Константин Калбазов - Пес. Страж

Ни одного мастера она к себе и близко не допускала, распознавая их сразу, в особенности темных, которые в своем стремлении к знаниям не гнушались ничего. При виде последних у нее попросту начиналась истерика. Так что лучше держаться от нее подальше, чтобы она никак не могла выдать, в общем-то ничем не выделяющихся среди других людей, мастеров.

Эта сумасшедшая обладала такой любовью окружающих, что если забьется в истерике при виде человека, то того могут попросту забить. Кстати, был уже случай, когда жертвой пал один из темных, слишком много возомнивший о себе и возжелавший получить ее для своих экспериментов. Мастер может взять под контроль четверых одновременно, есть такие, что способны проделать это и с шестерыми, имеются иные возможности, которыми они могут себя обезопасить, но с разъяренной толпой, да еще и объединенной общей идеей, не под силу совладать никому.

Когда Волан наконец покинул кабинет, спеша на встречу с ветреной особой, поджидавшей его в укромном местечке, барон вновь подошел к клетке со своим питомцем.

– Нет, ну что ты будешь делать. Не ешь. Ладно, давай тогда так, я выпущу тебя с балкона, а там уж как знаешь. Но не дай Бог, крестьяне станут жаловаться, что ты их кур гоняешь, отправлю в суп.

Жерар надел на руку большую кожаную перчатку и поднес ее к открытой дверце просторной клетки. В ответ на это движение раздался торжествующий клекот ястреба и гордая ловчая птица с чувством собственного достоинства переместилась на рукавицу.

С птицей на руке он вышел на балкон и вдохнув полной грудью прохладный чистый воздух, с пониманием посмотрел на пернатого охотника. Понятное дело, что ястреб заскучал в клетке по просторам, которые не заменить ничем. Он и сам был подобен этой птице, изнывая от вынужденного заточения. Птица была необычной, тем, что воспитал ее лично барон. Так уж случилось, что у него получилась очередная опала и он уже целый год проводил в своем баронстве. Такое случалось время от времени. Так вот, этот ястреб никогда не знал ни поводка, ни колпачка и его глаза всегда обозревали все вокруг. Говорили, что таким образом воспитать ловчую птицу невозможно, вот и решил проверить барон, насколько это правда. Оказалось трудно, но все же возможно.

– Ищи!

С этой командой он слегка подбросил птицу вверх и та взмахнув крыльями устремилась в хмурое, затянутое тучами небо. Все же наверное это старость неумолимо подбирается к нему. Неукоснительное выполнение требований мастера, возможно и помогает продлить жизнь, но все же, взявшись за это слишком поздно, трудно соперничать с костлявой. Мастера начинают заниматься этим вопросом гораздо раньше, еще с детских лет, а именно в малолетнем возрасте они и оказываются в учениках и никак иначе. Чем человек взрослее, тем труднее в нем рассмотреть дар, а уж скольких трудов, причем не гарантированных, приходится затратить на его пробуждение. Детская непосредственность и вера в сказки этому способствует куда как лучше.

Да, точно, это старость. Выходит нужно подумать о приемнике, иначе труд всей его жизни может пойти прахом, как когда то случилось с чаяниями его покойного друга, короля Георга третьего, после которого попросту не нашлось достойной личности способной продолжить его дело.

– Вернулся разбойник. Хм. Кролик. Надеюсь ты его нашел в чистом поле. Да не смотри на меня так, я сырое мясо как-то не жалую, так что ешь, не стесняйся.

ГЛАВА 3 Наемник.

– Сынок, это тебе не вилка. Хотя, сомневаюсь, что ты умеешь держать вилку, но все же, сделай мне одолжение, относись к оружию уважительно.

Далеко не все простолюдины знали, что это за столовый инструмент. Чернь предпочитала обходиться неким подобием ложек, а скорее все же лопаточками вырезанными из дерева, размеры которых варьировались от маленьких, это для еды, до больших, это чтобы накладывать похлебку или кашу в миску. Все, что не могло быть съедено при помощи этого, потреблялось с применением ножа и рук. Вот пожалуй и все.

Стоит все же отметить, что ножи в свободном обращении позволялось иметь длинной не более ладони. Большой нож можно было иметь только один на семью, но зачастую обходились обычными – не многие готовы выложить изрядную сумму для того, чтобы хозяйке было удобнее орудовать на кухне.

– Я умею держать вилку,– буркнул парень лет двадцати, нагибаясь и подбирая выбитый меч.

Еще бы не уметь, если вырос в трактире. Оно конечно у дядюшки Адама публика была в основном из черни, но случалось, что заезжали и благородные, а тут уж будь любезен, обслужи как положено. Георгу не нравилось то, как они жили с матушкой. Трактирщик никогда ни словом, ни намеком не попрекнул, более того, проявлял заботу о нем как о младшем брате, всячески ограждая его от плохого влияния улицы, но мальчика не покидало ощущение, что они живут в долг. Поэтому, едва он начал осознавать, что для того, чтобы что-то иметь в этой жизни, даже кусок хлеба, нужно работать, он занялся делом. Уже в семь лет он начал помогать по хозяйству, а в десять, разносил заказы по столам или корзинки с едой для постоянных клиентов, прямо на рабочее место.

Был еще один способ. Он не предусматривал под собой работу. Но как его не сбивали на кривую дорожку его ровесники и мальчики постарше, он на это не пошел. Было дело, что его заприметил и один хитрован, отталкивающей внешности, и хотя у него все одно ничего не получилось бы, дядюшка Адам, не двусмысленно предложил ему отвалить в сторону.

– Ты мне еще по-огрызайся. Если ты умеешь обращаться с вилкой, тем более должен знать отличие ее от оружия. В позицию. Готов? Атакую.

Нет, ну что ты будешь делать. Меч как нечто инородное вновь выскочил из руки и упал в пыль. Как видно наставнику надоело такое безобразие и он ощутимо приложился плашмя по его пояснице. Дьявол! Больно! Георг даже вскрикнул, выгнувшись дугой, непроизвольно расправив плечи так, что хрустнула грудина.

– Дальше будет только хуже. Так что советую держать оружие получше.

Вообще-то парень думал, что уже в достаточной мере научился обращаться с оружием и все в отряде сходились во мнении, что у него очень даже хорошо получается. И где только командир нашел этого изверга. Началось все с того, что поглядев на старания всех наемников в отряде, он отчего-то выбрал Георга и заявил, что его вполне терпимо научили обращаться с мечом, но придется переучивать. Терпимо!? Да он проигрывал только две схватки из трех даже командиру! А с остальными дрался вполне на равных. Год проведенный среди наемников не прошел даром. Но Джим отчего-то решил, что это не так.

Первое с чего все началось, это с того, что даже на марше, когда их десяток охранял караван, Георгу приходилось постоянно бегать вокруг повозок, причем с полным вооружением. Сначала он обгонял все повозки, потом бежал в хвост, огибал его и все повторялось. И это на марше, а ведь случись нападение… Купцу не очень понравилась такая постановка вопроса, но командир вполне резонно заявил, что когда заключался договор их было девять, так что случись нападение, ничего не изменится, наоборот с появлением Джима, их отряд изрядно прибавил, эдак бойца на три, а то и больше. Так что зародившаяся было надежда, что его мучениям пришел конец, растаяла как утренняя дымка и все началось по новой.