Курилкин М. - Сын лекаря

   - Ага! - Радостно подтвердил тот же голос. - А в конце ты его вонючкой обозвал. Я думал, у меня глаза лопнут, так мне заржать хотелось. Такая честь, сам комендант пришел, чтобы выслушать твой доклад, а ты его бабушку шлюхой обозвал. Да не боись, парень, наш комендант обижаться не станет. Он с пониманием мужик. Ты давай, рассказывай, как вы из лесу-то выбрались? Мы уже знаем, что Пагауз разрушен, Лирантцы, кто выжил, рассказали.

   - Ребята, а у вас тут поесть ничего нет? Мы последние три дня зерно жевали. А до того ягоды и орехи. Только когда лодку у эльфов украли, там нормальную еду нашли.

   Тут же на столе появилось холодная солонина, хлеб, овощи, и даже холодная каша с мясом нашлась. Это был настоящий пир! Я рассказывал о наших похождениях до утра, а утром за мной пришел важный адъютант, и мне пришлось снова повторять свой рассказ. Следующие несколько дней мне еще не раз приходилось это делать, а потом очнулся Беар, и стало немного полегче. Все интересующиеся переключились на него, в его устах наше бегство приобрело какой-то героический оттенок, мне даже неловко стало. Ведь на самом деле нам всю дорогу было страшно, голодно, хотелось спать, и все, что мы делали, мы делали для того, чтобы выжить, а вовсе не "задать перцу остроухим гадам", как это представлялось.

   Тем не менее, все солдаты стремились нам угодить, и вообще, смотрели с плохо скрываемым восхищением.

   - Что ты хочешь, Эрик, - ответил Беар на мой удивленный вопрос, - Люди устали бояться. С тех пор, как началась эта война, мы не выиграли ни одного сражения. А тут - чуть не две недели слонялись по лесу, кишащему эльфами, и не только выжили, но вернулись с трофеями. Людям хочется воспринимать это как победу. Крошечную, но победу. Подожди, нас еще и наградят, попомни мои слова. Только как бы нам потом это не аукнулось, - печально вздохнул мой товарищ. - Мне бы вполне хватило того, что украшение у меня на шее больше не станет меня убивать, если я забуду вовремя его обновить.

   Действительно, еще до того, как Беар пришел в себя, его татуировку изменили. Куча мусора поросла цветами, а мухи превратились в бабочек. У подножия получившегося холмика красовались три отрубленных эльфийских головы. Когда Беар, исхитрившись, с помощью зеркала и бадьи с водой увидел, что теперь изображено у него на шее, он долго не мог успокоиться.

   - Бабочки, разорви мне задницу! Цветочки! Да лучше бы там так помойка и осталась! - возмущался он. Однако он быстро успокоился. Главное, что внесенные в рисунок дополнения навсегда нейтрализовали действие яда, и теперь Беар был относительно свободным человеком. Правда, он по-прежнему оставался рядовым королевской армии, только, как и я, не знал, кому он должен подчиняться. Моя тысяча была далеко, от помойных остался один Беар, и что с нами делать никто не знал. Хотя комендант тогда, после моего доклада, был как-то очень задумчив, мне показалось, что у него возникли какие-то идеи на наш счет.

   Подозрения мои подтвердились через две недели, когда я уже устал от ожидания и вынужденного безделья. В город Эльтеграб прибыл его величество, король Грим. Естественно, не ради нас, а для того, чтобы поднять боевой дух славной королевской армии, ну и заодно, посмотреть, насколько крепка оборона нашего королевства.

   К этому событию готовились очень серьезно. За три дня до прибытия солдаты массово начали вычищать форму, наводить порядок в казарме. Нам по такому случаю тоже выдали новую форму, мне - сотника, Беару рядового. В общем, настроение у всех было почти праздничное.

   Мне, как и большинству из моих товарищей еще ни разу не приходилось видеть короля, и я ощутимо волновался, тем более что нам с Беаром предстояло поучаствовать в церемонии награждения - в качестве награждаемых, конечно. Последние несколько дней мы жили в казарме, только не в общем помещении, а в тысячницкой - небольшой, но уютной комнате с двумя кроватями, столом и даже умывальником. В ночь перед визитом я бегал из угла в угол, стараясь сделать сотню дел одновременно - навести дополнительный лоск на одежду, подровнять волосы, сбрить жалкую поросль со щек и подбородка, и потом все снова, пока Беар, вконец потерявший терпение, силой не усадил меня на койку:

   - Все, парень, успокойся. Все уже так идеально, что что-то менять - только портить. И вообще, я не понимаю, чего ты так нервничаешь?

   - Ну как же, - я даже растерялся, - король...

   - Ну король. И что? - вор изобразил на своем лице искреннее непонимание.

   Я не нашелся, что ответить.

   - Вот что, Эрик. Король - он ведь от нас с тобой не слишком отличается. С теми же первородными у нас гораздо больше различий, а ты вроде бы не был в таком возбуждении, когда мы с ними встречались. Не думай ты обо всех этих бреднях про благородство, знатность и голубую кровь. Видел я, какая кровь у этих благородных, - Беар мрачно усмехнулся, - можешь мне поверить, такая же красная, как у нас с тобой. Не подумай, что я хулу возвожу на величество наше, как по мне, так вполне хороший правитель, особенно для мирного времени. С войной у него пока что-то не слишком получается, но что там говорить, никто к ней готов не был, и его величество в том числе. И как раз в этом и дело - он так же ошибается, как и каждый из нас. Ответственность на нем великая, это есть, но и дается ему за труды многое. И не вздумай завтра перед ним слюни распускать от восторга, ни ему это не надо, ни тебе. Вообще, не понимаю, почему я, вор и помойный, должен тебе это объяснять? Судя по твоей породистой физиономии, среди твоих предков вполне могли затесаться парочка каких-нибудь лордов, а уж они-то ни перед королем, ни перед кем спину не гнули! Давай, приди в себя, успокойся, и выспись. А то синяки под глазами завтра будут.

   Я не очень понял, что хотел донести до меня мой товарищ, но взял себя в руки.

   И утром, на церемонии, я вел себя вполне прилично. На вопросы отвечал спокойно, и награду принял со сдержанным поклоном - таковой я подглядел у отца, когда однажды к нам в дом пришел какой-то богато одетый господин. Я был слишком мал, и не запомнил о чем они говорили, но непохоже, чтобы речь шла о лечении болезней.

   Тем более что его величество действительно выглядел не так грандиозно, как мне представлялось - обычный человек, в строгой одежде, высокий, худой, и с очень усталым, внимательным взглядом.

   Церемония награждения, кстати, была очень странная.

   - Моя душа наполняется гордостью от того, что в моем королевстве есть такие люди, как вы - те, кто ставят ответственность выше своей жизни, сотник Варден, - сказал король. - По прибытии в Элтеграб я ознакомился с подробностями вашего путешествия, и высоко оценил стойкость и находчивость. Не каждому из солдат нашей армии удалось убить хотя бы одного эльфа, но выше всего я ценю то, что вы отказались покинуть своих пациентов в той безнадежной ситуации, в которую вы попали у развалин Пагауза. - король сделал паузу и повернулся к Беару: