Маргит Сандему - Сад смерти

— Шира сможет, — сказал Вассар. — Если она освободилась от льда, она сможет и это.

— Я и слышать об этом не хочу, — запротестовал Ировар.

Но Сармик испытующе посмотрел на девушку.

— Она сможет, — тихо сказал он. — A Map безо всякого труда двигается по скалам, поскольку именно камень — царство Шамы. Map может перемещаться по почти отвесной стене. А как же быть с нашим молодым гостем из другой страны? С таким талисманом ты тоже можешь творить невероятное.

— Не думаю, что мне следует слишком злоупотреблять моим талисманом, — улыбнулся Даниэль. — Да и Ширу следует поберечь для выполнения ее миссии. Не сможет ли Map сделать все один?

— Нет, ему нужна будет помощь, чтобы сдвинуть валуны.

Ни Ировар, ни Даниэль не хотели отпускать Ширу вместе с этим монстром. Ировар сделал последнюю попытку.

— Мы строим планы. Но спросил ли кто-нибудь из вас, что думает Шира? Ведь она за все время и слова не сказала.

Наступила тишина, все ждали, что ответит Шира. Она улыбнулась сдержанной, грустной улыбкой.

— Всю жизнь я знала, что меня что-то ожидает. И мне кажется, я даже чувствую облегчение оттого, что мне уже больше не надо ждать. Признаю, что это меня пугает. Меня страшно пугает мысль о Горе четырех ветров и о том, что меня там ожидает. И особенно то, что и потом никакого просвета не будет. Но как вы и сказали: давайте начинать сразу. Таран-гайцы — это и мой народ, и если я могу быть полезной, я согласна. Мысль перегородить проход валунами кажется мне разумной. Я готова.

В комнате раздался вздох облегчения.

— Пошли, — мягко сказал Сармик. — Я немного провожу вас. Даниэль! Не хочешь ли составить мне компанию?

Он открыл дверь, и они увидели холодную, освещенную луной равнину, а потом и злобную улыбку Мара — он смотрел на Ширу, когда она проходила мимо него. Наконец она скользнула за дверь, при лунном свете похожая на тень, ее способность сливаться с природой вокруг себя была поистине удивительной. И никогда еще эта способность не казалась столь очевидной, как этой ночью.

Они стояли высоко на гребне скалы, неподвижные и серые — как камни вокруг: Сармик, Map, Шира и Даниэль. Сармик что-то говорил Мару. Шира и Даниэль стояли чуть поодаль.

Даниэль обратил внимание на то, что она все время робко посматривает на Мара. Непостижимый таран-гаец действительно приковывал к себе внимание. На голову выше Сармика, с раскосыми глазами, как бы светящийся голубоватым светом — вокруг него было облако холода, с острыми ушами, торчавшими в черных спутанных волосах. Хищник на двух ногах.

Он слушал Сармика с холодной, равнодушной ухмылкой, отвернув лицо в сторону, как будто предостережения вожака ничего не значили. Прекрасно сложенное кошачье существо, в полном покое, но постоянно готовое к прыжку…

Как демон, полузверь, получеловек.

— Он заворожил тебя, Шира.

Спокойное утверждение Даниэля заставило ее вздрогнуть.

— Нет, совсем наоборот! Он вызывает у меня отвращение.

— Иногда это одно и то же, — пробормотал Даниэль. Шира отогнала от себя образ Мара и застенчиво улыбнулась Даниэлю.

— А ты, Даниэль? Ты мало рассказал мне о себе. У тебя есть невеста?

— Нет, у меня пока не было на это времени.

— Ну ведь мы примерно ровесники, ты и я. И большинство мужчин твоего возраста уже давно обзавелись женами.

Даниэль пожал плечами.

— Ну, я, конечно, иногда болтал с девчонками, может, кто-то из них меня и интересовал. Иногда мечтал о ком-то… Но серьезно никогда не влюблялся.

Она кивнула, как бы пытаясь понять.

— А девушки в твоей стране… Они красивые?

Он пожал плечами:

— Что я должен тебе ответить? Что по сравнению с тобой они кажутся большими и неуклюжими и чересчур земными? Да, действительно, но было бы несправедливо по отношению к ним думать так. Ведь Шира только одна на свете.

Она ничего не ответила, но лицо ее вновь стало печальным.

Она была несказанно красива в своей хрупкости, настоящее эфирное создание. Кто сказал, что красота часто производит болезненное впечатление? Кто-то из его родственников. Он не помнил точно. Теперь он понимал, насколько это верно. Чувствуешь боль, когда видишь таких, как Шира. Хотелось плакать, он чувствовал, что вот-вот лопнет от бессилия, он хотел бы поднять ее перед всем миром и показать это чудо — и все равно хотел бы сохранить это сокровище для себя. Он знал, что запомнит этот миг навсегда, он хотел сохранить воспоминание о ее удивительных миндалевидных глазах, которые так беззащитно, с мольбой смотрели на него, он мог бы отдать жизнь за то, чтобы она смогла избежать ожидающую ее неизвестность.

Но он был никто.

— Шира, хочешь, я дам тебе мой амулет?

Она поблагодарила, но покачала головой:

— Нет, он твой и только твой. Я не думаю, что тебе стоит оскорблять его, отдавая кому-то, даже на короткое время. Я не очень боюсь того, что мне предстоит сделать. — Она помолчала и вновь бросила застенчивый взгляд на Мара. — Если бы только я могла пойти одна… Он пугает меня до безумия, Даниэль. Я не знаю, почему.

«Я знаю, — подумал он. — Ты боишься неизведанных сторон в себе самой. Твоего смешанного со страхом очарования».

Их окликнули. Они отважились подойти к краю головокружительного обрыва.

— Там вдали вы видите перевал, — сказал Сармик и показал на горный гребень. — Валуны же наискось под вами. Вы видите, что они нависают над перевалом. Даниэль и я проводили вас сюда, но дальше мы не пойдем. Вам придется рассчитывать на собственные силы.

Все выглядело совершенно безнадежным. Голая отвесная стена, по которой надо было спуститься.

Map ничего не сказал, только злобно посмотрел на Ширу. Она ощутила идущий от него холод.

— Мы сделаем все, что сможем, — непринужденно сказала она. — Это пугает меня меньше, чем моя подлинная миссия.

— Она действительно тебя пугает? — спросил Сармик. — Хотя ты и не знаешь, в чем она заключается?

— Может быть, именно поэтому. Я очень боюсь, что мне придется погрузиться на неизвестную глубину.

— Да, — произнес он задумчиво. — Предупреждение: не ищи слишком глубоко!

Наконец он и Даниэль оставили их, чтобы не мешать.

«У меня, конечно же, хватит мужества, — снова подумала Шира. — Но только бы мне не идти вместе с этим!» Она с ужасом посмотрела на Мара, который готовился к спуску.

Он был одет в меховую куртку, тесные брюки и обут в низкие, широкие кожаные сапоги. На этот раз он был без своего лука. Вместо него он засунул за пояс какие-то грубые инструменты. У Ширы не было с собой ничего.

Взгляд Мара сказал ей, что он не собирается ее щадить. И если он сможет причинить ей боль, сделать спуск в пропасть кошмаром, то он это сделает. Они не были связаны веревкой. Если она не будет поспевать за ним, ему все равно.