Алекс Извозчиков - Хуторянин (Лишний 1) (СИ)

Щенок, наконец-то, рухнул на бок, свернулся калачиком, продышался и тонко заверещал прижимая руки к печени. Зато псина, спокойно устроившаяся под деревом и во время допроса лениво лизавшая передние лапы, после сытного, целых полторы огромных рыбины, завтрака, вскочила, вздыбила на холке шерсть и грозно зарычала. Алекс резко повернулся всем телом в сторону новоявленного критика и офигел! Зверюга рычала вовсе не на него, а встретившись взглядом с новым отцом родным припала на передние лапы, уткнулась в них носом и зажмурившись несмело повиляла мохнатым хвостом.

«Не хрена ж себе?! Если эта демонстрация не переводится как: «А чо! Я не чо! Я тут просто мимо гуляла,» то я Папа Римский.»

Подошёл к псине и осторожно погладил ее по кудлатой спине. Легонько толкнул вбок. Собака охотно повалилась на спину и раскинув лапы подставила покрытый короткой мягкой шерстью живот. Алекс погладил, потрепал, почесал. Пощекотал охотно подставленное горло. Хотел расстегнуть тяжелый кожаный ошейник с длинными и острыми страхолюдными шипами из позеленевшей бронзы, но увидел, что тот заклепан наглухо. Развязать ремешок закрепленный на конце палки также не удалось, затянувшаяся от собачьих рывков сыромятина пальцам не поддавалась. Подтянул к себе копьецо и тут же почувствовал, как напряглась животинка. Ласково погладил, успокаивая и с трудом перепилил тупым ножом загрубевшую кожу. Убрал руки. Собака вскочила и злобно, угрожающе зарычала. Не оборачиваясь, резко толкнул копье назад по направлению собачьего взгляда и тут же глянул через плечо. Правки не требовалось. Сильный удар торцом копья пришелся в солнечное сплетение, короткий вскрик перешел в хрип и задохнувшийся Шейн повалился на траву.

Пленник вновь лежал на земле, прижимая ладони к низу живота и уткнувшись мордой в собственные колени. Из глотки с трудом вырывался задушенный хрип. Пацан оказался туповат и никак не мог поверить, что дергаться поздно, за что и поплатился. Перед допросом Алекс развязал ему руки — без усиленной жестикуляции играть в «твоя-моя не понимай» не получиться. Хотел, как учили, накинуть петлю на шею да подтянуть ее к связанным лодыжкам, но… завозился, короче, а потом и вовсе забыл. Сейчас он смотрел как на земле корчится избитый пацан и удивлялся своему безразличию. За два дня дважды едва не убил совершенно постороннего человека, почти ребёнка и хоть бы что в душе ворохнулось… Сейчас же даже особой злости не было, хотя напорол тот по полной. Судя по ножу, одёжке и прочим шмоткам аборигена, берцы вкупе с zippo по земным меркам тянули на шестисотый мерин. Это помимо прочих любезностей… Дома, на Земле, бывало и за меньшее убивали…

Ни жалости, ни сочувствия он так и не ощутил, но просто стоять и пялиться было глупо, да и время измеренное невеликим запасом продуктом поджимало. Прокол требовалось срочно исправить, потому повозившись с узкими сыромятными ремешками Алекс опутал Шейна неким подобием кожаной сбруи любителя садо-мазо. Со скользящей петлёй обломался, сыромятина не тот материал, но общей цели достиг. Руки пленника остались свободными, но при любом широком или резком движении ошейник исправно пережимал горло. Ещё раз проверил узлы попутно затягивая их намертво и пинками погнал языка на прежнее место.

Переваливаясь словно перекормленная утка и нелепо задирая голову, щенок медленно полз на корячках к тому самому дереву под которым несколько дней назад Алекс едва не сдох. Шейн больше не обращал внимания на пинки. У него теперь было гораздо более важное занятие. Он дышал! Это простейшее действо, получалось с трудом и отнимало последние силы. О хоть каком-то сопротивлении хуторянин больше не помышлял…

Алексу эта тягомотина надоела довольно быстро. Прикинув расстояние и время, он ухватил пленника за грязную, сальную шевелюру и сделав четыре широких шага подтащил его к самому дереву. Рьянга лениво повернув голову несколько секунд без малейшего интереса смотрела как пацан хрипя и кашляя пытается отдышаться, потом равнодушно отвернулась и аккуратно уложив голову на передние лапы прикрыла глаза..

— Один раз, хватит. Два раз, земля, яма.

После столь содержательной речи Алекс уселся на землю и опёршись спиной о ствол дерева приготовился слушать. Придётся подождать минут десять, пока этот придурок окончательно придёт в себя, а потом всё по новой. Коль уж так получилось, прежде чем идти на хутор, стоит освоить хоть несколько основных слов и понятий для самого примитивного разговора. Вряд ли удастся договориться по-хорошему, но почему бы не попробовать…

27.03.3003 год от Явления Богини. Где-то

Продукты в котомке закончились на второй день, да и соли вместе с песком и прочим мусором оставалось всего три-четыре щепотки. Рыба без соли достаточно быстро надоела не только Алексу, но и собаке. Пленнику после попытки нападения он прописал строгий пост за вероломство и несговорчивость. Расчет на повышение уровня миролюбия посредством голодания вполне оправдался. После налаживания хоть каких-то отношений с пленником, студент далеко переплюнул Эллочку-людоедку[12] и уже успел выучить около двухсот самых необходимых существительных и глаголов, разбавив сие малой толикой прилагательных. Память действительно стала практически абсолютной даже на звуки и Алекс изрядно помучился пока не научился правильно её использовать. Повторяя слова вслед за пленником, он сначала пытался полностью его копировать, но Шейн упрямо мотал головой. Алекс было заподозрил злостный саботаж и уже начал злиться, когда вспомнил о звуковой проводимости костей черепа. С трудом подстроился под «учителя» и теперь в памяти отпечатывалось почти правильное произношение.

Первым делом он выяснил какие команды понимает и выполняет Рьянга. «Взять», «Ищи», «Отдай», «Ко мне» вот и все, если не считать ещё трех-четырех совершенно непонятных. Пленник не смог объяснить их значение, не хватило слов, а Рьянга в ответ только удивленно крутила головой. Из дальнейших же расспросов выяснилось, что Рьянга Золотая Овчарка. И это её суть, а не просто звонкое название породы. Несмотря на косноязычие из Шейна удалось довольно много вытрясти об этих собаках.

Золотые всегда пасли овец. Четыре кобеля способны совершенно самостоятельно охранять, пасти и обихаживать трёх-четырёхтысячную отару. И делают это куда лучше и надежнее двух десятков пастухов с обычными волкодавами. Разве, что шерсть стричь не умеют. Потому и стоили эти пёсики… В этом месте Шейн только закатывал глаза не в силах озвучить гигантскую цену. А Рьянга сука и стоила потому намного, намного дороже, уж больно их мало рождалось, одна на десять-двенадцать кобельков. Рьянгу Григ, папашка пленника и хозяин большого хутора Овечий, выменял на двух племянниц, племянника и одного из собственных сыновей. Хотел отдать младшего, но пацана нарекли его именем и суеверный Григ предпочёл расстаться с тем, что постарше. Потом до конца ярмарки не просыхал. Обмывал неимоверную удачу…