растет, а он, козел, смеется. Может быть, говорит, это карликовая порода? Подожди… Я ему покажу карликовую породу, когда он начнет телят на падеж на ферме списывать!

– Понятно, – сдержал улыбку Роман. – Непонятно другое: сосед-то мой при чем?

– Ну, здрасьте! – развел руками Сергей. – Так ты что, не знаешь? Он же скотину лечит. Этот, как его?.. Знахарь! Народный целитель! Не знаю, как насчет чего другого, мало ли чего там бабки наговорят, но скотину точно лечит! Он как приехал, прошел по дворам, обещал помощь. Вон у моей соседки у коровы вымя воспалилось, думали уж резать скотину, сосед твой помог. Причем цену не называл, а говорил так: если польза будет, принесете чего-нибудь, молочка там, яичек, чтобы деревенского покушать летом, не магазинного. Да чего там соседка! Моя говорит, что сам наш зоотехник со своим псом к нему ходил клеща подкожного выводить. А это ведь дело гиблое, я тебе точно говорю. Так что ты зря на соседа бочку катишь.