Алекс Войтенко - Легенды о неудачнике (СИ)

Дойдя до гасё-дзукури, и пройдя по крытому переходу до има, он попал в жилую часть дома. Был самый разгар весны, и седзи дома были убраны, открывая великолепный вид в сад с цветущей сакурой. Учитель сидел на краю татами, любуясь природой. Стараясь не помешать ему, Хаару тихо устроился позади него, присоединяясь в созерцанию божественного вида. Через некоторое время, видимо почувствовав присутствие ученика, Айитиро произнес:

В пору цветеньяВишни сродни облакам — Не потому лиСтала просторней душа, Словно весеннее небо…

— Прислушайся, разве не чудны эти строки.

Эй Хаару молча поклонился, выражая свое согласие. Некоторое время они молчали продолжая любоваться садом, после чего Айитиро Ясухару поднялся и поклонившись своему гостю, жестом пригласил его пройти в чайный домик, для начала церемонии. От волнения у молодого человека, перехватило дыхание.

Эй шел по каменной дорожке, в сопровождении своего учителя, который показывал ему сад, читая соответствующие моменту хокку и казалось вся суетность внешнего мира, улетучивается освобождая его разум. Хотя в глубине души он и не понимал, за что его господин оказывает ему подобное уважение.

Так не торопясь, они подошли к небольшому каменному колодцу. Совершив обряд омовения они подошли к небольшому чайному домику стоящему посреди сада камней. Эй Хаару разулся и низко поклонившись вошел в дом. Взглянув на токоному, нишу напротив входа в дом. Он увидел свиток с изречением, которое должно было определить тему чайной церемонии. С некоторым удивлением он увидел изображение потерянного клинка, реликвии дома дракона, иероглиф «Преемственность» и прочел слова:

Уходят секунды в вечность, По капле, вода из крана, Ведет наш путь в бесконечность. В итоге: Лишь боль и раны…

Странная тема подумал он. Пройдя дальше, Эй устроился возле небольшого столика с кэйсэки, лёгкой едой, состоящей из простых, не сытных, но изысканных блюд, предназначенных не для насыщения, а для снятия дискомфорта, вызванного чувством голода. Чуть позже в домик вошел хозяин устроившись возле очага, для приготовления чая. Эй оказывая уважение своему господину и учителю молча сидел внимательно наблюдая за действиями хозяина и вслушиваясь в звуки огня, закипающей воды, струй пара из котла, к которым позже добавились тихие звуки, производимые манипуляциями Айитиро Ясухару, с чашей, чаем и утварью. Проведя символическое очищение всей используемой утвари, тот приступил к приготовлению чая. Все движения его в этом процессе были строго выверены и отработаны, а сам Айитиро Ясухару двигался в такт дыханию. Вот чай засыпается в грубую керамическую чашу, туда же заливается небольшое количество кипятка, содержимое чаши размешивается бамбуковой мешалкой до превращения в однородную массу и появления зелёной матовой пены. Затем в чашу добавляется ещё кипяток, чтобы довести чай до нужной консистенции. Чашу с приготовленным чаем, хозяин с поклоном подаёт гостю. Эй Хаару кладёт на левую ладонь шёлковый платок «фукуса», принимает чашу правой рукой, ставит её на левую ладонь и, кивнув хозяину отпивает из чаши. Затем он кладёт фукуса на циновку, обтирает край чаши бумажной салфеткой и передаёт ее обратно. После того, как чаша опустела хозяин снова передал ее гостю, теперь уже пустую, чтобы тот мог внимательно рассмотреть чашу, оценить её форму, снова почувствовать в своей руке. После чего учитель вновь приготовил, более легкий чай разлив его в две чаши и заговорил:

— Моё время подходит к концу. Я передал тебе все свои знания и считаю тебя лучшим учеником. Ты вырос на моих глазах, и я верю, что сможешь достойно продолжить то дело, которому я тебя обучил. Пришла пора тебе взять ученика.

Гость, молча слушал своего учителя и где-то в глубине души, наряду с радостью соседствовала грусть. Учитель меж тем продолжал:

— У тебя будет необычный ученик. Я не знаю его имени, но я знаю, что он уже здесь. Ты сам найдешь его. Позже я расскажу тебе все, что знаю о нем. Через три дня ты и я выходим в море, по окончании нашего путешествия, меня не станет, я знаю это и, в том не будет твоей вины. Но ты обязан найти этого юношу и защитить, и научить всему, что знаешь.

После этих слов Айитиро Ясухару встал и поклонившись своему гостю вышел из чайного домика.

Путешествие на мекура-бонэ, оказалось на редкость неудачным. Выйдя из гавани, в тот же день корабль попал в жесточайший шторм, который трое суток, трепал судно как тряпку, не давая ни минуты роздыха. Стоило шторму, лишь немного поутихнуть, как находившийся на верхней палубе матрос заметил пиратский корабль. Несмотря на все усилия экипажа, судно было атаковано и взято на абордаж.

Эй Хаару сражался как зверь, стараясь защитить своего учителя, но увы все было тщетно. Предательский удар, настиг его господина и смертельно ранил его. Из последних сил, Хаару вынес тело своего учителя и уложив его в лодку, покинул судно пытаясь добраться до берега и найти там помощь.

Теперь он ронин. Самурай, не сумевший защитить своего господина. И одно это делало его изгоем и накладывало такое пятно позора, от которого невозможно отмыться, даже пожертвовав своей жизнью. В конце концов, что такое жизнь? Всего лишь путь к смерти. Сейчас же у него не было даже этого. Его учитель, великий Айитиро Ясухару, запретил ему сэппуку, ритуальное самоубийство, до тех пор пока он, Эй Хаару, не найдет и не обучит всему, что умеет сам человека, даже имени которого он не знает:

— Как же я смогу узнать его, учитель?! Где мне его искать? — не скрывая катящихся по лицу слез, спросил он, придерживая ослабевшее и истекающее кровью, тело своего наставника и господина.

— Прислушайся к своему сердцу, оно подскажет тебе путь. — Ответил учитель. — В руках же его, ты увидишь потерянный клинок.

— …?! — Эй, с изумлением взглянул на говорившего. — Меч дракона?!

— Да, тот самый. Он принадлежит ему по праву. — Голос учителя слабел с каждым словом. — Отныне, только он, может позволить тебе умереть. Ты его наставник, он — твой господин.

Сказав это, Айитиро Ясухару последний раз вздохнул и умер.

6

— Как же вы собираетесь оправдываться сейчас, брат Григориус?

— Я не оправдал вашего доверия, и моему проступку нет оправдания. Я готов понести любое наказание.

— За этим дело не станет. Пока же я желаю услышать вашу версию произошедшего.

— Да, ваша святость, — бывший аббат Сверской обители поклонился. Сейчас он лично находился в кабинете магистра. — Первым заметил нарушителя брат Никон из шестой боевой терции, когда тот уже находился на верхней площадке портальной башни. Я и две боевые терции, тут же телепортировались, на площадку башни, но увы, попали туда в самый последний момент. Маг находящийся там уже закончил чтение заклинания, и портальная рамка активировалась. Мы успели лишь сделать слепок его ауры и атаковать его огнешаром. Нарушитель, юноша 14–15 лет успел активировать хрустальный купол личной защиты и посланный мною огнешар, фактически толкнул его в портал. Присутствующий тут же портальный маг успел засечь координаты перехода, но вмешательство огнешара, сбило настройки выхода. Таким образом, мы не знаем, куда именно могло его занести. Первоначальное направление было на западное побережье в район города Щедрина.