Терри Брукс - Эльфийские камни Шаннары

Алланон на это ничего не сказал. Он пронзительно взглянул на Вила и некоторое время с непроницаемым лицом молчa изучал младшего Омсфорда. Вил смотрел прямо в глаза друга, хотя чувствовал себя очень неловко под внимательным взглядом мага. Затем друид медленно наклонился вперед, положил обе руки на стол и крепко сцепил их.

— Мне нужна твоя помощь, Вил Омсфорд, — начал он спокойным голосом. Оба долинца во все глаза уставились на него. — Нужно, чтобы ты поехал со мной в Западные земли.

— Я так и думал, — пробормотал Флик, сокрушенно качая головой.

Алланон печально улыбнулся:

— Приятно, Флик, что хоть что-то в этой жизни остается неизменным. Тебя-то, конечно, не убедишь. Но может быть, это что-то изменит, если я скажу, что помощь Вила нужна не мне лично, а эльфам и особенно — одной эльфийке, молодой девушке, очень нужна!

— Ничего это не изменит, — ответил Флик, ни секунды не колеблясь, — Он никуда не пойдет, и покончим с этим.

— Подожди, дядя Флик, — быстро прервал его Вил, — Скорее всего, именно так и будет: я никуда не пойду, но мне бы хотелось решать самому. В конце концов, могу я узнать, что от меня требуется?

Флик не желал его слушать.

— Можешь мне поверить, тебе совершенно незачем это знать. Именно так и начинаются всякие неприятности. Именно так все начиналось для твоего деда пятьдесят лет тому назад. — Он повернулся к Алланону: — Я прав? Помнишь, когда ты пришел в Тенистый Дол и сказал нам о мече?

Алланон кивнул:

— Да.

— Ну вот видишь! — торжествующе провозгласил Флик, — Могу поклясться, что этот новый поход такой же опасный!

Друид снова кивнул.

— Отлично, — Флик, вскочивший было на ноги, сел на место, его лицо выражало полное удовлетворение, — Я думаю, вопрос исчерпан. Ты хочешь слишком многого. Он не пойдет.

Темные глаза Алланона сверкнули.

— Он пойдет. Должен пойти.

Флик вздрогнул:

— Должен?

Друид кивнул.

— Сейчас ты сам все поймешь. Последние несколько дней я только и делаю, что объясняю, что произошло в Четырех землях. Слушай внимательно, долинец. — Он пододвинул стул поближе к ним и начал: — Очень давно, задолго до Великих войн, до разделения человечества, до расцвета рода людского, шла война — ужасная, жестокая; существа, каких теперь нет на земле или почти нет, воевали между собой. Одни из них были добры и прекрасны: они почитали землю и поклонялись ей, жизнь в любых ее проявлениях была священна для них, и они заботились о ее сохранении и приумножении. Но были и другие, злые и жестокие: разрушать и губить — вот их цель. Они разоряли землю и уничтожали все живое без нужды и причины. Их облик сильно отличался от нашего, даже друиды точно не знали, в каком воплощении явятся они в мир. И у них была сила, какой больше нет ни у кого на этой земле. Их возможности были почти безграничны, ведь они владели магией — по крайней мере, мы называем это магией, волшебством, чародейством. В то время магия была обычным явлением, ею владели все, но и у Света, и у Тьмы были свои сильнейшие. Так продолжалось веками: добро и зло жили в мире, но их совместное существование отнюдь не было спокойным, хотя поначалу не было открытой борьбы. Скорее это было скрытое противостояние, ибо цели их были совершенно различны — одни хранили, другие разрушали. Время от времени равновесие сил нарушалось, сначала добро, затем зло властвовало на земле.

Но настал час, когда началась война. Мы даже не можем себе представить, как все это было. Но одно мы знаем: эта война отличалась от Великих войн, в ней побеждали не сильнейшие, а наиболее мудрые или хитрые. Здесь была важна не сама сила, а искусство впадения ею. Это было чем-то похоже на Войны рас, но там Повелитель чародеев, умело стравив своих сторонников друг с другом, поработил их, подчинил себе, а затем попытался установить власть над всем миром. Войны рас — это воплощенные вероломство и ложь. А тут добро и зло с самого начала стояли на разных полюсах. Это была война не за единовластие, не за пространство — в ней решалось, будет ли земля сохранена живой или обратится в холодную, мертвую пустыню. Это была война за само существование мира.

Незачем описывать все ее ужасы, надо знать только одно: зло потерпело поражение. Силы Света лишили зло возможности использовать его магическую мощь и создали Запрет — стену черной пустоты, за которую и были заключены создания хна. Эта стена не в нашем мире, это вообще вне миров, — черная дыра холода и мрака, в которой ничто, кроме зла, не может существовать. Там оно и пребывало многие годы, да что годы — века.

Власть Запрета сохраняет волшебное дерево, называемое Элькрис. Древние создали ее, соединив свои силы с энергией жизненного огня самой земли, и назвали огонь Источником Огненной крови. Даже им было неизвестно, сколько будет жить Элькрис, но одно они знали твердо: пока волшебное дерево живет, Запрет не исчезнет, а пока он не исчезнет, зло не выйдет в мир.

Создатели Элькрис сознавали, что жизнь ее не будет вечной, они понимали, что все когда-то проходит. Но впоследствии это забылось. Много веков дерево было хранителем и защитой и в конце концов стало символом незыблемости и неизменности. Элькрис пережила разрушение древнего мира после Великих войн, она пережила Войны рас и власть Повелителя чародеев, она пережила все, что когда-то было на земле, — все, кроме самой земли. И даже земля изменяла свой облик, а Элькрис оставалась такой же, как всегда, со времени своего рождения. Мы говорим «рождения», а не «создания», потому что она живая. — Друид помедлил. — Так возникла легенда: Элькрис будет жить вечно, она бессмертна. Вера была неколебима, — Друид поднял голову, — До сих пор. А теперь Элькрис умирает. Запрет начал терять силу, зло рвется в мир, и некоторым тварям уже удалось выбраться.

— Это они тебя ранили? — догадался Вил.

Алланон кивнул.

— Твари уже расхаживают по Четырем землям. Они нашли меня, хотя я думал, что никто не знает о моем возвращении. Они подстерегли меня в Башне друидов в Параноре и едва не прикончили.

Флик встревожился:

— А что, они все еще ищут тебя?

— Они-то ищут, но у меня есть причины надеяться, что в ближайшее время им вряд ли удастся меня найти.

— Меня это что-то мало успокаивает, — пробурчал Флик, со страхом косясь на дверь.

Алланон оставил его слова без внимания.

— Ты должен помнить, Флик: когда-то я рассказал вам с Ши историю Четырех земель. Я говорил, что после Великих войн род людей распался и от него произошли новые народы. Кроме одного — эльфов. Помнишь, я говорил, что эльфы были здесь всегда?

— Я-то помню, — хмыкнул Флик. — Ты тогда не объяснил нам это, как, впрочем, и многое другое.