Ирина Баздырева - Жена Дроу

— Клопси, ты как? - спросила Ника, когда весь клан, разодетый в бледно голубые цвета дома де Наль, последовал за нею в храм Ллос.

От нее не укрылось небольшое волнение среди магов сбившихся в кучку, о чем-то негромко совещавшихся, то и дело посматривавших на нее.

— Бедный Клопси очень, очень напуган - хныча отозвался из-за корсажа тот.

— Ты тоже почувствовал этот противный озноб? Что все это значит?

— К вам, моя владычица, через все ваши амулеты и обереги, пробилась чья-то враждебная магия. Вас пытались уничтожить. Берегитесь, моя госпожа, Тирелла настойчиво склоняет лорда Доргана к союзу против вас.

— Он… они…

— Они попытаются убить вас.

Ника почувствовала, как Клопси опять задрожал и всхлипнул.

- Не бойся, прорвемся как нибудь, - успокаивающе приложила руку к корсажу Ника. - Давай разберемся, что произошло? Меня что хотели заморозить?

— Не стоит смеяться над этим. Вас пытались отравить.

— Этой дохлой медузой?

— Что? О нет, то было мясо подземного червя. Такой деликатес подают не каждый день. Еще чуть-чуть и мы бы непременно отравились, так нестерпимо было желание отведать его. Но… вас кто-то укрыл защитной магией. Кто-то не пожалел своих сил, что бы защитить вас.

— Значит, у меня здесь появился друг?

— В это трудно поверить, но выходит, что так оно и есть, - помолчав, согласился Клопси.

— Скажи, а на Фиселлу тоже нападали так же, как только что на меня?

— И не раз, моя владычица.

— И как ей удавалось справляться? Ей тоже кто-то помогал своей магией?

— Так, как только что вам, ей не помогал никто. Фиеселлу оберегали те амулеты, что сейчас надеты на вас. В толк не возьму, почему они не подействовали на этот раз.

— Но может, то тепло, что защитило нас, шло от них?

— Нет-нет. Камни действуют по-другому, поверьте мне, моя владычица. Тогда чувствуешь, будто твердый, холодный щит заслоняет тебя. Не так конечно приятно, но зато надежно.

— Разрядились… - хмыкнув, предположила Ника.

— Что? - пискнул Клопси и умолк, чтобы через какое-то время несколько неуверенно проговорить: - Думаю, вы и тут оказались необыкновенно прозорливы, моя владычица…

— Ты давай без лести. Выкладывай быстрей, что в таких случаях предпринимала твоя ненаглядная владычица.

— После того, как на Фиселлу совершались нападения, она отправлялась к своему брату Громфу. Меня не пускали к нему в дом, но, похоже, он усиливал ее обереги и амулеты своими заклинаниями. Это он находил ей новые драгоценности, за что она щедро платила ему.

— Не один ли это из тех трех парней в балахонах, что сидят с нами за общим столом в трапезной?

— О нет, нет! Среди этих трех ученых магов нет Громфа. Он уже давно не живет в семье де Наль. Ваша мать… Ох, простите мою обмолвку… Я хотел сказать, мать Фиселлы выгнала Громфа из семьи.

— Почему? Еще один смутьян и отступник?

— Старая мать де Наль считала Громфа никчемным, бестолковым и неспособным ни на что…

— Договаривай

— Если мое ничтожное мнение вам интересно, то скажу, что он страдает всего-навсего рассеянностью, но зато он сильный чародей.

Всю дорогу до храма, Ника обдумывала то, что рассказал ей Клопси. А ведь этот Громф мог быть именно тем, кто помог бы ей вернуться домой. Вполне вероятно, именно он додумался до того, что бы поменять местами ее, Нику, и эльфийку. Клопси ведь сказал, что Громф - сильный маг. За то, что ее догадка верна, говорил еще тот факт, что рассеянного и, по-видимому, неловкого Громфа, никто не принимает всерьез, ну а Ника принимает. К тому же, она была уверена, что именно так все и произошло и то, что она наконец напала на какой-то след, воодушевило ее.

Подлетая к храму на своем, переливающимся голубым свечением, диске, Ника спросила:

— Значит, у Фиселлы все же был хоть один друг, и им оказался ее брат Громф.

— Клопси не понимает, что означает “друг”, - отозвался после недолгого молчания кроха.

— Ну, это человек, очень близкий тебе по духу. На него можно положиться во всем. Он не предаст тебя в трудную минуту и поделится последним. Он может сделать тебе приятное просто потому, что ему так хочется, и простит все твои выходки. Одним словом, друг.

Со всех концов Мензоберранзана к храму Ллос стекались вереницы светящихся дисков, что само по себе представляло необычайно праздничное зрелище. Темный отполированный камень купола храма словно втягивал в себя длинные извивающиеся разноцветные нити влетающих в него друг за другом дисков. Освещенный дополнительной неяркой иллюминацией город выглядел еще более фантастичным и прекрасным.

На Нику нашло острое чувство отторжения окружающей действительности. “Что я здесь делаю? Я не должна быть здесь. Это все не имеет ко мне никакого отношения, потому, что всего-навсего мираж, сон. Он должен исчезнуть. Все так нелепо”. Возможно, именно сейчас до нее стала доходить вся реальность ее положения. С того момента, как она очутилась в Мензоберранзане в теле Фиселлы, события развивались настолько стремительно, что она не успевала осмысливать их, и тоска навалилась на нее оттого, что ей уже не приходило в голову сомневаться в реальности своего пребывания в этом мире, в чью жизно она против воли втягивалась.

— У Фиселлы не было друзей, - вдруг сказал Клопси, шевельнувшись за корсажем. - Ее ненавидели. Ничего особенного. Для дроу это - обычное состояние. Каждый дроу кого-нибудь да ненавидит. Здесь просто не знают иных чувств, кроме ненависти, страха и лжи. Если приходиться помогать, то только в том случае, если это сулит выгоду, - Клопси замолчал, и словно решившись, спросил: - В том, вашем мире у вас были… друзья?

— Да, - кивнула Ника, и тепло улыбнулась, вспомнив ироничных, вечно подкалывающих друг дружку Валю и Женю, здравомыслящую Наташу и ко всему подходящего скептически Вадика. - Только они у меня “зубастые”.

Они наверняка уже поняли, что с той Никой что-то не так, и взяли несчастную Мать Первого Дома Мензоберранзана в крутой оборот. А если учесть, в каком скверном состоянии должна была проснуться Ника на следующее утро после попойки, то Фиселлу оставалось только пожалеть. Эти соображения подняли Нике настроение. “Не зная броду, иди на фиг”, - говаривали ребята.

— О! - обрадовался Клопси. - Они, наверное, уже растерзали ее. Пусть так и будет.

— Ну, понятно как ты предан мне, своей владычице, маленький мошенник.

— Я хочу, чтобы вы навсегда остались моей владычицей, - пробормотал Клопси и тут же, словно признавшись в чем-то очень сокровенном, притих.

Ника, щадя его чувства, смолчала, будто и не расслышала этих слов.

Заняв в храме предназначенное ей место напротив алтаря в виде мраморного паука, Ника, чтобы не видеть его бурую от засохшей крови спину, закрыла глаза и незаметно для себя вздремнула под тягучее, монотонное пение во славу Ллос, не обращая внимания на холодный камень кресла в котором сидела. Такие кресла, окружавшие алтарь, имела каждая из Матерей шести Правящих Домов. За креслами толпилась свита, разодетая в цвета Дома, к которому она принадлежала. Были здесь черные, серые, синие свиты, коричневые похожие на монахов, и, разумеется, зеленые цвета Дома Кьорл Одрант.