Яна Тройнич - Колдовство для олигарха

Мы с боярином обсудили детали нашей поездки. Обговорили, сколько возьмем людей, сколько обоза. Следует подготовить кареты для женщин, подарки для Салтана. Я уже собирался покинуть дом боярина, как вдруг он спросил:

— Повелитель, но зачем вам ехать самому? Да еще и с женой?

Не мог же я ему объяснить, что ищу своего врага, пришлось сочинять на ходу:

— Как правителю государства Салтан обязан будет оказать мне почет и уважение, а вас может и на порог не пустить. Взяв с собой супругу, я докажу, что мы прибыли с миром. А мне война сейчас не нужна.

Отдав распоряжения слугам по подготовке к предстоящему путешествию, я отправился за Любкой. Она удивилась:

— Но вы же обещали оставить меня здесь погостить?

Я пожал плечами:

— Ну если хочешь, можешь, конечно, и остаться. Однако твоим друзьям требуется помощь. Мы отправляемся в царство царя Салтана, чтобы вернуть ему детей — Савву и Олену.

И поведал Любке их историю.

Девчонка вспыхнула:

— Неужели думаете, что я отсижусь в стороне? Можем ехать хоть сейчас.

— Ничуть в тебе не сомневался, а потому…

Договорить мне не дали. С печки, как горох, посыпались бабки. Похоже, половину нашего разговора подслушали, а половину не поняли. И накинулись на меня с обвинениями:

— До чего додумался, аспид! Нашу голубку на войну тащить?

Кажется, они намерены грудью встать на защиту бедняжки. Пришлось и им рассказать обо всем. У бабок от любопытства загорелись глаза.

— А что, Олена действительно так красива?

Старушки отошли за печку, пошептались. Потом вышли оттуда и выстроились передо мной:

— Одну Любушку не отпустим. Поедем с вами.

Я изумленно взглянул на бабок. Супруга их что, приворожила? Даже про болезни забыли. До сих пор особой привязанности к кому-либо, кроме своих котов, я у них не замечал.

— Собрались, значит, меня сопровождать? Да вы своим видом всех воинов распугаете, а про царя Салтана и говорить нечего. Самим не смешно? А Любку я и сам сумею защитить.

Яга Яговна встала передо мной, уперев руки в бока:

— А мы тебе, внучек, не доверяем. Выпил всего ничего — и контроль над собой потерял. Начал гоняться за девонькой, нет чтобы лаской да нежностью…

Что бабка хотела сказать, я так и не понял. Любка, возившаяся у печки, опрокинула на себя чугунок и завопила:

— Ой, как больно!

Бабки бросились к ней и начали торопливо чем-то смазывать кожу.

Что же тут произошло? Не просто так окно выбито. Что-то недоговаривают.

После долгих уговоров старушки все же согласились остаться дома. Сказали, будут присылать воронов узнавать новости. Наконец мы сумели с ними распрощаться. Правда, пришлось прихватить несколько котомок с пирожками да яблочками.

Любка взглянула на моего коня и вдруг заявила:

— Может, я лучше на метле? Понравился мне этот транспорт.

— Полетаешь на шабаше. А здесь подданные не поймут и не оценят.

Девчонка стрельнула глазищами и покорно взобралась в седло впереди меня.

Мы двигались по лесной тропе. Я прижимал Любку к груди. Внезапно обдало жаром, сердце застучало. Тело откликнулось на близость спутницы. Сдерживаться стало почти невозможно. И чего жду? Она ведь моя жена. Впрочем, до сих пор и отсутствие брачных уз меня никогда не смущало. Брал что хотел.

Я склонился к девчонке. Легко коснулся губами ее виска. Провел рукой по волосам. Стал осторожно покрывать поцелуями лицо. Любка не шевелилась и не сопротивлялась, только напряглась и замерла, словно неживая. Она обернулась, и наши взгляды встретились. Думал, увижу в ее глазах страх, а разглядел только выражение безнадежности и покорности. Некоторое время молча рассматривал ее. Нет, такая мне не нужна. Я вспомнил про спор с Угримом, глубоко вздохнул и с трудом взял себя в руки. Спешить некуда. Подожди, девочка, ты еще будешь страдать и считать минуты до наших встреч. А сейчас выясним кое-что другое.

Я наклонился к ее уху и прошептал:

— А теперь рассказывай, что было в ту ночь, когда я потерял сознание. Не верю, что свалился от простой настойки. Это сделали бабки? Так?

Любка захлопала глазами:

— Они сказали, что ты болен. И попросили, чтобы я добавила тебе целебный бальзам в питье. Наверное, слишком много налила.

Я прошипел:

— И чем же я, по их мнению, болен?

Она замотала головой:

— Не знаю.

Меня осенило:

— Ты им пожаловалась, что боишься меня и не хочешь оставаться со мной наедине?

Теперь я по-настоящему разозлился. А девчонка фыркнула:

— Нет, не так.

— Тогда, может, все-таки скажешь?

Любка завертелась, как уж, и покраснела. Тяжело вздохнула:

— Твои бабки стали допытываться, каков ты в постели. Говорили, что женщины от тебя без ума.

В глубине ее глаз мелькнули смешинки.

— Ну и?

Она вдруг взъерошилась, будто воробей:

— Что — «и»? Сказала, что ты… не способен…

Я схватил ее за ухо:

— Тебе сейчас доказать мои способности или подождем другого раза? — И окончательно все понял. — Так бабки после твоего признания решили напоить меня этой пакостью?

Глаза Любки, и без того огромные, стали похожи на два блюдца. А я уже не мог сдержать смех. С трудом сумел произнести:

— И после этого угощения я стал за тобой гоняться?

— Да.

— Радуйся, что не догнал. А бабкам надо бы свернуть шеи за такие шуточки. — Я опять захохотал. — Знаешь, мне ведь хочется и тебе свернуть шею с ними за компанию.

А про себя подумал: «И чего еще ждать в дальнейшем от моей непредсказуемой супруги?» Сама о том не подозревая, чуть не завершила наш спор в пользу Угрима.

К вечеру добрались до дома. Я помог Любке спуститься на землю, подал руку и повел в замок. И усмехнулся: наконец-то не тащу жену за шиворот или на руках, идем как благочестивая супружеская пара. Дал распоряжение слуге отвести госпожу в покои и вдруг неожиданно для себя сказал:

— Приведите себя в порядок. Я буду ждать в трапезной.

Любка хмыкнула. Непонятно, довольна приглашением на ужин или нет.

Распорядился принести побольше сладостей и вина. Встретил супругу стоя, помог расположиться за столом. Любка просто перевоплотилась. И взгляд, и походка, и гордо вскинутая голова… Просто царица. А утром у бабок казалась обыкновенной деревенской девчонкой. Подумал, что она опасна, — так меняться может далеко не каждая. Разлил по кубкам вино:

— За нас.

Она смутилась, но тут же ехидно спросила:

— А это случайно не мухоморочка?

Я внимательно оглядел супругу:

— Не беспокойтесь. Я даже не подлил ничего возбуждающего.