Стена - Дмитрий Гартвиг
Опустошённым до последней крайности прикосновением.
— С тех пор я не снимаю эту ленточку, — барон указал на чёрную ткань на своём плече. — Никогда, только если вместе с кафтаном. Просто для того, чтобы помнить, о чём клялся в тот день. Чтобы помнить, что я никогда не побегу, никогда не отступлю. И никогда не позволю сделать это кому-то другому.
— Я сожалею, — успокаивающей ответил Линд. Других слов у него попросту не было.
Командующий на это лишь махнул рукой.
— Ай, пустое. Скажи мне лучше вот что. Как ты думаешь, сколько в этом городе мужей, что любят своих жён?
— Не знаю, — честно ответил Линд. — Немало, наверное.
— Я тоже так думаю, — согласно кивнул барон. — А давай завтра найдём одного из таких мужей и спросим у него, правильно ли я сделал, повесив Луизу?
— Но… — попытался было возразить Линд, однако барон перебил его.
— Впрочем, зачем ходить так далеко? Давай лучше спросим у тебя самого. Правильно ли я поступил, повесив человека, с которым ты, как солдат, стоишь в одном строю, но на которого не можешь положиться? Который в любой момент может достать спрятанную верёвку и спуститься со стен, убежав в голубые края? И это хорошо, если просто убежав, а если наведавшись перед тем к имперцам?
Линд с силой сжал кулаки. Он знал, что своим честным ответом сейчас перечеркнёт что-то внутри себя. Что-то возможно и важное в мирное время, но так отвратительно и надменно пахнущее во время войны. Что-то на чём до этой самой секунды держался весь его уютный мирок, тонкая скорлупа, трещащая сейчас под ударами жизни.
И всё-таки, он не мог не дать этого ответа.
— Да, — с шипением и отвращением к самому себе произнёс Линд. — Правильно.
А на лице барона промелькнула печальная улыбка.
— Мне жаль, что тебе пришлось это признать…
* * *
Уже выходя из кабинета, Линд вдруг услышал ударивший его между лопаток окрик.
— Линд!
— Да, барон, — ответил он, оборачиваясь.
— Ты хорошо показал себя сегодня на тренировке, — уложив подбородок на сложенные в замок руки, сказал барон. — В отличие от этого идиота Холька. Принимай командование.
— Я? — удивился Линд. — Командование?!
— Что-то не так? — с извечной ехидцей спросил барон. — Кажется, это ты сейчас стоишь у меня в кабинете, беспокоясь о судьбе своих товарищей по оружию, пусть даже мёртвых, а не кто-то другой.
— Мне казалось, что вы меня ненавидите…
— А мне иногда кажется, что кур доят, — всё так же насмешливо произнёс барон. — Но ведь я не принимаю это на веру, правильно? Иди и приступай к своим новым обязанностям. Надеюсь, что ты справишься лучше. Потому что времени у нас почти не осталось…
— И Линд, — дополнил разом посерьезневший барон, когда сын герцога уже почти взялся за ручку двери. — Помни, что я тебе сегодня сказал. Я поклялся. Над телом жены поклялся, что убью любого, кто попытается побежать. Тебя это тоже касается. Как и каждого из вас. Помни об этом.
— Я помню, — так же серьёзно ответил ему Линд.
* * *
Не смотря на предрассветный час, никто и не думал спать.
Четверо магов молча сидели каждый на своей кровати, разобравши каждый свою точку, в которую они на протяжении всего долгого разговора Линда с бароном неотрывно смотрели.
На столе горела стопившаяся уже до половины жёлтая восковая свеча.
Сын герцога тихо отворил дверь, ловя на себе взгляды четырёх пар глаз.
— Ну, что? — спросила у него Марта, легонько поворачиваясь ко входной двери. — Выбора у нас нет, правильно?
— Выбора у нас нет, — тихо подтвердил Линд. — Выбора нет.
Иногда, в самые тяжёлые моменты, лучше промолчать. Или говорить совсем мало, если уж совсем никак.
Именно об этом думал Линд, медленно присаживаясь на край своей незаправленной кровати. Глаза его тут же поймали пламя свечи, весело трепещущее от лёгкого сквозняка. И в этом огненном танце юному магу чудилась вся его дальнейшая судьба, окрашенная в зловещий трепет золотистых имперских штандартов.
Но некоторые мысли лучше всё же держать при себе.
Например то, что выбора не было никогда. И ни у кого.
Хотя все всё прекрасно сами понимали.
* * *
— Сколько у нас времени? — спросил барон, сурово глядя в окно.
Прямо под окнами его кабинета искажённые стеклом фигурки рабочих суетливо носились туда-сюда, перетаскивая материалы и стуча инструментами. Третий требушет, который так страстно желал барон, уже почти был готов, оставались лишь последние, финальные штрихи.
— Немного, — ответил виконт, с наслаждение разваливаясь в кресле и закидывая одну грязную ногу на другую. — Имперцы идут ускоренным маршем, но всё-таки их сдерживают здоровенные обозы, которые он с собой тащат. У нас ещё есть дня четыре. Не больше.
Барон кивнул, не открывая взгляда от суеты на площади.
— Удалось узнать, сколько их?
Виконт пожал плечами.
— Только примерно. Тысяч двадцать, вряд ли больше.
— Но всё равно в разы больше, чем нас, — дополнил барон.
— В разы больше, — согласился виконт. — Зато я узнал, кто командует.
— Так, — заинтересованно произнёс барон. — И кто же?
— Де Рюттенхойф. Ты его должен помнить по имперскому посольству в столице.
— Это у которого герб с чайкой? — кивнул барон. — Да, помню. В Империи власть захватили младенцы? Ему же что-то около двадцати?
Виконт усмехнулся.
— Он не сильно младше тебя, Гильем. Время быстро бежит. Но это всё же хорошая новость. Рюттенхойф блестящий командир, свежий, дисциплинированный и, что самое главное, умный. Но очень горячий. Очень. Готов поспорить, что, если у имперцев что-то пойдёт не по плану, у нас будут все шансы увидеть его во главе кавалерийской атаки.
Барон улыбнулся.
— Значит, будем ловить на живца. Четыре дня, Грегор…
— Этого достаточно, — уверенно отозвался виконт.
— И очень мало одновременно, — ответил барон.
Вздохнув, он обернулся к Грегору, вальяжно занявшему его законное место.
— Отправляйся к своим, — приказал он, одной рукой сбивая закинутые друг на друга ноги виконта. — Мне нужна максимально полная информация о группировке Рюттенхойфа. Численность, полки, какие осадные машины они с собой везут. Словом, всё, что сможешь узнать. Ну, и постарайся их задержать. Постоянно их беспокой лёгкими налётами, но сильно не рискуй. Их «барабанщикам» на открытой местности за твоими кавалеристами не угнаться, так что возьми их в оборот, как только они перейдут реку.
Виконт поднялся, одновременно с этим протягивая барону руку для рукопожатия.
— Понял, Гильем. Всё сделаю.
— Я надеюсь, — ответил барон, крепко сжимая запястье товарища. — Ну, удачи. Боги с тобой.
И даже не проводив виконта
