Татьяна Засецкая - Вольный ветер или история одного менестреля

Слова вылетали спокойно, я позволила песне меня увлечь, чтобы хоть немного успокоиться и подумать, только мысли были какие-то странные. Я не должна здесь быть. Ну, помогла ему — молодец, возьми с полки пирожок, протри тряпочкой и положи обратно. Но сидеть-то здесь зачем?

Я многое хотела бы сказать,К плечу прижаться и вздохнуть украдкой.Но иногда неплохо промолчать…

— Почему ты ещё здесь? — словно мои мысли прочитал. Струны обиженно тренькнули, издав страдальческое «БЛЯМ-М-М-М-М». Я чертыхнулась про себя.

Дроу привстал на одеяле и посмотрел на меня поверх костра. Снова вспышка и гром, мне показалось, или они стали сильнее?

— Вот почему, — ответила я, убирая лэру в мою супер-сумку, потеплее закуталась в одеяло и уставилась на огонь. Он стал одеваться, но я чувствовала на себе его осуждающий взгляд.

— Что? — раздражённо спросила я, подняв глаза на него.

— Ты здесь теряешь время, вместо того, чтобы добираться до Слезы, — сказал и кинул мне одеяло. Я поймала и, встав, с остервенением стала запихивать его в сумку, висящую на Бесе.

— Извини, что спасла тебе жизнь, — сказала я, оборачиваясь. — Я бы с удовольствием ехала дальше, но, понимаешь ли, там буря, — и, словно подтверждая мои слова, вновь грянул гром, — а по лесу в бурю я шастать не собираюсь. И вообще, я могла бы наплевать на тот сон, но я не наплевала. Я не знаю, куда подевался мой вечный пофигизм, который был со мною всю мою сознательную жизнь, но я что-то в последнее время его не замечаю. Может, я покажусь излишне циничной, но последние десять лет, за мной никто не гонялся, никто не хотел меня убить, и мне это нравилось, а теперь по моим следам идут те, кому нужна я. Я понимаю, что нужно их опередить, но зачем? Ради мира? А зачем это, если этот мир, ничего не сделал ради меня?

— Тебе жить в этом мире и не только тебе.

— А если я не хочу в нём жить? Вот где собака зарыта. За эти десять лет я побывала во многих злачных местах, откуда не возвращаются, но я жива. Я даже оружия с собой не носила, не считая двух кинжалов, но я жива.

— Ты хочешь сказать, что не кому тебя убить? — холодно процедил он, в упор глядя на меня.

Снова вспышка молнии и глухой раскат грома.

— Можно сказать и так. Не нашлось ещё такого дурака, который бы связался с бывшей ищейкой.

— Считай, что ты его нашла. Ну что, попробуешь умереть? — спросил он, вытягивая клинки и отходя на другой край поляны. Я посмотрела на него и, сняв ножны, встала напротив, скрестив клинки и слегка склонив голову в намёке на поклон. Он усмехнулся, сверкнув белыми клыками, и сделал то же самое. Мы стояли и ждали сигнала, наши сердца стали биться в унисон, звук дождя и треск костра отдалились, ушли за невидимую черту, осталось только биение наших сердец.

Молния озарила наши застывшие фигуры, а потом прокатился раскат грома такой силы, что земля содрогнулась. И мы одновременно бросились навстречу друг другу, вливаясь в хоровод теней от костра и вспышек небесных молний.

Гроза дошла до своей эпопеи. Молнии сверкали одна за другой, гром гремел, не переставая, костёр почти потух, по поляне прыгали тени, а в воздухе летали мечи, скрещиваясь, расходясь, высекая искры. Мы оба дрались с каким-то особым остервенением, будто оба хотели и выиграть, и проиграть. Бешеный ритм, ещё хуже, чем был тогда в пещере. Хрустальный звон ударов, заглушающий даже раскаты грома, короткие вспышки молний, лишь на мгновения озаряющие наши лица. Я видела всё это словно со стороны и в замедлении. Наблюдала за боем чужими газами. А в памяти всплыли строки:

Жизнь коротка — всего не успеть…Море ты вброд не перейдёшь…Боль так сильна, что хочется петь…Сталь у ножа — острей не найдёшь…Средство от мук — быстрый удар…Прочь гоню страх — он не судья…Это не жизнь — просто кошмар…Жизнь коротка…

А, с другой стороны, мне нравиться этот мир. За десять лет я видела многое, там были и зависть, и боль, и измена, и предательство, и смерть; но ещё там была и любовь, и преданность, и верность. Там было пение птиц и трещание костра, весёлый смех и радостный плач, там была и есть жизнь….

…но не моя…

Наши клинки со звоном разошлись. Через несколько мгновений мы стояли друг напротив друга с приставленными к горлу лезвиями. Стояли и смотрели в глаза. Как тогда в пещере:

«… Глаза в глаза….

Немая дуэль…»

Я не знаю, что было в моих глазах, но в его я читала понимание. Моя догадка оказалась верной. Он, как и я, искал смерть, скитался, пытаясь её догнать, но вместо этого попросту обгонял её. Он танцевал на грани под бешеный ритм, но не сбивался, как и я. Такое знакомое чувство в таких чужих глазах. Сталь его клинка холодит кожу, дождь перестал, тучи ушли, открыв звёздное небо над нашими головами, раскаты грома доносились откуда-то издалека, костёр затрещал с новой силой, лес наполнился звуками жизни.

Я моргнула и отвела взгляд.

Мы медленно стали опускать оружие. Я хотела отойти, но ноги меня не слушались, и продолжала стоять напротив него. Я кожей чувствовала на себе его изучающий взгляд. Дроу смотрел на меня и пытался понять, я же не решалась поднять глаз.

— Знаешь, — наконец произнёс он. Я удивлённо посмотрела на эльфа, а тот лишь улыбнулся белозубой улыбкой и протянул мне свободную руку, — я думаю, не нужно торопить события. Если мы до сих пор живы, то значит так надо. Подождать смерть мы всегда успеем, а вот догнать жизнь… Чтобы это сделать, нужно прибавить скорости, ведь мы отстали от неё на много. Не знаю, как тебе, а мне этот поединок помог понять одну очень простую вещь.

— И какую же? — спросила я, не отрывая взгляда от его серьёзных глаз, в которых отражалось пламя костра, и пожимая его руку, она казалась горячей и беспощадно жгла мою кожу.

— Чтобы взлететь — нужно упасть, — я недоумённо покосилась на дроу. — Если хочешь чего-то добиться — соверши противоположное, — произнёс он, не выпуская моей руки, а её жар постепенно передавался моей. Я же обдумывала сказанное. Это так. Один великий полководец однажды сказал: «хочешь мира — готовься к войне». Это то же самое. Драться с ним я не хотела, мне нужен союзник, но мы слишком разные, чтоб найти компромисс. А, оказывается, нужно просто побыть врагами, чтобы понять, что не на столько уж мы и разные. Мы даже очень похожи. У нас обоих жизнь пошла наперекосяк из-за Слезы Смерти, мы оба ищем смерть, мы оба изгнанники.

— Скоро рассвет, — сказала я, отпуская его руку и подходя к Бесу. — Нам пора, — на это он только кивнул и, захватив ножны, подошёл ближе.